— Ай, опять это «но»! — всплеснул руками Гринберг. — Ну, шо вам опять не так?
— Но я все еще сомневаюсь, что с нашей экипировкой и оружием мы успеем в срок… — закончил я.
Гринберг внимательно осмотрел каждого из нас.
— Молодой человек, я даю вам форшмак, а ви еще просите у меня вилку?
— Я всего лишь пытаюсь объяснить, что работать с подобным инструментом довольно сложно и…
— Это, таки, ваши проблемы! — отрезал Гринберг.
— Тогда, увы, я вынужден буду отказаться.
Гринберг с удивлением посмотрел на меня.
— Ви, таки, уверены?
— Я уверен, что спешка может привести к тому, что мы не только не успеем доставить указанное количество шкур, но и вообще… Если встретится большая стая — она нас просто порвет. Я не говорю даже про защиту, я говорю о том, что убить местного волка из ОСЗ — та еще задача.
Гринберг внимательно нас осмотрел.
— Ну да. Даже моя тетя Сара такие вещички не оставит в доме. И ни оставить, и ни продать… Ну, не выкидывать же? — на последней фразе Гринберг рассмеялся и продолжил уже вполне серьезно. — Я так понимаю, что ви сейчас хотите выбить из меня аванс?
— Предложить инвестировать в наше общее дело, — усмехнулся я.
— Какой умный мальчик! — рассмеялся Гринберг и повернулся к полковнику. — Учитесь, полковник. Мальчик клянчит деньги так же, как и вы, но делает это красиво.
Полковник Айден аж зубами скрипнул, но, стоит отдать ему должное, смолчал. Видимо, сильно его прижало или кроме этого Гринберга никто не хочет вести с ним дела. Интересно, почему?
— Вот шо я вам скажу, — Гринберг обратился уже ко мне, — как мне видится, вам нужны не деньги, а оружие и вещи? Я, таки, правильно понимаю ваши нужды?
Я кивнул.
— Так давайте попросим полковника Айдена помочь вам, — Гринберг вновь повернулся к полковнику и уставился на него, ожидая ответа.
— Вы прекрасно знаете, что система не позволит продать им вещи без соответствующего допуска, — сказал полковник и обратился ко мне, — какой уровень оружия и экипировки вам доступен?
— Нулевой, — ответил я.
— А остальным?
— Так же, — ответил Шендр за себя и Литвина.
— Максимум, что я могу, — сказал полковник, — открыть им доступ к единицам.
— Но это, таки, старый хлам! — возмутился Гринберг. — Вон, у того уже есть приличное оружие.
Он ткнул пальцем в висевший на моем бедре энергопистоль.
— Это трофей! — сказал я.
— У мальчика такой замечательный трофей и он все еще не получил права на единичку? — удивленно всплеснул руками Гринберг. — Полковник, я, конечно, понимаю, что вам не выгодно развивать Хруст, но это уже…
— Гринберг!!! — прямо-таки взревел полковник.
— Ай, все время забываю про эти ваши военные тайны! — отмахнулся Гринберг и вновь повернулся к нам. — Я прямо-таки не знаю, чем вам помочь…
Полковник внезапно встрепенулся.
— Я должен срочно уйти, — заявил он, — Игорь Анатольевич! Решите вопрос с этими… — он явно хотел назвать нас по-другому, но все же закончил: — …колонистами. Но без нарушения правил. Можем присвоить им статус «единиц», но не более того.
— Сделаю, — кивнул Анатольевич.
Как только он покинул склад, Гринберг повернулся к нам и с улыбкой подмигнул.
— Ну что, теперь, когда этот поц, таки, ушел, попробуем договориться по нормальному! — он повернулся к Анатольевичу. — Рав Йигаль! Ми, таки, будем шото думать или ви станете в позу своего начальника?
— Ну, я получил «добро» дать им лицензию на единицу, — ответил Анатольевич, — там, конечно, хлам, но мы можем подобрать что-то стоящее.
— Ви же не обманете этих славных молодых людей и меня вместе с ними? — с улыбкой поинтересовался Гринберг. — Очень бы не хотелось дать вам денег за ржавые железяки и остаться с носом.
— Вы не забыли, что именно я их вам и посоветовал, — удивился Анатольевич, — и, в отличие от полковника, мне интересно, чтобы их дела шли как можно более удачно.
— И, таки, зачем вам это? — улыбнулся Гринберг. — Ай-я-яй, кто-то обманывает полковника Айдена. Разве так можно?
— Коран не запрещает! — хмыкнул Анатольевич.
Гринберг скривился, явно хотел сказать что-то язвительное, но передумал и вернулся к делу.
— Значит так, молодые люди. Предлагаю вам следующие условия. Я, так и быть, выступлю вашим спонсором — куплю вам оружие. Выбирать в пределах разумного — дороже тысячи за ствол не берем. Ну и плюс патроны. Думаю, по полторы сотни на каждого будет достаточно. Итого, три с половиной тысячи.
— 3450 вообще-то! — поправил я его.
— Ой, ми шо, эти копейки будем считать? — отмахнулся Гринберг. — Ну что, устроит?
Колебался я не долго.
— Устроит.
— Ну, вот как славно. Теперь о моем интересе, — продолжил Гринберг, — для начала увеличим количество шкур до первоначальной сотни…
— Но…
— Ай, не надо нервничать. Я дам вам месяц. Этого должно быть достаточно, — он предупреждающе поднял руку, не позволяя мне вставить слово, — у вас ведь была проблема с экипировкой? Вот ми ее и решили. И не надо меня перебивать и благодарить, я еще не закончил. В качестве того, что я так сильно, таки, вам помог, хотелось бы получить хоть какое-то спасибо.
— Конечно, мы…
— Ви не поняли. Спасибо осязаемое. Скажем, в виде замечательной шкуры. Такой же, какую я получил сегодня утром. Как ви сказали, уважаемый Рав Йигаль? Ах, да. Шкуры медведя.
— Что, бесплатно? — опешил я.
— За кого ви меня, таки, считаете? — удивился Гринберг. — Конечно же, нет, за половину стоимости!
Я собрался было возмутиться, но Гринберг меня опередил.
— Ладно, я же сказал, что это будет вашей благодарностью.
— Медведь — опасный зверь, это очень рискованно и…
— Но я ведь и не хочу ее бесплатно. Я же не граблю вас? А вот ви еще ничего не принесли, а я уже потратил на вас деньги. А ви знаете, как тяжело они мне достаются? — он сокрушенно покачал головой.
— Нам, знаете ли, с добычей прошлой шкуры тоже пришлось попотеть. И досталась она нам ой, как нелегко! — честно признался я.
— Кто не работает в поте лица своего, тому Яхве не помогает! — глубокомысленно заметил Гринберг.
— Я к тому, что нам в прошлый раз просто повезло…
— Но теперь у вас будет нормальное оружие, так что повезет еще раз, — подвел итог Гринберг, — и, наконец, последнее.
— Еще условие?
— Можно сказать и так. Ви ведь понимаете, что оплачивая вам покупку оружия, я сильно рискую. Ви можете не вернуться после первого же рейда, и что тогда? Плакали мои денежки?
