– К чему эти слова, Риангар? – хаст Страрт поднялся на ноги, опираясь на мальчишку, который испуганно посматривал на великих, что его окружали. – Ты говоришь о своих ошибках или жаждешь услышать о наших? Это в твоем доме совершили преступление! Ты нарушил слово!
Слова старика побудили хастов к действию. Они не хотели слушать, что говорит им мальчишка, они мечтали разделить между собой древние земли и забыть о том, что когда-то они существовали.
– В моих садах вновь расцвел жарцвет! – повысил голос Риангар. Это далось ему с трудом, но зато внимание степных повелителей вернулось к нему.
– Жарцвета нет, – Охир покачал головой. – Последний цветок видели во времена большой войны, вряд ли кто-то вспомнит, где именно.
– Он растет здесь, в Айхонаре. И скоро даст семена, которыми мы засадим всю степь. Черный огонь близко, мы не можем медлить. Каждый новый пик жара все опаснее, рано или поздно небо сожжет земли, послав нам смерть. Мы должны объединить свои силы, чтобы успеть подготовиться…
– Где ты взял цветок?
Риангар замолчал. Несмотря на жар, он почувствовал озноб и развернулся, чтобы быть лицом к тому, кто вошел в шатер совета.
– Рад, что степь позволила тебе прийти сегодня, Боргайн, – с трудом сдерживаясь, произнес он.
Тот, кто убил многих, кто был преступником, спокойно прошел мимо него и занял свое место на широкой скамье.
– А ты на это не рассчитывал, так? – растянул он губы в животном оскале, который должен был напоминать улыбку. – Но я не жду, что ты скажешь мне правду. Ответь на первый мой вопрос, который, уверен, интересен многим. Где ты взял цветок?
Они оба знали ответ. Как знали и то, что он не будет озвучен. Хаст Турайры слишком влиятелен, никто не осмелится бросить ему вызов, тем более Риангар, для которого бой равносилен смерти. А если он обвинит Боргайна, то бой неизбежен. А этого нельзя допустить!
– Цветок сберег достойный доверия человек. Он растил его там, где никто не стал бы искать.
– Вот как? Тогда… покажи его нам!
Риангар замялся. Он не мог понять, чего добивается Боргайн, но его план оказался под угрозой. Если у хастов будут сомнения, они не пойдут за ним, и степь обречена!
– Ты сам знаешь, что сейчас я не могу этого сделать. Жарцвет растет, и никому я не позволю снова уничтожить его. Без него нам не спастись.
– Это глупость! – Боргайн встал. – Совет мудрых хастов! Вы готовы доверить свои жизни сопляку, который даже крови не видел? Не воину? Я не верю ни единому его слову! Мой знающий говорил с предками, он спрашивал их о будущем, и они не предупреждали о беде. Да, пик жара придет и принесет с собой небесный огонь. Но черные горы защитят нас как всегда. Мой отец, и его отец, и отец его отца видели, что горы неприступны. Черному огню ни за что не преодолеть их. А мальчишка сеет смуту, хочет погубить нас, ослабить. Жарцвет? Цветок, который по легендам – по легендам! – мог бы вернуть зеленые поля и прохладные ветра? Это сказка, в которую может верить лишь тот, кто глуп!
– А ты не глуп? – вдруг произнес Линар, который до этого молчал, просто наблюдая за происходящим. – Даже к нам приносит раскаленный ветер, что уж говорить о твоих землях. Я слышал, что маленькие станы голодают, потом что земля высохла, на ней не растет ничего, а скот мрет без кормежки.
– А когда бывало иначе? – усмехнулся Боргайн. – Вы на своем севере и не знаете, что такое настоящая степь. А она такая – опасная, жестокая, беспощадная. Степь не терпит слабаков. Так что, вы готовы проявить слабость и послушать этого дохляка, что не может даже выйти под солнце, не укутавшись в бабские тряпки? Или пойдете со мной и докажете, какая она – настоящая степь? Айхонара должна пасть, слишком долго мы терпели этих нарушителей законов!
– Ты не прав, Боргайн! – Риангар попытался вставить слово, но тяжелый взгляд хаста Турайры остановил его.
– Ты готов бросить мне вызов? Так я жду, – насмешку в его голосе почувствовали все.
И Риангар отступил, понимая, что проиграл. Но оставлять последнее слово за врагом не пожелал:
– Вы можете сейчас уйти! – возвестил он, осматривая в последний раз собравшихся на совет. Сомнение, решительность, презрение – вполне обычно. Но именно сейчас решается судьба всей степи, молчать больше нельзя. – Тот, кто уйдет, погибнет. Это не угроза, а предостережение. Вы можете спросить у знающих, и они подтвердят. Черный огонь близок. И только я знаю, как спасти нас. Когда-то Айхонара объединила степь, сейчас я прошу вас о том же – присоединяйтесь, чтобы у нас была надежда! Жарцвет бесполезен без веры и силы, без крови, что бежит в наших венах! Моя знающая нашла решение, спасение, но я готов разделить его с вами!
– Пустой треп, – отмахнулся Боргайн, направляясь к выходу. – Этот парень глуп, словно дерьмо ишака. Спрашивайте у знающих, думайте, но союз с ним принесет вам только смерть. Ведь вы же не хотите вставать на моем пути? – он задал последний вопрос и покинул шатер, не дожидаясь ответа.
Рианга почувствовал, как силы покидают его. Глупо! Как же было глупо надеяться на отсрочку и союз с хастами. Теперь все зависело только от них – дадут ли они ему те дни, что необходимы на спасение всего живого. Или снова начнется большая война, которая закончится черным огнем и смертью?
– Я покидаю Айхонару, – поднимаясь, произнес первый степной хаст.
– Я покидаю Айхонару, – последовал за ним второй.
– Я покидаю…
– Я покидаю…
– Я покидаю…
Сердце отказывалось биться, надежда таяла вслед за теми, кто уходил на верную смерть.
– Я отдаю свое слово Айхонаре, – произнес Охир. – Я всегда верил Заате, поверю и тебе, парень.
– Я тоже отдаю свое слово Айхонаре, – старик Страрт недовольно скривился. – Я слишком стар, чтобы воевать, но хотел бы, чтобы мои дети и внуки еще пожили на этих землях.
– Я отдаю…
– Я отдаю…
– Я покидаю…
Большинство все же уходило вслед за Боргайном. Молодые хасты, которые искали славы в грядущих битвах. Старики, решившие, что все должно быть так, как есть. Те, кто не знал, чью сторону принять. А еще хасты, для которых земли Айхонары казались отличным подарком, что можно будет забрать себе, но потом, когда другие сделают всю грязную работу.
– Мы решили довериться тебе, Риангар, – хаст Линар лениво обвел взглядом шатер. – Понимаешь ли ты, что сейчас объявил войну, разделив степь на две половины?
– Если мы хотим жить, то другого выхода нет.
– Не спорю, – он легко поднялся со скамьи и походкой дикого, опасного зверя пошел к нему. – Я поддержу тебя. Мои воины – твои воины. Но взамен попрошу…
– Нет!
– Ты же еще не слышал моей просьбы, – удивился Линар.
– Я знаю, о чем ты хочешь меня попросить. И отказываю.
