Риангар смотрел прямо в зеленые глаза своего соперника. Страх владел им, но менять своего решения он не собирался. Все идет так, как должно идти. Да, Боргайн увел за собой больше людей, чем он надеялся, но осталось достаточно хастов, которые помогут ему воплотить план в жизнь.
– И позволишь узнать, почему? – северянин знал, что пугает молодого хаста, может, даже наслаждался этим.
Но Риангар не дрогнул.
На этот вопрос у него уже был ответ.
– Степь спасет мой сын, – тихо, возвращаясь к своему обычному тону, произнес он. – Раэза не просто моя невеста. Она будущая мать моего сына.
Остальные хасты могли их слышать, но Риангар этого не боялся. Своим союзникам нужно доверять.
– Выбери другую мать, – прищурился Линар.
– Не могу, – качнул головой Риангар. – Она уже носит под сердцем моего сына.
На какое-то мгновение ему стало страшно. Северный хаст помрачнел, опустил ладонь на рукоять меча и стиснул ее так, что побелели костяшки пальцев. Он был страшен, порождая ужас вокруг себя, словно был тем монстром, которым нерадивые матери пугают детей. Северян боялись, и Риангар чуть было не узнал, почему.
– Ты лжешь! – бросил ему прямо в лицо Линар, нависнув, будто палач над своей жертвой. – Раэза бы сказала.
– Думаешь? – Риангару стало жаль влюбленного. Он был не виноват, что для девушки долг оказался сильнее чувств. – Забудь ее. Забудь и помоги спасти степь.
– Поверь, я этого так не оставлю, – и Линар покинул шатер, оставив удивленных короткой перепалкой хастов и молодого повелителя, который облегченно выдохнул, стоило тому уйти.
Да, все прошло не совсем так, как он надеялся, но все же, намного лучше, чем могло бы быть.
Глава двадцать седьмая. Она
Я охнула.
– Миха! – удивлению не было предела.
Прошло уже немало дней с тех пор, как я вернулась в Айхонару, оставив ее в Тайраде. И мыслей не было, что Михарна решит вернуться домой. Мне казалось, что она уже нашла себе мужа, обязательно воина, и живет счастливо, не вспоминая обо мне.
– Раэза, – подруга толкнула зазевавшуюся служку, которая загороди проход. Девчонка взвизгнула от неожиданности и отскочила. – Думала, что избавилась от меня?
Михарна сняла с головы артун и тряхнула волосами. Я и не подозревала, как сильно успела по ней соскучиться. Все же, она была тем человеком, с которым я могла поделиться мыслями и чувствами, пусть и за ней было немало нехороших поступков.
– Думала, что ты замуж давно вышла, – улыбнулась и раскрыла объятия.
Она засмеялась, бросилась ко мне, крепко обняла.
– Ой!
– Что случилось? – тут же отстранилась Миха.
– Я, – чуть отодвинулась от нее, – я же невестой хаста была, не забыла? Вот, – взяла ее руку, положила на свой живот.
– Что? – завизжала она и снова кинулась меня обнимать. – Поздравляю! Ох, Раэза, я не ожидала… Я тогда бы так не задерживалась! Тебе же будет нужна моя помощь. У меня же младшие сестры есть, а ты одна… То есть, не подумай ничего плохого. Женщины тебе обязательно бы помогли, и Заата в стороне ни за что не осталась, но я же лучше? – Миха лукаво улыбнулась.
– Конечно, ты лучше.
Голова начала кружиться. От жары так бывало, но я уже привыкла не обращать внимания.
– Тебе плохо? – встревожилась Миха. – Давай я тебя отведу в комнату?
– Да… постой! Я теперь живу на половине хаста, как его жена, – прозвучало виновато.
– Ну и ладно, – отмахнулась, дернула плечом. – Но ты сможешь дойти?
– Не переживай, – улыбнулась ей.
Разговор, как и сама встреча, получился странным. Будто он был, и его не было одновременно. Не могу сказать, что я обрадовалась, увидев Миху. Да, разволновалась, удивилась, но неясная тревога вновь поселилась в глубине сердца. Хотя, может, во всем виновато будущее материнство.
Я помахала Михарне и отправилась к себе. Путь она считает, что вся моя жизнь – это наслаждения и радости, мне так даже проще будет.
На половину хаста вошла, накинув белый с золотой каймой артун, чтобы все знали, кто я. Жена повелителя. Грустно улыбнулась, ведь обряд так и не был завершен. Степь не сердилась, но Заата говорила, что многие предки недовольны тем, что мой сын родится не признанным. Мое сердце тоже болело, но осознание того, что только так мы выполнил наш долг, спасем всех, кто поверил нам, остужало душу.
– Хаст Линар!
Я вздрогнула и ускорила шаг. Совесть напоминала о моей лжи каждый раз, когда я слышала его имя, случайно встречала его в коридорах или вспоминала о том счастье, что горело в его глазах в нашу последнюю встречу. Он ведь знал, что я предначертана ему. Но как знающий из Тайрады не догадался об обмане? Почему Линар был так слеп? Почему позволил Риангару занять свое место?
Слишком много вопросов, на которые я не желала знать ответа.
Голос мужчины, которого я искренне любила, прошел по сердцу будто нож. Он говорил со своими людьми и, вероятно, даже не замечал меня. Я ускорила шаг, стараясь быстрее миновать коридор и закрыться в спальне Риангара. Там меня никто не должен был потревожить.
Но стоило оказаться там, как легкий стук возвестил о приходе гостя.
– Мой повелитель…
– Это я, Ниаз, – поприветствовала старого слугу.
Он наклонил голову и прикрыл за собой дверь, отрезая нас от гомона взбудораженных воинов, что готовились к битве.
– Ты что-то желаешь? – спросил он. – Я принесу воды или еды.
– Нет. Если только… ты не видел Заату?
Ответить он не успел. Рядом со мной раздался тихий смешок.
– Я здесь, Раэза. Неужели ты не заметила меня?
– Ты умеешь прятаться, – улыбнулась помимо воли. – Ступай, Ниаз, – подождала, пока слуга уйдет и спросила. – Заата, люди говорят, что на Миргайру опустился черный огонь. Так ли это?
– Да, – опустила она взгляд. – Гонцы только прибыли, но слухи уже успели расползтись по стану. Черный огонь ударил в самое жаркое время дня. Говорят, зрелища страшнее никто еще не видел. Пик жара еще не наступил, мы были к такому не готовы. Да и Миргайра… она слишком далеко от черных гор. Никто не ждал, что такое будет возможно…
– А что хасты?
– Они взволнованы. Боятся, что их земли станут следующими. Но зато теперь никто не кричит, что Риангар – обманщик! – вдруг усмехнулась женщина. – Те, кто сомневался, признали, что мы во всем были правы. Даже Боргайн прислал своего знающего, чтобы тот мог нам помочь.
– Ему нельзя верить! – снова разволновалась я.
– Раэза, мы не может вышвырнуть его прочь. За Боргайном стоит половина степи. Это не так уж и мало. Если он хочет мира, то мы пойдем ему навстречу. Ослаблять себя войной – слишком дорого. Каждый человек важен, именно он может решить наше будущее.
