— А где же он?
— Ушел.
— Куда?
— Туда, куда уйдем все мы, — ответил незнакомец. — Те, что пришли перед вами, уже давно убили его. Неужели вы не слышите запах крови, который все еще витает в воздухе?
На какой-то миг мне действительно показалось, что я ощутил запах свежей крови. Однако спустя секунду это ощущение исчезло.
— Если медведя завалили, нам здесь делать нечего, — со вздохом сказал Кийко.
— Напротив, — отозвался незнакомец, — вы пришли как раз вовремя.
— Вовремя для чего? — осведомился я.
— Для того чтобы очистить это место, — ответил катехумен, — все шестеро, которые прошли здесь, сейчас находятся вон там, в скалах.
Он указал своей клюкой, которую держал в руке, направление.
— Еще двоих я видел в лесу, с другой стороны скалы. И один был на самой скале.
— Зачем вы нам помогаете? — полюбопытствовал Кийко, — и кто вы вообще такой?
— Помогаю потому, что так угодно Хрусту. А кто я такой… — мы, естественно, этого не увидели, но я готов был поспорить, что сейчас незнакомец усмехнулся. — Я ‒ тот, кто был здесь до вас. И тот, кто поведал вам волю Хруста.
Он развернулся и пошел прочь.
— Ну, что я говорил? — торжественно спросил Литвин.
— С чего ты вообще взял, что ему верить можно? — сварливо поинтересовался Шендр.
— Можно, — ответил я, — уже проверено. Меня интересует другое. Если там, на утесе, мары, что они там забыли?
— Шкуру обрабатывают? — предположил Литвин.
— Сомнительно. Тащить с собой «НКВД» ради одной шкуры… — сказал Шендр. — Мне кажется, что они там караулят. Ждут чего-то.
— Кого-то, — поправил его Кийко, — нас.
— С чего ты взял? — удивился Литвин.
— Гринберг в городе прислал законника, чтобы тот напомнил нам о необходимости вовремя доставить шкуры. И был акцент на том, что Гринбергу нужна медвежья шкура. Нам даже сказали, где именно медведя искать.
— Здесь? — хмыкнул Литвин.
— Здесь, — кивнул я.
— Значит, однозначно эти типы пришли по нашу душу, — мрачно подытожил Шендр, — предлагаю вернуться.
— Нет, — покачал я головой, — нападем на них.
— Зачем?
— Причин много. Для начала — у них может быть шкура медведя, которая нам позарез нужна. Во-вторых, я бы хотел узнать, чего именно они от нас хотят. И в третьих — может, все же, они таки приперли ради одной шкуры НКВД. Думаю, нам запасной не помешает…
— Я за, — я даже удивился, что в этот раз вместо Литвина первым мою идею поддержал Кийко. Обычно Литвин за «любой кипишь, кроме голодовки», как он сам говорит.
— Ну, я не против драки, — с сомнением начал Литвин, — но не очень хочется начинать новую катавасию вроде той, с золотом и брюлликами.
— Тут не до брюликов, — сказал Шендр, — Гринберг-то откуда знает, что это мы на караван маров напали?
— По идее, не знает… — подумав, ответил Литвин, — но, мне кажется, вполне мог и узнать.
— Может мары здесь поджидают нас по другой причине. По какой? — предложил я иной вариант.
— «НКВД», — ответил я. — Гринберг слил нас марам из-за него.
— Как-то…слишком просто, — хмыкнул Шендр.
— Других причин просто нет. Смотри, — сказал я и принялся загибать пальцы, — этот отряд маров наверняка сотрудничает с Гринбергом и добывает для него шкуры. Иначе, зачем им валить медведя? Ждали бы нас где-то на подходах. Раз.
Я загнул палец.
— Далее: если это охотничий отряд, им наверняка нужен «НКВД». И если его до сих пор нет, то они могли согласиться помочь Гринбергу завалить нас даже бесплатно, лишь бы заполучить комплект. Это два. Или же они, как и мы, не против получить запасной…
— Подожди-подожди, — перебил меня Литвин, — а Гринбергу-то это все зачем?
— Мы не выполним договор и будем у него в долгу, ну, или же он собьет цену на уже добытые шкуры. Мол, за неустойку плата. Три!
— Вполне может быть, — хмыкнул Литвин.
— Так если уже и так все понятно, есть ли смысл этих трогать? — Шендр кивнул вперед, где, по идее, нас ждал противник.
— Ну, мы ведь не зря сюда плелись? — хмыкнул я. — Да и все мои теории остаются теориями, пока не возьмем языка и не узнаем от него, как все обстоит на самом деле… Так что тут вопрос не в трофеях, а в знании — кто и с какой целью нас «заказал». Узнаем это — будет проще избежать проблем.
— Мы, кажется, сами себе их создаем, проще было уйти, — вздохнул Шендр.
— Ну не — е — ет, — протянул Литвин, — у меня мозоль на мозоле натерся. И ради чего? Чтобы мы перлись назад с пустыми руками?
— Пора борзеть! — поддержал Литвина Кийко, скидывая с плеча свою древнюю «Иву».
***
Наушник зашипел, а затем тихий голос Кийко произнес:
— Кот тут. Вижу руки плюс два. Нет, плюс три.
— Должен быть еще один, — тихо ответил я, разглядывая через оптику кусты, стараясь найти маров, засевших в засаде.
— Не наблюдаю, — откликнулся Кийко.
— Ждем, — приказал я.
Начинать атаку, точно не определив количество противников, было глупо. Впрочем, в любом случае начинать атаку пока было нельзя — позиции заняли только я, Кийко и Мундалабай, его прикрывающий. Остальные все еще двигались на оговоренные точки.
— Факт. Наблюдаю снайпера, — тут же услышал я Литвина. Вот и отлично, снайпера нашли — он для нас представлял наибольшую угрозу. Но где же двое, спрятавшихся со стороны леса…Сидим тут уже столько времени, а они так себя и не обнаружили.
И где еще один, которого не видит Кийко? Или же это катехумен ошибся, и их было пятеро?
— Видишь кого-нибудь? — шепотом спросил я залегшего рядом со мной в листву Шендра.
— Нет, — не отрываясь от окуляра, ответил тот.
— Хреново. Придется выжидать.
— Выждем, нам чего, — хмыкнул Шендр.
— Руки плюс четвертый есть и скорее всего это лидер, — доложился Кийко, — тип в…
— Эй вы, уроды! — в эфире появился новый голос, совершенно мне не знакомый, — какого хрена делаете на этой частоте? Уходим на другой канал!
Ага. Наши переговоры засекли. Интересно, это те, кого мы сейчас караулим, или еще кто вклинился?
— Иди в задницу, — тут же отозвался в канале Литвин.
— Слышь ты! Да я тебя порву на куски! Я тебя…
Тип изгалялся долго и нудно, грозился всевозможными вариантами казни и пыток. Но, вопреки его ожиданиям, все эти угрозы были нам до лампочки.
