— А мне что? Животина ведь в спячку не впала, — ответил Литвин, — ты со мной? Или в форте будешь сидеть?
Кийко обернулся — над Толянычем все еще колдовала медстанция, Анна спала.
— Ладно, идем, — решился он, — может, жратву какую пристойную найдем. А то на сухпайки у меня уже, похоже, аллергия выработалась.
— Вот-вот, — кивнул Литвин, — я тоже только на них посмотрю ‒ сразу воротит. Тем более гляди что нашел?
Он продемонстрировал Кийко ружье весьма странной формы. Больше всего оно было похоже на удлиненный ОСЗ: такой же громоздкий и несуразный.
— Это что такое? — Поинтересовался Кийко, рассматривая оружие.
— СМВ, — пояснил Литвин, — для охоты самое то.
СМВ, или если говорить точно ‒ SMV, было идеальным оружием для охотника, хотя разрабатывалось для сил правопорядка. Оно позволяло стрелять сетью, электрошоковыми зарядами, транквилизаторными. Изначально его задачей было обездвижить цель. Однако когда вышли новые версии этой пушки, старые образцы появились на рынке и их с удовольствием раскупали охотники и колонисты более-менее обжитых миров. Кроме того, многие корпорации закупали эти пушки — на их планетах водились звери, которые стоили дороже живыми. К примеру, миал — птица с ярким, прямо-таки неестественно ярким и пестрым оперением. Миал не умеет летать, зато просто отлично бегает. Эту птицу богатеи с золотых миров готовы были покупать по 50, а то и по 100 тысяч за штуку.
А охота за ней была весьма хлопотным и сложным процессом. Ловушки не поставишь: миал слишком хрупкий, повредишь оперение — оно уже не восстановится, сломает лапу — считай, птица сдохла. Миалы были крайне капризными и ранимыми, практически любая травма могла привести к смерти драгоценного трофея.
А вот с появлением СМВ охота на этого «зверя» стала самым настоящим развлечением — главное попасть транквилизатором, и дело в шляпе.
Количество пойманных миалов постоянно увеличивалось, а цена на них падала. В конце концов, все закончилось тем, что власти планеты, где эта птица и водилась, объявили охоту на миалов браконьерством, а попытку вывоза птицы с планеты серьезным преступлением.
Теперь толстосумы должны были сами прилетать сюда, платить довольно-таки крупную сумму за разрешение на охоту, и после этого идти в лес, чтобы добывать свой законный трофей. Впрочем, умельцы нашли лазейку и здесь — появились так называемые «проводники», официально сопровождающие «туриста», а на деле, как раз и выполнявшие за него всю работу. Именно они выслеживали и ловили миала.
Тем не менее, из-за этой истории СМВ и стал популярным.
— Знаю, слыхал. — Кивнул Кийко, — ну ладно, идем…
Они вышли на террасу и оглядели окрестности.
— Погода портится… — заметил Кийко.
— И что? — пожал плечами Литвин.
Они отошли метров на двести от форта, когда Литвин что-то заметил на снегу.
Он присел на одно колено и принялся изучать следы.
— Что там? — спросил Кийко.
— Зверек какой-то, — пробурчал Литвин.
— Волк?
— Нет, намного меньше.
— Лиса?
— Да не похоже…
Литвин поднялся и не спеша двинулся вперед, низко опустив голову, стараясь разглядеть следы. Кийко двинулся за ним.
В полном молчании они прошли еще метров пятьдесят.
— Оп-па! — вырвалось у Литвина.
Кийко не стал спрашивать, что там за «оп-па» приключилось — и так понятно было. Рядом со следом неизвестного зверька появились новые следы. Крупные. И их Кийко опознал легко — волки.
— Похоже, нас опередили, — заметил он.
— Это мы еще поглядим, — отозвался Литвин, — не жратва, так шкуры…
— Сдались они нам сейчас, — не согласился Кийко.
— Лучше чем-нибудь занять себя, — пояснил Литвин, — ненавижу просто сидеть и ждать.
Кийко на секунду задумался над сказанным, а затем согласно кивнул головой.
— Согласен. Нет ничего хуже ожидания.
— Тогда вперед.
Они двинулись дальше.
Следы блуждали вокруг деревьев, кружили вокруг кустов, часто меняли направление. Однако Литвин и Кийко легко их находили, и еще ни разу не получилось так, что они теряли след. Если лапки маленького зверька оставляли совсем небольшие углубления, то отпечатки волчьих лап были отчетливо видны на земле.
Они, двигаясь по следам, вскарабкались на небольшой холм и замерли.
Кийко, чертыхнувшись сквозь зубы, сорвал оружие с плеча и замер, готовый в любой момент открыть огонь.
Литвин же наоборот преспокойно стоял на холме, разглядывая открывшуюся перед ним картину.
— Успокойся, нет уже тут никого, — сказал он Кийко.
— А кто тогда волка укокошил? — не согласился Кийко.
— Кто бы его ни загрыз ‒ он ушел, — пожал плечами Литвин.
Прямо перед ними, метрах в десяти, лежала истерзанная туша довольно-таки крупного волка. Кровь, которой успела натечь немалая лужа, уже замерзла, зато вокруг тела была уйма следов. Снег был буквально вытоптан, а некоторые следы были еще и кровавыми — то ли еще какой зверь оказался раненым, то ли вступил в кровь уже почившего волка.
— Это кто же волка так мог погрызть? — удивился Кийко. — Слепни?
— Вряд ли, — покачал головой Литвин, — у них след почти как человеческий.
— Тогда кто?
— Не знаю. Сейчас посмотрим поближе, — Литвин спустился с холма и направился к телу волка.
Он присел с краю полянки, на которой совсем недавно кипело страшное и кровавое сражение, и принялся вглядываться в следы на снегу.
Кийко замер позади Литвина, глядя по сторонам, оставаясь наготове. Беспечность товарища совершенно не передалась ему — Кийко был на взводе, ожидал нападения в любую секунду.
— Ни хрена не понимаю, — Литвин хлопнул себя по ноге от досады и поднялся в полный рост.
Кийко, дернувшийся от неожиданности, с недоумением уставился на него.
— Что там непонятного?
— Да следы вижу только волков и того маленького зверька.
— И что?
— Ну как, что? С кем волки сцепились? Не с ним же? — уставился Литвин на Кийко.
— Может, друг с другом за добычу? — предположил Кийко.
— Может, — согласился Литвин, — только вон волк дохлый валяется…
Он указал рукой на труп животного в центре поляны.
— И что с того? — поинтересовался Кийко.
— Ну, получается, сражение-то закончилось, — ответил Литвин, — вон лежит проигравший. А где победитель?
— Ушел, — предположил Кийко, — волки ведь друг друга не жрут?
