— Остается еще вопрос: почему и зачем это здесь? — Аарон покачал головой.
— Этим камням такое количество порошка совершенно ни к чему! — согласилась с ним Джорджиана и была абсолютно права. Адамарис сомневалась, что эта пещера, или что здесь было, могло иметь желание, которое мог исполнить порошок.
Именно это и делала волшебная пыль. Выполняла пожелания своих хозяев. Это была концентрация сверхъестественной пыли, связанной с небесной аурой Империи. Небесная аура питала порошок, и он имел фосфоресцирующую структуру, в остальном же, порошок был ничем не примечателен, но его свечение можно было подавить, только поместив в деревянный сосуд, сделанный из священного дерева — самой старой ольхи Империи.
— Должна быть причина, — думал Терри, и Адамарис пришлось согласиться.
— Я говорила вам, что с каждой минутой мне все больше и больше не нравится это место? Я ничего не могу с собой поделать, но что-то не так, — сказала Джорджиана, закрывая сумку и засовывая нож обратно в кобуру за поясом.
— Остается вопрос, что именно. — Аарон в последний раз провел пальцами по сверкающим потокам, и, наконец, хорошо рассмотрел пространство, в котором они находились.
— Так вот, я хочу выбраться отсюда, — крикнула Адамарис и направилась в единственный коридор, который был в этой странной комнате.
— Кажется, я кое-что нашел, Ади, — пробормотал Аарон мгновение спустя, указывая на небольшой зал, который освещался факелами на стенах пещеры с ведьминым огнем.
— Должно быть, до нас тут была какая-то Ведьма, иначе это… — он указал на огонь, который тихо горел веками и никогда не угасал, — … не могу себе представить, — сказал Терриан, подразумевая, что только Ведьмы были способны на такое.
— Спорим, что Халсбанд окажется вон в том золотом сундуке, — проворчала Джорджиана и медленно направилась к мраморному пьедесталу метрах в десяти от нее.
— Будь осторожна, это может быть какая-нибудь ловушка, — предупредил ее Аарон, все еще внимательно оглядываясь вокруг.
— Что за… черт! — закричала Джорджиана в тот самый момент, когда веревка прошла под ее ступнями, потянула за ноги и подняла в воздух.
— Джорджи! — хором закричали все трое и тут же бросились к ней.
— Осторожно! — пыталась предупредить Джорджиана, несмотря на то, что кровь прилила к ее лицу.
— Что за чертовы глупые шутки! — выругался Аарон, увернувшись от одной веревочной петли, но был схвачен другой.
— Черт возьми! Я не видел никаких петель! — Не успел он опомниться, как уже висел в воздухе рядом с Джорджианой.
— Это не может быть правдой! — закричал Терри, пытаясь подтянуться к лодыжкам и перерезать веревку, но как только прикоснулся к ней, понял, что это совершенно бесполезно. — Ведьмины ремни! — он застонал и уставился в лицо Аарона.
— Ну, это, по крайней мере, объясняет, почему мы их не видели, — он потер нос рукой.
— Мне неприятно это говорить, джентльмены, но это не может быть совпадением, сначала Ведьмин огонь, а теперь это! — Адамарис указала рукой на светящиеся желтые путы вокруг ее лодыжек.
Это был какой-то жуткий кошмар, но, глядя на путы вокруг своих ног, которые медленно, но верно начали истощать ее силы, она почувствовала, что этот ужас будет для них большим счастьем.
— Я уже говорил вам, как сильно я ненавижу Ведьм?! — задумчиво произнес Аарон.
— Что ж, для меня это большая новость, — раздался приглушенный женский голос. Все четверо повернули головы в ту сторону, откуда он шел.
— Кто ты? — потерла брови Джорджиана.
— Это очень хороший и правильный вопрос, — сказала женщина и пристально посмотрела на Аарона.
— Что?! — удивился Аарон, подняв брови, после минутного напряженного молчания, когда все трое уставились на него.
— Почему так на меня смотрите, я никогда в жизни ее не видел! — он начал защищаться, на что Ведьма покраснела и, указывая тонким пальцем на его фигуру, сердито зарычала.
— Значит, ты меня никогда не видел! Как ты смеешь! — крикнула она, сокращая расстояние, разделявшее их. На лице Аарона появилось задумчивое выражение, и он еще раз пристально посмотрел на лицо женщины.
— Мне очень жаль, — сказал Аарон через мгновение, качая головой.
— Ах ты, сукин сын! — она презрительно скривила губы.
— О, мне кажется, я знаю, что происходит, — простонал Терриан, хлопнув ладонью по лбу. — Вот прям уверен, что это одна из твоего гарема, прямо здесь, перед нами, Ромео! Почему ты всегда спишь с кем-то, кто портит нам жизнь в дальнейшем? Я думал, ты получил урок от той Вампирши! — Терри обвинил его, и на лице Аарона появилось краткое узнавание.
— Но я действительно ее не помню! — защищался он.
— Ты сказал, что позвонишь! — Она поджала губы.
— И вот она здесь, — Адамарис закатила глаза.
— Терри прав, Ари, этот твой мозг между ног создает нам глобальные проблемы! — к ним присоединилась Джорджиана.
— И что ты любишь меня и хочешь жить со мной! — Ведьма не сдавалась и начала нервно ходить.
— Да ладно тебе, Ари, ты серьезно? — неодобрительно пробормотал Терриан. Аарон лишь небрежно пожал плечами.
— Ну а что, тогда они становятся более уступчивыми — сказал он. Ведьма судорожно напряглась.
— Чтобы ты знал, я не какая-то подстилка! — выкрикнула.
— Я не помню тебя, красавица, но, я думаю, что ты действительно милая и оригинальная… — он нервно указал на веревки вокруг своих лодыжек. — Никто никогда не вешал меня вниз головой только для того, чтобы поговорить со мной, — он слегка улыбнулся, пытаясь разрядить обстановку, но, судя по взгляду Ведьмы, ему это определенно не удалось. — На самом деле, я думаю, что ты действительно могла бы стать для меня единственной, — он ярко улыбнулся ей. Адамарис только раздраженно закатила глаза. — Тогда почему бы тебе не развязать меня, мы могли бы поговорить об этом, — сказал он, выдав одну из своих самых ослепительных улыбок.
— Ты действительно думаешь, что я глупая! Чтобы ты знал, я навела кое-какие справки о тебе. Ради такого существа, как ты…! Ты шлюха! И ты использовал меня! Ты заплатишь за это! — Пламя мести вспыхнуло в ее глазах.
— Это выглядит совсем не хорошо, — пробормотала себе под нос Джорджи, готовясь к первой магической атаке, но, как ни старалась, ей не удавалось собрать достаточно силы.
— Проклятые ведьмовские ремни! — проклинала она, пытаясь не обращать внимания на магические нити, просачивающиеся сквозь ее кожу и высасывающие у нее силу.
— Что именно ты имеешь в виду, говоря, что я собираюсь заплатить за это? — осторожно спросил Аарон, и на лице Ведьмы впервые за все это время появилась яркая улыбка, несущая в себе след злобы.
Джорджи не хотела признавать это, но складывалось все совсем не лучшим образом.
