– Стой, – попыталась отстраниться, понимая, что все равно не смогу.
Линар не отпустит, а я не смогу оттолкнуть.
– Кто ты такая? – зеленые глаза, полные искр от бушующего в нем пожара, пробежали по моему лицу. – Красивая, нежная… Откуда?
Мне так хотелось признаться, рассказать все… Но я не могла!
Линар подхватил меня на руки и за пару шагов оказался рядом с ложем, укрытым пушистым меховым покрывалом. Мягкий ворс коснулся кожи, и захотелось смеяться. После грубых, но прохладных простыней, он казался еще одним кусочком моей личной сказки.
– Так не пойдет, – хмыкнул мужчина и поднял с ложа.
На какой-то краткий миг я запаниковала, но он всего лишь сдернул с меня ткань платья, которая мешала ему.
И я осталась совершенно нагой под его жадным взглядом, не стесняясь этого и желая, чтобы все продолжалось.
Мне протянули руку, и я вложила свою ладонь в сильную, немного грубую мужскую. Линар дернул к себе и повалил на ложе, уже ничего не спрашивая и не говоря. Зачем? Между нами не осталось никаких сомнений. Он был прав – я сделала выбор, а теперь и приняла его.
Обжигающе горячее дыхание коснулось моей шеи, вынуждая вытянуться, доверчиво открываясь тому, кто еще совсем недавно казался мне воплощением зла. Враг, которого я спасла. Мужчина, которого желала. Слишком противоречивые чувства обуревали сейчас, мешая расслабиться и наслаждаться.
Линар нежно коснулся губами ключицы, и его прикосновение вызвало дрожь и тихий стон, который я попросту не смогла сдержать. Но он не остановился, спускаясь поцелуями ниже. Я напряглась, когда мужские губы коснулись соска, крепко зажмурилась и поняла, что это ощущение мне было не с чем сравнивать. Слишком потрясающе, слишком волнующе и необычно… Так, как бывает между мужчиной и женщиной.
Я выгнулась ему навстречу, будто умоляя не останавливаться. Но Линар и не собирался этого делать. Прикусил сосок, втянул его в рот, играя со мной, распаляя и без того бурлящую кровь. Отвлекая внимание от руки, что бесстыдно гладила бедро, пробираясь к самому сокровенному.
– Нежная, – прервавшись на мгновение, произнес он и очертил языком контур груди, устремляясь ниже, прокладывая по животу влажную дорожку поцелуев.
– Нет! – я схватила его за волосы, то ли пытаясь остановить, то ли замедлить.
– Тише…
Последний ласковый поцелуй чуть ниже пупка, и Линар приподнялся, посмотрев мне прямо в глаза. А затем быстрым и совсем не бережным движением развел в стороны мои ноги. Я резко втянула воздух, испугавшись того, что все могло закончиться очень быстро. Девушки много раз рассказывали, что не все воины думали о том, что могла испытывать та, что добровольно пришла на ложе. Но он осторожно провел ладонью по моей ноге – кожа мгновенно покрылась мурашками – а затем закинул ее себе на плечо, повернулся, поцеловал лодыжку. И вот, вроде совсем невинное прикосновение – а разум вновь пытается улизнуть! Словно вместе с Линаром и я выпила яду, позабыла о долге и законах, выкинула в угоду желаниям все свои правила. Забыла…
Закрыла глаза, чтобы не видеть лица мужчины, попытаться взять себя в руки и наслаждаться его ласками. Все равно, рано или поздно я бы легла с мужчиной, так почему не с этим, который нравится, который вызывает жгучее, будто степной жар, желание? Мне не стать женой, не разделить счастье быть любимой, слишком я приняла на себя обетов. А если так, то пусть Линар подарит мне блаженство, сделает женщиной, чтобы я могла двигаться дальше, радуясь тому, что и меня коснулось то таинство, о котором ночами шепчут тела любовников.
Его руки, легко скользившие по ноге, замерла там, где ей не положено быть. Но сейчас это было не важно, я хотела, он хотел, и никаких преград не существовало.
– Открой глаза, – вдруг попросил Линар. – Я хочу видеть твой взгляд и желание в нем.
Послушалась. И почувствовала, что краснею. Слишком уж много обещали зеленые глаза мужчины. И то, что он не остановится, и то, что эту ночь я запомню надолго.
А потом… Я напряглась, внезапно осознав, что меня так смущало в этой поспешности, в реакции мужчины.
Вела – страшный яд, и мы все знали о нем с самого раннего детства. Красивые цветы, к которым так и тянулись руки. И пархат – трава с не менее интересными свойствами. Лекарство, спасающее от смерти… Но Линар выпил весь бутылек, не оставив ни капли, а значит… Все его желание, это действие трав, которые вместе вызывали у мужчин непреодолимое желание. И хочет он не меня, а любую, что окажется поблизости! И теперь между нами пылает страсть, вот только моя, в отличие от его, настоящая.
– Стой, хаст, – попыталась отстраниться.
– Тише, – он резко подался вперед, нависая надо мной. – Тебе нечего меня бояться.
Но теперь я в этом была не уверена.
Глава девятая. Она
– Это не ты, это яд, – не отрывая от него взгляда, прошептала я.
Линар усмехнулся, слишком бережно, чем я могла того ожидать, прикоснулся к моим губам в почти невесомом поцелуе и вновь начал спускаться вниз. Моя нога, что так и лежала на его плече, чуть-чуть заболела от непривычного и странного движения. Если все женщины так делают, то почему среди них встречаются такие большие и грузные, как Дараха? Или ей не повезло с мужем?
Я на мгновение отвлеклась и упустила, когда и вторая моя нога оказалась на плече Линара. А потом… Я снова крепко зажмурилась и вцепилась в его волосы, не зная, останавливать его или молить о продолжении. Вся моя суть кричала, что это неправильно, что воин, враг моего народа, не осознает, что творит. И в будущем это может привести к последствиям, о которых и думать страшно. Нет, верить, что он потребует моего наказания, я не хочу. Но кто знает, чем может обернуться одна ночь, страсть, разделенная на двоих. Как только пелена дурмана исчезнет, все изменится непоправимо.
А мужчина не собирался останавливаться. Его язык творил такое, что впору было сходить с ума. Сильные, твердые движения ласкали, чуть-чуть проникая в меня, словно пробуя, готова ли я на большее. Все мое женское естество стремилось навстречу ему, тянулось к неизведанному. И мой первый невольный стон заставил мужчину действовать быстрее, закрепляя успехи на моем теле, как на поле боя. Линар сжал мои бедра пальцами, наверняка оставляя на них синяки, но я не протестовала, потому что то, что он делал, затмевало любые неудобства. Нежные складки, символ женственности, горели от его жгучих поцелуев, вызывая дрожь по всему телу.
Не знаю, сколько продолжалась эта сладкая мука, но в какой-то момент мир вокруг вдруг растворился и перестал существовать. Вся степь не смогла бы сравниться с тем великолепием, что открылось мне, и крик блаженства оглушил, поразил меня, не готовую, что все будет настолько необыкновенно.
Если это и есть то, о чем тайком шепчутся девушки, ради чего нарушают законы, то теперь я их понимаю.
Лампа почти догорела, но даже в этих сумрачных отсветах, я видела лицо Линара, и мне казалось, что оно меняется, будто уходит, стирается маска, которую обязан носить правитель, чтобы никто и никогда не видел его внутренней боли. И я не выдержала, приподнялась и сама потянулась за поцелуем, чтобы успокоить свою пылающую необъяснимой жаждой душу. Но он не дал мне взять все в свои руки – воин, что еще можно сказать? Вновь опустил меня на ложе, придавливая своим весом так, чтобы я не могла отказаться, передумать, и ночь шла лишь по его правилам.
