— У принца Тао есть особенность — он чрезвычайно прямолинеен и не пытается беречь чувства тех, кто встаёт на его пути, — резонно замечает на это Синь Шэнь.
— Как самонадеянно с его стороны, — отзываюсь, проходя на кухню.
Пусть мой дом и был скромен в сравнении с чужими дворцами, но пространства внутри него было не занимать… потому поход на кухню занимает довольно много времени.
— Ему всего триста лет, а он уже — высшее божество. Это не самонадеянность. Это чёткое знание своей силы и своих возможностей, — отвечает старый лис.
— Ты что, сватаешь меня к нему? Что за повесть о наследнике — с утра пораньше? — бормочу ворчливо, ставя чайник на огонь.
Предпочитаю не использовать прислугу, потому что крайне редко с ней пересекаюсь и просто не вижу в этом смысла.
— Я не сватаю, я рассказываю о том, кто только что вернулся со своего испытания в смертном мире в свои триста лет.
Пауза в его ответе вынуждает меня обернуться и заглянуть в красивые, но слишком печальные глаза. Почему этот лис превратился в такую размазню? По кому он так тоскует, что пьет каждый день и отказывается становиться главой лисьего клана уже пару тысяч лет подряд?..
— А-Юэ, ты помнишь, в каком возрасте сама прошла своё испытание в смертном царстве? — спрашивает Синь Шэнь.
— В пятьсот лет, кажется… — нахмурившись, протягиваю.
— И в тот момент ты была самой молодой богиней, которая прошла его и стала высшим божеством!
— Ты поэтому так наседаешь на меня с этим Каменным принцем? Потому что он обогнал меня, побив мой личный рекорд? Так я давно уже ни с кем не соревнуюсь, — пожимаю плечами, убирая воду с огня и начиная готовить чайную церемонию, — так что мне без разницы, насколько он молод и насколько талантлив.
— Его отец, небесный владыка, созывает всех богов в свои владения, чтобы отпраздновать успешное прохождение испытания его наследником, — отвечает лис, проходя по кухне.
— Думаю, я найду способ отказаться от приглашения, — беспечно отзываюсь.
— Ты не поняла, — тон Синь Шэня меняется, а сам лис останавливается, взглянув на меня, — никто не имеет права отказаться от этого приглашения.
— Потому что?.. — искренне недоумевая, предлагаю ему продолжить.
— Потому что у Каменного принца есть один единственный недостаток — отсутствие чувства меры, — отвечает лис неожиданно издалека, — он не знает, когда остановиться, или он не хочет останавливаться в принципе, доводя все свои дела, порой, до абсурдного финала — если вспомнить дело об истребления целого клана демонов за оскорбление, нанесенное одним пьяным дураком… так, вот, нынче он вернулся из смертного царства, и его голова забита лишь одной заботой — поиском женщины, появившейся в его испытании и исчезнувшей так же внезапно.
— И? — уточняю у него.
— И все Богини обязаны присутствовать на празднике в Небесном Дворце. Это приказ небесного владыки. Они делают вид, что это никак не связано с поиском наследника, который вроде как успокоился в последние два дня — но требование присутствовать всем говорит само за себя, — отрезает мой старый приятель и единственный лучший друг, сосредоточенно глядя на меня.
Смотрю на Синь Шэня в ответ и не вижу никакой проблемы, которая коснулась бы меня лично.
Вряд ли мы с принцем пересекались в мире смертных: это почти так же невозможно, как найти иголку в стоге сена — слишком много людей, слишком много вероятностей.
— А я-то тут причем? — в итоге спрашиваю с отнюдь не показным недоумением, — Почему ты так странно смотришь на меня?
Некоторое время Синь Шэнь молчит, продолжая всматриваться в моё лицо, а затем выпрямляется и произносит отстранённо:
— Что ж, в этот раз тебе придётся прийти в Небесный Дворец. И придется поприветствовать небесного владыку, а также поздравить его наследника с успешным завершением испытания. Вот приглашение, — он бросает на стол свиток и складывает руки на груди.
— Дай-ка угадаю… ты что, недоволен тем, что я вынуждена буду притащить свои старые кости на этот праздник молодёжи, дабы предстать перед всеми этими напыщенными божествами, которые мне и в подметки не годятся? — протягиваю мягко, облокотившись о столешницу.
— Ты — верховное божество Шелковой Долины. Эти приказы оскорбляют меня, как твоего друга и твоего подчинённого.
— Ты мог уже давно выйти из-под моего крыла и стать верховным божеством своего собственного клана, — замечаю на это.
— И кто тогда будет защищать тебя и заботиться о всей Долине?.. — протягивает Синь Шэнь, подняв бровь, — К слову, если помнишь, старший брат наследника пытался свататься к тебе лет четыреста назад. Но ты отвергла предложение, даже не взглянув на него…
— И что, ты полагаешь, что теперь, когда я встречусь с ним лицом к лицу, он внезапно мне понравится? — прыскаю со смеху, не удержавшись, — Ты что, ревнуешь, старый лис?
— Я надеялся, что принцы передерутся из-за тебя, если ты и впрямь случайно попала в испытание наследника — и что владыка после этого оставит попытки связать тебя браком со своим родом, — протягивает Синь Шэнь, глядя в сторону.
— Это так мило, что ты заботишься обо мне, — улыбаюсь ему, — но владыка не остановится, даже если я стану причиной войны в их семье: ведь я последняя из рода белых змей. И мой вид считается одним из самых древних… Когда закончатся все претенденты из рода фениксов, владыка начнёт сватать ко мне своих знакомых и приближенных — и так до самой моей смерти, — фыркаю, поставив перед лисом чашу с ароматным чаем.
— Тебя это не раздражает? — взглянув на меня, уточняет Синь Шэнь.
— Я уже давно успокоилась, — отвечаю ему, — и не вижу причин для беспокойства: отказывать ему я могу так же до своей смерти. Мой статус высшей богини из древнейшего рода позволяет мне игнорировать подобные запросы небесных. Так что это всё не имеет никакого значения.
— И всё же, что тебя беспокоит в последние дни? — неожиданно возвращается к истокам нашей беседы мой старый приятель, — Раз ты не знала о празднике в Небесном Дворце и не могла тревожиться по этому поводу — то произошло что-то иное. Ты никогда не обращалась в свою истинную форму на целую неделю. И никогда не проводила столько времени на абрикосовом дереве.
— Я сама не знаю, что это со мной, — признаюсь честно, слегка задумавшись, — но меня словно тянет к нему. Всегда тянуло — но это стало особенно ощутимо после возвращения из… — замолкаю и направляю на Синь Шэня прищуренный взгляд, — старый лис, ты что, пытался выманить из меня ответ?
— Ты вновь справилась с моим гипнозом, — отстранённо отзывается тот.
— И это повод забыть о твоём вмешательстве в мой разум? — возмущенно уточняю, — Синь Шэнь Лин Хун (*)! Ты вообще помнишь, кто перед тобой сидит? Я — благородная белая змея! И гипноз — это мой конёк, а не твой! Неужели не боишься так провоцировать меня?!
