– Мне так хочется узнать свое тотемное животное. Думаю, это черная пантера или другая дикая кошка, – мечтательно произнесла Аврора.
– А я и так знаю, кто, – ответила София и принялась наливать чай. В этот момент я ненавидела Рори: она заставила бабушку отвлечься от моих волос, – хомячок. Ты также прячешь еду за щеками.
София рассмеялась, Аврора лишь фыркнула. На самом деле было бы интересно узнать, кто наши тотемные животные. У Руми, однозначно, собака, у Ария какой-нибудь одинокий волк, у Рори – забавный енот, а у меня, даже не знаю кто. Может, и правда, лебедь, но мне до их грациозности, как до луны.
– А какое у вас? – обратилась я к Софии.
– Попугай-неразлучник, – как-то грустно ответила женщина.
– Подходит! – воскликнула Рори, – В молодости баби красила волосы в яркие цветы и носила повязки с перьями. Вообще была просто огонь, не то, что сейчас, жуткая зануда.
Вместо ответной реплики Аврора получила ложкой по лбу. Видимо, бабушки могут оставлять на них не только поцелуи, но и шишки.
– Больно же, – простонала подруга, потирая ушибленное место, – детей бить нельзя. Я подам в суд!
София лишь состроила гримасу, не испугавшись угроз внучки. Меня забавляли их отношения. В них не было излишней сентиментальности, а больше подколов и ворчания, но это, наоборот, показывало их тесную связь.
– На острове, правда, есть суд? – спросила я.
– Да, судебная палата, в которую входят четверо: Эрнест, Шандор, Дорос и Азалия. Феликс мечтает туда попасть и носить такое же кольцо со скорпионом, как у них, – рассказала Рори.
Какая замечательная компания вершит здесь судьбы: мутный руководитель, его послушный приспешник, лысая подружка и самый злобный преподаватель. Да на острове, наверное, самое объективное и справедливое правосудие в мире. Интересно много ли людей оказалось на скамье подсудимых? Мне известно лишь, что обвинительный вердикт был озвучен отцу Клима. И его судьбу не назовешь счастливой.
– Но кто им дал право распоряжаться чужими жизнями и судить людей, которые даже не сделали ничего плохого! Человек должен быть свободным и слушать свое сердце, – не на шутку разошлась Рори.
Никогда бы не подумала, что в ее голове хранятся такие мысли. Конечно, подруга могла поспорить и включить режим бунтарки, но я никогда не думала, что она размышляет на эту тему в таком серьезном русле. София подошла к внучке и снова ударила ложкой по лбу.
– Сильно не умничай. Мальчикам это не нравится, – посоветовала баби.
С моря дул пронизывающий ветер. Я до самого верха застегнула ветровку и накинула капюшон, чтобы хоть немного спрятаться от холода. Тело Рори было упаковано в дутую черную куртку, доходящую чуть ли не до пят, поэтому подруге ледяной воздух был не страшен.
– Рори, а где твой дедушка? – задала я не совсем корректный вопрос. Хотя, думаю, наша дружба стала уже достаточно близкой, чтобы спрашивать о личных вещах.
– Погиб в море семь лет назад. Он был рыбаком, судно попало в шторм, и их не удалось спасти, – рассказала Аврора и задумчиво посмотрела на море, видневшееся на горизонте, – но, мне кажется, они с баби не были счастливы вместе.
– Почему?
– Она рассказывала мне много историй. Мои самые любимые о ее юности, когда баби училась в университете, одевалась, как хиппи и гастролировала со своей музыкальной группой. Это еще до встречи с дедушкой. Тогда у нее был другой парень, они вместе учились: она на факультете культуры, он – на биологическом. Познакомились на студенческой вечеринке и сразу же влюбились. Баби говорила, что ее привлекли его длинные волосы и цветные очки. Ухаживать он совершенно не умел: вместо букетов приносил выращенные в горшках цветы, а подарки делал своими руками. Но им было хорошо вместе: они много путешествовали и сочиняли песни о любви, – Рори грустно вздохнула.
– И что потом? Они расстались?
– Видимо, да. Баби не говорит. Просто это так неправильно – провести жизнь с нелюбимым человеком, – девушка снова посмотрела на море. Я редко видела ее без шутливого настроя, – мои родители тоже друг друга не любят, и нас с Феликсом тоже. И, знаешь, он хоть и придурок, но мне его жаль. У меня хоть есть баби, а у него никого.
– У него есть Доменика, – напомнила я.
– Точно, как могла забыть, – усмехнулась Рори, возвращая свой обычный настрой, – мощно ты тогда ей надавала. Как вспомню, так горжусь, что дружу с тобой.
Мне стало грустно от слов подруги. Обидно за Софию, но больше за родителей Рори. Еще в прошлом баби могла понять, что совершила ошибку и исправить ее, им же было сложнее. Они жили на ограниченной территории, а вокруг вода. В таких условиях трудновато начать новую жизнь. А любили ли мои родители друг друга я никогда не узнаю.
***
Заниматься огородом оказалось в сто раз тяжелее, чем высаживать растения на уроках цветоводства. После часа работы я уже не чувствовала своих конечностей и была грязная, как блудный пес. Арий терпеливо возился на грядках, отгородившись от меня с помощью наушников и музыки. Мне было очень интересно, что он слушает, но заговаривать первой не собиралась. Вообще непонятно, почему мы вели себя, как поссорившаяся парочка. Насколько я помню, конфликт решился, однако между нами витало необъяснимое напряжение.
Называя эти земляные полосы грядками, я преуменьшила. Их стоило величать огромными грядищами без конца и без краю. Овощам было скучно расти там одним, и они устроили вокруг себя садик из сорняков, с которыми у меня не слишком получалось бороться. Я уже битый час пыталась расправиться с непрошенными зелеными гостями, а они все не убывали.
– Возьми тяпку, с ней легче, чем вручную, – послышался голос Ария.
Мне хотелось бросить что-то вроде «без тебя справлюсь» или «сама знаю», но я так устала, что ограничилась тихим «спасибо». Юноша не спешил снова изолироваться с музыкой, а стоял и наблюдал за моей работой.
– Можешь не стоять у меня над душой? – не выдержала я.
– Ты все делаешь не так, – проворчал одноклассник.
– У меня своя система, – буркнула я в ответ.
Арий еще некоторое время постоял рядом, затем сходил за тяпкой и стал использовать инструмент на моей грядке, показывая все ее и свои возможности. Я закатила глаза, до чего же любит показывать свое превосходство. В этот момент в меня вселился маленький бесенок, и я толкнула парня. Он повалился на бок и сел на землю.
– Ты совсем? – обиделся Арий.
Он же просто хотел мне помочь. Я это понимала, но сейчас воспринимала любое его действие в штыки. Молодой человек поднялся и отряхнул испачкавшуюся одежду.
– Нечего мне мешать. Меня и так уже бесят эти грядки, а еще ты суешься.
– Мы здесь из-за тебя, если не забыла, – тоже не стал распинаться Арий.
– Нет уж! Ты здесь из-за своего постоянного желания геройствовать!
