— Посмотри, сколько потребляло это «здание» в номинальном режиме. Ну, когда еще тут не случилось апокалипсиса.
— Посмотрел, и что? — не понял я.
— А вот его текущее потребление, — показала Анна цифры.
— Погоди, но ведь вы сказали, здание разрушено?
— Ага, — кивнула она, — мы о том же. Здания нет, но что-то там внутри продолжает работать. Что это? Кстати, жрет энергии чуть поменьше, чем должно. Но ведь жрет.
— Хм…надо бы это место проверить, — выдал я заключение.
— Надо бы все эти места проверить, — поправил меня Кийко.
— Так и сделаем, — кивнул я, — но сначала мары.
Я повернулся к остальным и спросил, как бы ни к кому конкретно не обращаясь и, тем не менее, спрашивая каждого из присутствующих:
— Ну что, готовы?
— Нет, — ответил за всех Литвин.
Они с Шендром сидели за терминалом, рассматривая что-то на его экране.
— Так. В чем проблема? — спросил я, подходя к ним.
— Ни в чем, — ответил Литвин, — просто не все еще посты вычислили маров.
Я чуть себя по лбу не хлопнул. Вот я простофиля! Ведь привык уже как сайгак прыгать, идти в лобовую. А парни за время моего отсутствия поднабрались опыта — вон, не спешат лезть на рожон, сидят, вычисляют все огневые точки противника. Затем, наверняка, будут обсуждать варианты атаки.
М-да…пора уже и мне за голову браться, если хочу в команде оставаться.
Литвин и Шендр закончили минут через сорок, затем уже подтянулись все. Долго рассматривали нарисованный от руки план базы противника, размеченные огневые точки, и еще больше времени обсуждали план атаки, направление удара, количество участников в той или иной группе, а также сам состав групп.
Остановились на таком раскладе: одна снайперская пара ‒ Шендр, он же Глаз, за снайпера, а Литвин, он же Факт, за наводчика или, скорее, прикрывающего. Вторая снайперская пара — Кийко, он же Кот, за снайпера, Анна, она же Док, будет у него прикрытием.
Строгов (Сфен), Мундалабай (его бесполезно скрывать позывным, хотя обычно его все звали «Пятница») и Кузьма за штурмовиков.
Я и Диса с ними, но Диса будет снайперить до последнего, прикрывая наших штурмовиков, ну а я буду прикрывать его. Далее мы с ним пойдем уже второй волной.
Если все хорошо — дочищаем за нашими штурмовиками и удерживаем позицию для наших двух двоек. Штурмовики же тем временем будут чистить уже базу.
Конечно, в обычной ситуации я бы пошел вместе с штурмовиками, да вот беда — тут нужна серьезная броня. А у нас такой было впритык. Три штуки, если говорить точно. На меня, получается, не осталось.
Строгов и Кузьма в разы опытнее меня, все же у них масса боевого опыта, так как оба успели понюхать пороха за пределами Хруста. Ну а Мундалабай…он просто прирожденный штурмовик. Помню, видел его за работой — он сохраняет спокойствие в любой ситуации. Когда все мы в свое время падали с ног, именно Мундалабай (уставший не меньше нашего) прошелся и провел «контроль» противника. Опять же, он не терял головы даже под шквальным огнем. Настолько флегматичного человека еще надо найти. Хотя нет, я все же вспомнил момент, когда даже его смогли вывести из равновесия — лаборант в клон-центре его не понял и «подселил» нашего «Пятницу» в женское тело. Вот тогда-то он впал в самую натуральную панику, но проблему решили быстро, вернув его в нормальное тело.
Помимо прочего, занимать место Мундалабая было нелогичным потому, что все последнее время он как тень следовал за Строговым. Они сработались настолько, что даже говорить не нужно было — понимали друг друга с полуслова. Или полужеста, если можно так сказать.
Именно поэтому мне пришлось довольствоваться ролью во «втором эшелоне». Впрочем, уверен, и здесь шороху наведу.
Тем более Строгов вернул мне мой автомат.
— На, пользуй!
«Отбойник» неимоверно преобразился. Во-первых, вместо громоздкого приклада теперь на нем красовалось нечто, что можно было бы назвать «хай-теком» — легкие, складывающиеся трубки, мягкий, пружинящий упор. Даже держать автомат стало удобнее. А главное — он стал в разы меньше.
Помимо приклада на стволе появилась странного вида приблуда: вроде и не глушитель, но и не пламегаситель.
— ДТК, — пояснил Строгов.
— Ни о чем не сказало, — хмыкнул я, — это что такое?
— Дульный тормоз-компенсатор, — подсказал он.
— Крокодилы ходят лежа, — ответил я.
— Чего? — не понял Строгов.
— Вот и я говорю, «чего»? — хмыкнул я.
— А-а-а! — Строгов понял шутку и таки пояснил назначение этого самого ДТК: — По большому счету эта штука предназначена для того, чтобы еще больше снизить отдачу и минимизировать подброс ствола во время стрельбы.
— Вот. Так бы сразу и сказал, — кивнул я, — а то ДТК, ДТК…
Кроме того, на моем новом, усовершенствованном автомате имелся прицел, хотя обычным прицелом его сложно было назвать. Эдакий гибрид — трехкратный оптический прицел и как бы сбоку на нем обычный коллиматор.
— Для средней и дальней дистанции, — вновь пояснил Строгов, заметив, как я рассматриваю девайс. — Ну а на близкой используешь коллиматор.
— Как? Он криво установлен.
— Нормально от установлен! — ухмыльнулся Строгов. — Хотя баловство, конечно. Короче, поворачиваешь ствол вот так и ведешь прицельный огонь.
Не скажу, что удобно, скорее непривычно. Оружие нужно было повернуть или, скорее, наклонить против часовой стрелки градусов на сорок, чтобы было удобно целиться.
Мне подобное напомнило древние фильмы о черных «гангстерах», которые вечно друг другу угрожали пистолетами, повернув их самым странным образом. Не для того чтобы целиться, как это было продумано конструкторами, «ганстеры» поворачивали пистолет влево, на 45 градусов, или вовсе поднимали над головой, словно бы надеясь прострелить темечко противника.
Подобное меня всегда забавляло, особенно после того, как сам пытался стрелять из такой «позиции». Попасть в цель таким образом можно разве что чудом, ну или цель должна быть максимум в паре метров от тебя.
Как бы то ни было, а немного попрактиковавшись с «Отбойником», я вроде как привык, и даже стало удобно. А чего, все же классная штука — и оптика есть, и коллиматор, и метров со 150 противника легко положишь, и если он метрах в тридцати от тебя, то тоже не промахнешься.
Удобно, однозначно.
— Может, еще рукоятку на пистолетную заменить? — предложил я. — И цевье. Я бы еще там поставил тактическую рукоятку.
— Можно, конечно, но… — пожал плечами Строгов.
Была за ним такая «фишка» — большинство приблуд к оружию он считал извратом. Или, что правильнее, рассматривал в качестве баловства и просто трофеев, которые можно продать.
