Подождать еще? Можно, конечно, но Мику от этого лучше не становится.
А идти самому вслед за Литвином было попросту нельзя. Ну не бросать же Мика без сознания одного?
Черт, ну вот куда запропастился Литвин?
Позвать его, что ли?
Кийко набрал воздуха в легкие и…тихо выпустил его назад. Нет. Орать нельзя. Если с Литвином что-то случилось, то начав кричать, он привлечет к себе лишнее внимание. Но что там могло случиться?
Пока Кийко раздумывал, прошло еще несколько минут.
Нет, больше ждать нельзя. В конце концов, он не спасает свою шкуру. Точнее, спасает не только свою, но и Мика. Если продолжать оставаться на месте, Мику может стать хуже или есть еще более грустный вариант — то, что случилось с Литвином, может случиться и с Кийко. И тогда Мик обречен.
Кийко решился. Он направил машину вперед и осторожно, медленно, двинулся вперед.
Он направлял машину в ту сторону, где должен был находиться Литвин. Кийко был готов в любой момент, при первых же признаках опасности ускориться и улететь как можно дальше.
Однако поляна была пустой. Ни вещей, ни Литвина здесь не было. Куда же он запропастился?
Однако гадать или искать Литвина сейчас было некогда. Он развернул гравицикл и двинулся в сторону форта.
Большую скорость развить не удалось, но и того, что получилось, для Кийко было за глаза.
До форта он добрался без приключений. Разве что пришлось повозиться с тем, чтобы поднять тело Мика на террасу. Кийко не захотел оставлять тело здесь, на земле, звать кого-то из форта на помощь. Да, он знал, что окружающее пространство прикрывают турели, однако от этого было не легче.
Он пыхтел, сопел, но смог таки затянуть Мика, так и пребывающего без сознания, наверх. Едва он успел перешагнуть порог форта, как к нему бросились Толяныч и Анна.
— Вы куда делись? Что случилось? Это кто? Почему он в крови?
— Давайте чуть позже вопросы. Помогите Мика дотащить до медстанции.
— Мика? — удивился Толяныч.
Но тут же взял себя в руки, перестал сыпать вопросами и, молча схватив Мика за ноги, поволок к дальней стене форта.
Лишь когда Мик оказался на операционном столе и медстанция начала работу, он повернулся к Кийко и спросил:
— Ну, и?
Кийко вкратце рассказал о том, как они с Литвином сходили на охоту, и что случилось дальше.
— Так, подожди! — замахал руками Толяныч. — Ты мне объясни, куда полетели Мик со Строговым? И почему он один вернулся?
— А…ну да, — кивнул Кийко, — ты ведь без сознания был. Ну, в общем, они полетели к телу Кузьмы, чтобы данные с чипа забрать.
— Какого чипа? Как забрать? Мы же все изгои. У нас чипы не работают! — не понял Толяныч.
— У Мика работает, — ответил Кийко.
— С чего вдруг?
— Так ведь его чип идентифицирует и как колониста «Гардена», и как юнита «Арматеха».
— Во как? Что-то запамятовал я это, — нахмурился Толяныч. — И что с того?
— Ну, раз чип работает, то можно забрать данные с чипов умерших колонистов, — пояснил Кийко. — Во всяком случае, я так понял.
— Ни фига себе, — поразился Толяныч, — а как он узнает, что смог получить данные? А вдруг чип, работающий теперь как арматеховский, не примет данные от «Гардена»? Да и наши чипы же заблокированы — мы изгои.
— Мик установил себе базу данных по управлению чипами и сетями, — ответил Кийко, — он может в ручном режиме копировать данные с чипов и отслеживать процесс копирования. Короче говоря, точно знает, скачал он инфу у мертвого колониста или нет.
— Ага…теперь понятно, — кивнул Толяныч. — Значит, они со Строговым поперли к трупу Кузьмы, чтобы забрать данные. Так?
Кийко кивнул.
— И где Строгов?
— Этого я не знаю, — пожал плечами Кийко, — Мик придет в чувство, и у него спросим.
— Когда он еще в себя придет, — проворчал Толяныч. ‒ Вот что, пока Мик без сознания нужно вернутся за Литвином.
— И где мы его искать будем? — поинтересовался Кийко, — я же говорю — исчез, как будто бы и не было.
— И что ты предлагаешь?
— Мика надо дождаться, — попытался спорить Кийко, — У Мика карта и по ней он сможет определить, где Литвин. И если он мертв, то без Мика мы данные с чипа не вытащим.
— Во-первых, Литвин может быть еще жив, — парировал Толяныч, — во вторых, сколько там медблок показывает времени на выполнение процедур?
— 10 часов.
— Вот, считай: 10 часов, плюс еще часа четыре, пока вся химия, которой вы с медстанцией Мика накачали, выйдет.
— И что?
— То, что если Литвин еще жив, то пока Мик придет в себя, он точно не дождется.
— Возможно, он уже мертв.
— Возможно, — легко согласился Толяныч, — но нужно это проверить.
— Как? Где мы его искать будем? Да еще и ночью. Таскаться по снегу, не зная где искать — это тупо.
— Предлагаешь вообще ничего не делать? — поинтересовался Толяныч, — Сидеть и ждать пока придет в себя Мик? Это для нас роскошь.
— Почему?
— Потому, что наша главная задача ‒ спасти аудитора. А потом уже все остальное.
— Ты предлагаешь бросить Литвина и не искать его?
— Нет, я предлагаю искать его самим. А когда Мик придет в себя, отправиться за аудитором. Нам нельзя терять время.
— Когда Мик придет в себя, он однозначно захочет вернуться за Литвином.
— Вот поэтому я и предлагаю сделать это самим. Если мы не успеем добраться до аудитора раньше киборга, то и данные с чипов не пригодятся — вход в Речной нам будет закрыт. Да и сами мы, не думаю, что долго проживем. Айден предложит марам и колонистам награды за наши головы. Если не его верный пес Виллис нас найдет, так кто-нибудь другой…
Кийко несколько мгновений пялился на Толяныча, пытаясь придумать, как ему возразить. Однако никакого аргумента придумать так и не смог.
У него словно бы что-то сосало под ложечкой, интуиция говорила, что возвращаться нельзя, что это плохо кончится. Но как это объяснить? И как его поймут? Да понятно как, решат, что трус, вот и все.
— У меня плохие предчувствия, — наконец сказал он, — прямо пятой точкой чувствую, что мы найдем проблемы.
— Уже нашли, — кивнул Толяныч, — и мне тоже не очень хочется идти туда. Но выбора ведь у нас нет? Сам посуди, какая разница, двое нас будет или трое? Никакой. Если же мы там сгинем, то Анна убедит Мика двигаться дальше, не возвращаться за нами. Главное — аудитор. Вытащим его — есть шанс ожить всем. Умрет аудитор — мы тоже покойники. Главное, что бы Мик доставил аудитора в Речной. Ты все поняла, Аня?
