– Вы действительно… – запнулась я. – Чему я обязана столь щедрому предложению? И как… как вы хотите, чтобы я вас отблагодарила?
– Благодарность? Ну что вы, Верити… Мне достаточно будет посещать этот ресторан и вкушать то, что вы для меня приготовите.
Угу, и для этого он меня тут вовсю называет милой и дорогой… Поверила я в эти сладкие слова, как же. Может, будь я настоящей местной простушкой, у меня и сомнений бы в его искренности не возникло, а так…
И всё же поверить хотелось. Потому что то, что сулил мне лорд Альдвит, действительно решило бы многие проблемы. Откупиться от ведьмака, уехать подальше от мачехи, увидеть побольше этого нового мира, а не только маленький Бриндаль. Ну разве не соблазнительно, а? Кто бы на моём месте не задумался о перспективах? Потому я и колебалась, чувствуя себя подхваченной ветром перемен, который неожиданно налетел и стремился унести меня прочь. Вот только знать бы, к добру ли это…
– Я лично отвезу вас в столицу и представлю моему другу, – соловьём разливался барон. – Ваша жизнь наладится, Верити! Или вы боитесь, что ваша мачеха и работодатель не отпустят вас?
– Ну, не так уж они мной дорожат… – пробормотала я и невольно вспомнила сегодняшнее неловкое утро. Совместный завтрак за кухонным столом. Прикосновение тёплой ладони Брандона Торпа к моей руке.
Кто же будет отдавать ведьмаку свет своей души, если я уеду?..
Брандон Торп
– Как выглядела ваша дочь? – задал вопрос графу ведьмак. – У вас в замке остались её портреты? Конечно, она могла сильно измениться, но всё же…
– Нет, – покачал головой Доррах. – Моя жена… она была так убита горем, что избавилась от всех портретов нашей дочери. Ни один не сохранился.
– Тогда опишите её, пожалуйста, чтобы я хотя бы знал, на что мне опираться в своих поисках. Какие у неё глаза, волосы? Может быть, есть какие-то отличительные черты вроде шрамов или родимых пятен?
– Нет, ничего такого не припоминаю, – вздохнул в ответ граф. – Волосы… тогда были светлые, золотистые, но с возрастом они могли потемнеть. Глаза цвета каштанов. Понимаешь, она ведь была тогда маленьким ребёнком! А сейчас тебе придётся найти взрослую девушку…
– В том-то и вся трудность, – кивнул Бран. – Жаль, что эта ваша прорицательница вам никаких толковых зацепок не дала. Ни где искать, ни по каким приметам, ни как вашу дочку теперь могут звать…
– Зато прорицательница сказала, что ей грозит опасность! – повысил голос граф Доррах. – И я должен успеть вовремя, чтобы не дать моей дочери пострадать! Достаточно и того, что я не уберёг её тогда! И столько времени считал погибшей! Но сейчас я верю, что она жива и непременно вернётся ко мне!
– Очень на это надеюсь, – согласился Торп. К графу он в принципе относился с большим уважением и вовсе не был против воссоединения семьи. Вот к нему самому уже никто с того света не возвратится – ни мать с отцом, ни брат. А у Дорраха ещё есть надежда. И не стоило бы её у него отбирать, однако, если прорицательница набрехала, то другого выхода не будет, придётся сказать неутешительную правду.
Если ему вообще удастся хоть что-то выяснить.
Сперва надо бы взяться за окрестные деревни и поспрашивать о сиротках, которые к ним прибивались. Там и монашеская обитель есть, затерянная посреди леса, а монашенки народ сердобольный, тоже могли приютить у себя потерявшуюся девочку. Вот только если она уже приняла постриг, став одной из них, то со своими честолюбивыми мечтами о дочкином замужестве графу придётся распрощаться.
Об этом ведьмак пока не стал говорить собеседнику, лишь пообещал, что сделает всё возможное, дабы вернуть тому единственную дочь и наследницу всего состояния.
Когда Брандон находился уже в дверях, Доррах вдруг окликнул его:
– Погоди! Ты тут об особых признаках спрашивал. Я кое-что вспомнил, разве что не уверен в том, что эта вещица может быть всё ещё у неё.
– Вещица? – обернулся ведьмак.
Граф сидел за столом, подперев голову рукой. Сбоку от него пылал камин, и отблески огня плясали по лицу мужчины. Обмакнув перо в чернильницу и взяв из лежащей на столе стопки лист бумаги, он принялся быстрыми росчерками что-то на нём рисовать.
– Вот, подойди, забери с собой! Это украшение, которое было на моей дочери в тот день. Висело у неё на шее. Я вспомнил, что сам его ей подарил. Оно очень нравилось моей малютке, очень… нравилось… – прохрипел граф Доррах, явно борясь с подступавшими к горлу слезами отцовского горя. – Если она не потеряла это украшение или у неё его не украли, значит, ты сможешь узнать мою девочку по нему. Может быть, она до сих пор его носит и дорожит им.
– Хотелось бы верить, – отозвался Торп, разглядывая рисунок. Украшение было и в самом деле приметным. Узорчатая цепочка, а на ней кулон в виде четырёхлистника клевера. – Какого она цвета? Ну, вот эта подвеска.
– Зелёного с золотом, – не задумавшись, ответил ему граф. – И сама цепочка тоже золотая. Потому и боюсь, что могли украсть, сорвать с её шеи… – Доррах сжал кулаки. – Может, к ювелирам местным заглянешь, поспрашиваешь, не попадалась ли им такая штука?
– Загляну, – кивнул Бран, подумав, что всем этим следовало бы заниматься куда раньше, по горячим следам. Не теперь, когда графская дочка уже подросла, а сразу после её исчезновения из замка. Но что поделать, сейчас уже поздно об этом говорить. Тогда, видимо, Доррах и себя-то от горя не помнил. Сначала демон в теле свояченицы, о чём в округе только ленивый не сплетничал, после пропажа дочери и болезнь любимой жены, окончившаяся её смертью, а ведь графиня была ещё довольно молода, так что могла бы подарить супругу ещё детей, может быть, даже сына, наследника титула.
Ведьмак вышел из замка с рисунком в кармане и тягостными мыслями в голове. По правде говоря, ему слабо верилось в то, что девочка, которая носила это украшение, ещё жива. Если только действительно какие сердобольные люди подобрали. Но почему они умолчали об этом? Ведь по всему графству ходили слухи о том, что дочь графа Дорраха потерялась. Нашедшие могли бы вернуть её и получить щедрое вознаграждение. Однако никто и не подумал этого сделать, а значит, едва ли его поиски увенчаются успехом.
Но попытаться нужно, даже не столько ради обещанных графом денег, а хотя бы для того, чтобы отблагодарить его за помощь и поддержку в нелёгкое для самого Брандона Торпа время.
ГЛАВА 13
Я возвращалась из трактира обратно в дом ведьмака поглощённая мыслями. Даже по сторонам не смотрела. Время от времени со мной кто-то здоровался, на что я рассеянно отвечала и снова возвращалась к своим размышлениям, которые громоздились одно на другое, точно башня из камней, угрожавшая вот-вот рухнуть.
Барон Альдвит был очень настойчив в своих уговорах. Так ему приспичило увезти меня в столицу, что никаких доводов против он и слушать не желал. В конечном итоге мне удалось отговориться тем, что я должна подумать, после чего мужчина с неохотой на это согласился.
