Возвращаться по вечерам в квартиру к Снежане ему нравилось еще меньше, чем бессмысленно торчать в баре. Вообще-то, отправляясь к ней на постой, он планировал заодно пользоваться красивой женщиной рядом. Просто снять напряжение – у них всегда все было отлично в постели. Но Снежана трепала ему нервы так, словно была надоевшей сварливой женой.
– Влад, твою мать, полотенца можно на пол не бросать? Ты не в гостинице!
– Мою мать лучше не вызывать из глубин ада, тебе не понравится.
– И я тебя просила не ходить в ботинках хотя бы в спальню!
Влад завалился на кровать, не раздеваясь. Ему нравилось бесить Снежану. Она раздражала его своими халатиками, едва прикрывающими задницу, вечной суетой, провокациями и подначками. Вообще раздражала, в целом.
– Ну и что ты мне сделаешь? – спросил он.
Она стояла в дверях спальни и смотрела на него с ненавистью.
Впрочем, пришлось все-таки подняться и отправиться на кухню, чтобы поискать еды. В холодильнике как всегда были только ее йогурты и салатики. Обычно он заказывал что-нибудь на дом, но сейчас хотелось жрать немедленно, а заодно еще раз вызверить бывшую сообщницу. Поэтому Влад вытащил из шкафа миску, сделав сознательное усилие, чтобы не закрыть дверцу, вывалил в нее смесь листиков салата и залил одним из йогуртов.
– Я тебе ресторан, что ли? Это моя еда! – предсказуемо перешла Снежана на ультразвук.
– Вся еда общая, – заявил он. – Отцепись.
– Хамло! Дай сюда! – Она дернула к себе миску.
Влад заржал, глядя, как она приплясывает, стараясь вырвать из его рук добычу. Но когда ее коленка нацелилась ему в пах, стало не смешно.
– Сказал: отцепись! – рыкнул он. – Иначе сама знаешь, что с тобой будет!
– Что? – сощурившись, прошипела Снежана. – Что будет?
Он швырнул миску на стол, шагнул к ней, обхватывая горло и вжимая в стену. Проговорил медленно, глядя прямо в глаза:
– Ты. Знаешь.
Снежана быстро облизнула пухлые губы и подалась к нему, касаясь грудью. Полуобнаженное бедро вжалось в его бедро, а пальчики скользнули к рубашке, расстегивая пуговицы.
– Может быть, именно этого я и хочу… – мурлыкнула она, глядя на него расширившимися зрачками. Она глубоко дышала, а тело ее, прижимающееся к Владу, будто разогревалось с каждой секундой.
Голову повело – от ее покорности, ее желания и – доступности. Прошло уже изрядно времени, с тех пор как Влад последний раз кувыркался с девочкой из клуба, и мужская суть требовала немедленно исправить это упущение.
О том, что он собирался «нагуливать аппетит» с Хель, он уже не помнил. Неизвестно, сколько еще ждать до успеха их проекта. Что ему теперь – хранить целибат ради гордой «разведенки»?
Срочные новости. Влад
В иные времена завибрировавший в кармане телефон никак не помешал бы Владу исполнить то, что он намеревался. Тем более, Снежана уже обняла его ногой за пояс и, споро расстегнув рубашку, гладила по груди нетерпеливо и жадно.
Однако сейчас на кону стояло кое-что побольше, чем просто недовольство отца, как раньше. На нем было завязано слишком много важных вещей. Поэтому на звонок Снегова – а это был он – пришлось ответить, отодвинув разгоряченную Снежану в сторону.
– Так, Гришин, ты сейчас где? Скинь мне адрес срочно, я пришлю курьера, – без вступления и приветствий начал Снегов. Он вообще не любил терять время даром.
– Что случилось? – насторожился Влад. – Я… дома. Ну, будем считать, что дома. Куда подъехать?
– Никуда не надо ехать, сейчас тебя найдет мой человек. У нас проблема. Я пришел подать заявку на фестиваль, но оказалось, что крайний срок уже прошел.
– В смысле?! – Влад выпрямился и снова отпихнул назойливую Снежану. Тревога плеснула ядовитой волной, враз смыв дурную похоть. Ерунда может и подождать.
– Вот так вот. Я не туда посмотрел. Надо было не дату фестиваля, а дату регистрации смотреть. Мой косяк.
– Хренасе. Теперь что будем делать?
Настя ему голову оторвет. И Марк оторвет. И Денис. Ладно, с этими можно справиться и даже Прапора успокоить, а вот Хель… Обиднее всего стало за спор с Хель. В кои-то веки что-то решил сделать как следует – и продолбался. Причем даже не по своей вине.
– Теперь будем пахать. Я уже договорился, что заявку все-таки примут. Подниму вам оплату в три раза, но доделать ролик мы должны за остаток недели, до полуночи воскресенья. Документы нужно подписать прямо сейчас, ты же у нас ответственный за рекламную кампанию.
– Понял! – Влад убрал телефон от уха и отстучал сообщение с адресом. Резко выдохнул, справляясь с выплеском адреналина. – Снегов, ты даешь! Мы успеем?
– Мы успеем, – твердо сказал тот. – Других вариантов нет. Никита и Марк уже подняты по тревоге, все, кто может, переходят в круглосуточный режим работы.
– Да бл…ин-н-н-н… – Влад отключил телефон и подавил порыв загнуть конструкцию покрепче.
Снегов, конечно, молодец. Если бы так облажался сам Влад, ему бы это припоминали всю оставшуюся жизнь. А серьезному человеку можно, он же не папин сыночек и мамина корзиночка, бессмысленный отросток крепкого дерева.
– Снеж, сходи проветрись, у тебя только что слюна изо рта не капает, – скривился он, глядя на соседку по квартире, которая пыталась принять сексуальную позу в проеме двери. – Ты о чем-нибудь другом думать можешь вообще?
– Ну ты и козел, Владик! – не выдержала она.
– Да хоть горшком назови… – Влад посмотрел на телефон, прикидывая, что он еще может сделать, но в голову ничего не приходило. Хотелось позвонить Хель, спросить, как она отнеслась к новым срокам. Может, предложить посидеть с Леей, пока ее мама работает?
Уф, ну уж нет. До такой степени самоотречения Влад еще не дошел.
Но тело, под завязку накачанное стрессом и тревогой, требовало сделать хоть что-то.
Может, зря он отказывается от щедрости Снежаны? Сейчас бы ее по-быстрому, пока курьер не приехал…
Не бегать же идти вокруг дома, чтобы стравить пар.
– Опять налажал где-то?
Снежана не собиралась уходить с кухни. Стояла все так же в дверях, только позу сменила: скрестила руки на груди и постукивала каблучком изящной шлепки с цветочками по полу.
– Заткнись и денься куда-нибудь, – посоветовал Влад.
Отношения у них уже вряд ли зададутся. Доделают проект – и можно будет наконец съехать. Или прямо сейчас перебраться на четыре дня в гостиницу?
– Вечно ты как говно в проруби. Сам ничего толкового не умеешь и других за собой тащишь. – Снежана, кажется, решила высказать наболевшее. – Помню, как ты мне пел сладкие песни, что все с твоей аферой на мази, что все продумал, осталось буквально подстраховаться с отцом. Очень убедительно. Но оказалось, что только болтать и умеешь.
