Ай, будто понял, о чем я думаю, вздохнул и отодвинулся на полметра.
— Слышишь? Канонада стихает… Скоро должны быть новости. Я пошел собираться. Как будут вести, сам загляну к тебе, расскажу.
Посмотрела высокой гибкой фигуре вслед — жаль все же, что он никого не нашел на Земле.
Кажется, я задремала.
Проснулась в сумерках, от голоса Ая.
— Я на минутку забежал, слушай. На море мы победили — пустили на дно все двадцать транспортов с десантом и полтора десятка пушечных кораблей. Те разрывы, что мы слышали, — это были брандеры.
Ага, брандеры, знаю такое слово. Набитая смолой, горючими материалами, порохом пустая скорлупа… А зачем им были нужны брандеры?
Будто отвечая на вопрос, Ай продолжил:
— После высадки десанта западнее Риоллеи флот Талисии должен был атаковать риоллейскую гавань. Наши корабли собирались вывести из строя прямо на рейде. Вот этими самыми брандерами, — вздохнул. — Увы, совсем без жертв не обошлось — четыре наших парусника погибли. Часть моряков обожжена, часть утонула. Раненых доставят на берег завтра. Но из врагов не ушел никто, — хищно улыбнулся. — Завтра наши зайдут в гавань, пополнят боезапас, а потом нанесем ответный визит в три ближайших порта Талисии. Если у них после этого хоть одно корыто на плаву останется, буду удивлен… Ну все, Маша, отдыхай! И жди от нас вестей. Верь, все, что могли, мы сделали. А твоя задача — ждать Арвиса и беречь моего племянника.
Поцеловал меня в щеку и ушел.
Я опять осталась в темноте одна.
Двадцать транспортов. Полтора десятка кораблей. Сколько же это народа? По самым скромным прикидкам — больше десяти тысяч. Целый небольшой поселок. Вот так, взял и исчез с лица земли… Плыли-плыли, взяли и утонули. В голове не укладывается.
А еще один поселок исчезнет завтра-послезавтра. Ведь северная группировка, которая прямо сейчас топает в смертельную ловушку, — это еще десять тысяч человек. Чьи-то сыновья, братья, отцы…
Но мы их не звали. А что будут творить на нашей земле эти бравые талисийцы, если дорвутся, я представляла хорошо. Мужчины старались не говорить в моем присутствии о том, что делалось в захваченной Лиорте, но хватало и обрывков фраз — замученные до смерти мирные граждане, которых могли начать травить собаками для забавы или просто привязать к столбу и сделать арбалетной мишенью, изнасилованные женщины… Нам такое точно ни к чему.
Наверное, бессмысленно сожалеть о химере «мир во всем мире». Либо мы, либо нас. А надо, значит, надо.
Положила руки себе на живот, вздохнула…
Ужасно хотелось мысленно позвать Арвиса, рассказать о новостях, о том, что наш ребенок начал толкаться… но я боялась отвлечь моего эриналэ от чего-то важного. Все существенное и без меня донесет телеграф — о связи со ставкой близ Коровьего седла мы позаботились заранее. Так что ни к чему, чтобы он тратил на болтовню со мной силы.
Откинулась на подушку. Силы… силы…
Почему я вообще думаю об этом? Будто маленький червячок настойчивый грызет. Повернулась на бок, а потом дернулась, как от удара тока, — вот! Сообразила!
Уезжая, Арвис сказал, чтобы я не волновалась. Что я — якорь. Что в случае чего он всегда сможет вернуться — прыгнуть прямо ко мне! Но он солгал!
Солгал, чтобы обеспечить мою безопасность. Мою и нашего ребенка.
Он едва не погубил себя, кинувшись вслед за мной, когда меня увозили в Талисию. То расстояние было для него почти предельным. А ехали мы меньше суток. В то время как до Коровьего седла — без малого двое. Выходит, если ему нужно будет выбраться, спастись, он этого сделать не сможет. Потому что я и остальные родные остались тут, в Риоллее… Слишком далеко.
Так! А теперь без паники, без глупостей. Что делать — ясно. Но сделать это нужно так, чтобы не стало еще хуже.
Одной пускаться в путь нельзя. Хотя на дорогах в целом было спокойно — страна давно была готова ко вторжению, и все, кто хотел отправить близких или что-то ценное на запад, это уже сделали.
А кого попросить о помощи? Корэнус пропадает в лаборатории — следит за изготовлением взрывчатки и пороха. Ай уже уехал. К Лиэре лучше не соваться — ничего, кроме рассказа в час длиной, что женщина на сносях должна себя беречь, от нее не получишь. Ага! А вот Борадис сегодня собирался заглянуть. Вторая кандидатура, от которой можно было ждать разумных и конструктивных идей и действий, был мой свекор — маэллт Денэрис.
Итак, сначала собираюсь сама. От нового пояса из нержавейки и с цепями впереди, чтобы было удобно животу, до мужской дорожной одежды и «беретты», из которой меня долго и напрасно учил стрелять Ай. Заряжать, разбирать и собирать эту хреновину, не жмуриться, когда жму на курок, я научилась. Но на том мои успехи и заканчивались. В кочан капусты с расстояния в два метра я попадала. С трех это было уже проблематично. Но все равно — беру! Больше-то я ничего не умею.
Штаны, плащ, сапоги… По мере того как собиралась, нарастала паника. Казалось, еще немного, и опоздаю. Безнадежно, безвозвратно, навсегда…
К Борадису я примчалась бегом.
— Иримэ? Что-то случилось? — сидевший в кресле с чертежом в руках кузнец вскочил.
— Да, случилось. Срочно надо ехать, догонять Арвиса. Есть очень плохое предчувствие, — не стала скрывать я.
— На ночь глядя? — кустистые брови насупились.
— Да. Времени нет. Но ехать одной — глупость, я понимаю. Мне нужна охрана.
— Ясно, — потер лапищей подбородок. — Тотчас подниму своих — четверо поедут с тобой. Но этого мало. С Аирунасом говорила?
— Он уже ускакал. Сейчас пойду к Денэрису…
— Отлично. Мы будем ждать у конюшни.
Как же хорошо иметь дело с деловым человеком! Бросилась в кузнецу, чмокнула того в щеку — пусть думает, что хочет! — и помчалась к свекру.
Денэрис к моим предчувствиям отнесся серьезно. Выслушал сбивчивые объяснения, кивнул. Может быть, дело было в том, что сами маэллты были, что называется, «не от мира сего». А может, он считал, что, выйдя за его сына, я и сама должна была получить капельку сверхъестественного — не зря ж я вампиром заделалась?
— Бери с собой шестьдесят «серых альбатросов». Старший — капитан Дэртис. Чивиса оставляю тут, в замке. Когда едешь?
— Как только — так сразу, — вздохнула, покосившись на темноту за окном.
— Сейчас отдам приказы. Реально выступить через час. Ты отстаешь от Арвиса меньше, чем на сутки. Совет примешь?
— Смотря какой, — отозвалась я.
— Ты ездишь верхом плохо, а дороги близ Риоллеи хорошие. Хотя бы эту ночь езжай в карете. Потом, если будет нужно, карету бросишь, поскачешь верхом.
Кивнула, соглашаясь. Способ передвижения был одной из слабых сторон моего плана. А Денэрис предложил разумный выход.
