— Ни хрена себе…
— Сильный мужчина — много детей, много жен.
— Так и все же, как тебя можно звать коротко?
— Моя не хотеть коротко. Моя звать полный имя.
Я тяжело вздохнул… Вот как объяснить этому дикарю, что орать как мантру его имя во время боя ‒ смерти подобно. Я решил предпринять еще одну попытку, так сказать, зайти с другой стороны.
— Ну, а клички, прозвища у вас бывают? Как вы друг друга на охоте зовете?
— Охотничье имя? — оживился Мундалабай. — Охотничье имя меня — Пэтэ.
— Что еще за «Пэтэ»? — поинтересовался я.
— Это язык мой народ. Значит — легкий нога.
— Во как. Бесшумный, значит, — хмыкнул я.
— Да, уметь ходить тихо.
— Пэтэ, значит? — развеселился я. — Ну, а я буду звать тебя Пятницей.
— Что такое «пятница»? — полюбопытствовал Мундалабай.
Я призадумался. Вот как ему объяснить, кто такой был «Пятница». Раб Робинзона? Друг Робинзона?
— Так на моем языке называют людей, умеющих обращаться с копьем и луком, умеющих жить в лесу, — решил выкрутиться я.
Мундалабай гордо надулся.
— Моя уметь жить в лесу, стрелять лук и бить копьем.
— Ну, вот и славно, — сказал я и добавил, — а само слово «пятница» означает последний рабочий день в неделе.
— Почему выбрать этот день? — спросил Мундалабай. — Пятница?
— Так сегодня как раз пятница, — усмехнулся я. — В какой день спас, таким и назвал.
— Хороший имя, — согласно кивнул Мундалабай, — я хотеть имя Пятница.
— Вот и славно, — подвел я итог.
Дальнейший путь мы провели в разговорах. Если быть точным — Пятница рассказывал о своих злоключениях здесь, на Хрусте, о том, как попал к марам и о том, что ему приходилось делать. Я слушал и лишь изредка задавал вопросы. Не скажу, что его история произвела на меня хоть какое-то впечатление. Все было просто, как дважды два — попал на планету, получил первую снарягу, встретил какого-то проходимца, который пообещал золотые горы, ну, а Мундалабай-Пятница развесил уши и как бычок на убой пошел за ним. В результате проходимец заполучил снарягу горе-колониста, да еще и денег поднял за то, что продал бедолагу в рабство.
У маров Мундалабаю жилось не ахти — явно в силу невеликого ума сложные задания ему не поручали, поэтому он остался в роли подай-принеси. Удивительно, что его не отправили на шахты. Ведь силен был и вынослив. Может, мары решили, что и там он может бед наделать, может, еще чего, однако Мундалабай остался при поселке, занимаясь различной черновой работой — чистил выгребные ямы, копал могилы, таскал тяжести.
Вот, и в походе он тащил вещи своего хозяина, выполнял различные бытовые задачи, будь то разжигание костра или установка палаток. Нет, с последним я погорячился — даже это дело Мундалабаю не доверили. Насколько я помню, то в момент моего появления в лагере маров Мундалабай и еще один мар (как раз его владелец) занимались установкой палатки.
Я осторожно поинтересовался, умеет ли мой новый знакомец пользоваться оружием.
Тот важно кивнул.
— Мундалабай умеет пользоваться бум-палкой.
— «Бум-палкой»? — хмыкнул я. На всякий случай надо бы проверить заявленное «мастерство». Одно дело, если он сам себе ногу прострелит, а совсем другое, если этот опытный стрелок умудрится шмальнуть в меня или еще кого из союзников.
Когда мы были почти у цели, я приказал Мундалабаю оставаться на месте.
— Моя не понимать, зачем стоять? Там дом Мик? Я никому не говорить, где он. Я хотеть увидеть дом Мик.
— Дело в том, что там по периметру расставлены турели и… — тут я понял, что совершил ошибку — судя по тупому выражению на лице спутника, он понятия не имел, о чем я говорю, и я решил исправиться, — вокруг моего дома башни богов. Они накажут любого, кто попытается подойти к моему дому.
— Но я не хотеть вредить тебе и дому! — обиделся Мундалабай. — Боги должны понимать — Мундалабай не хотеть вредить!
— Им плевать, — пожал я плечами, — не пустят и все.
Ну, ведь действительно — я его знаю без году неделю, и форт показывать ему не хотелось, а уж вписывать его в список авторизированных и имеющих право входить в форт личностей, у меня вообще желания не было.
— Стой тут, короче говоря, — решил я закончить дискуссию и двинулся вперед, ведя за собой бубала.
Мундалабай, вроде как, послушался. Во всяком случае, тут же шлепнулся задницей на траву.
Едва я перешел некую незримую границу, как турели тут же выскочили из своих тайников, выщелкнули пушки из пазов и стали в боевое положение. Все то время, что мы двигались до форта, я был под их надзором. С одной стороны, я понимал, что все логично, что все правильно — а вдруг мной прикрывается противник. Взял в заложники и хочет залезть в форт? Или же просто каким-то образом был подделан мой идентификатор? Ну, или же турели должны следить за любым движущимся объектом, который появится в радиусе их действия, причем не важно, дружественный это объект, враждебный или хозяин.
Так вот, с одной стороны это правильно — лишней такая предосторожность не будет. Но с другой, находиться под прицелом одновременно нескольких турелей было, мягко говоря, не комфортно.
Особенно когда видишь, как они поворачиваются вслед за тобой, и когда понимаешь, что в любой момент они могут дать очередь. Но ничего не произошло, я преспокойно добрел до форта, опустил лестницу и принялся разгружать бубала.
В этот момент очень пожалел о том, что не взял с собой Пятницу — процесс занял бы гораздо меньше времени, чем сейчас. Но все же, это приятные хлопоты — добычу домой припер.
Я разгрузил один из мешков наполовину, прикрепил его к лестнице и вместе с ним поднялся на террасу, затащил мешок в форт и просто вывалил его содержимое сразу за дверью — потом разберу.
Затем спустился с пустым мешком, перегрузил в него часть шкур и таким же образом поднялся наверх. Правда, необработанные шкуры заносить внутрь помещения я не стал. Оставил на веранде, не поленившись развесить на перилах.
Таким же образом доставил и все остальное. В частности, часть экипировки маров, которая была не повреждена, их оружие, собственное оружие и все, что нашел в лагере и забрал, посчитав полезным.
Когда закончил с разгрузкой бубала, вновь напялил злосчастную бронь. Хотя, почему злосчастную? Это я сглупил и дал себя убить, бронь тут ни при чем.
А затем встал очередной крайне актуальный вопрос: нужно ли брать оружие соратникам или они сами себе в Речном накупят? Так-то тащить стволы с собой особого смысла не имело — я не верил, что мои товарищи окажутся совсем уж слабоумными, решив пойти защищать пещеру с голыми руками и малой надеждой на то, что я успею маров обогнать.
