Рассказывать не хотелось. Лучше уж про дискотеки на Ибице, где он прятался от гнева отца. Про коктейли, загорелых девчонок и белые яхты.
Хель будто почувствовала, перестала его теребить.
– Беги, играй, – сказала она Лее. В маленьком парке был огромный пиратский корабль, по которому лазили дети всех возрастов. А рядом качели – веревочные, деревянные, шины на цепях. Лея тут же намылилась сгонять какого-то мальчишку с круглой корзинки.
– Мам, покачай!
– Я отойду ненадолго, – сказал Влад. – Рубашку куплю свежую.
Они проходили мимо супермаркета. Он был уверен, что нормальных рубашек там нет, но два дня подряд носить одно и то же было неприятно.
Заодно купил зубную щетку. Стараясь не задумываться, что это значит в его жизни. И шампанское с пирожными на вечер. Он был уверен, что у Снегова все получится.
Когда он вернулся к детской площадке, там назревал конфликт. Лея изо всех сил держалась за веревки качелей, а ее обступили два мальчика, на вид постарше. И повыше. И что-то ей выговаривали. Она отчаянно хваталась за качели и отвечала им – мордашка раскраснелась, слезы вот-вот брызнут.
Влад, не снижая скорости, прямой наводкой направился к ним.
Но был остановлен. Его буквально поймали за воротник.
Он ощерился:
– Твою дочь обижают!
– Она разберется, – спокойно сказала Хель. В глазах у нее был лед, но она стояла в отдалении. – Моя дочь умеет за себя постоять.
– А если не сумеет?
– Тогда она попросит у меня помощи. И я помогу.
– Я сам помогу, – мрачно заявил Влад, глядя на спиногрызов, которые нависали над кудрявой головкой. Казалось, вот-вот… и…
Но Лея сжала губы – точь в точь как ее мама, тряхнула головой, встала и стала раскачиваться, больше не обращая внимания на мешающих. Им пришлось отойти, чтобы не получить качелями по голове. Помявшись, парни отошли в сторонку.
– Я же говорила, – фыркнула довольная Хель.
– Вся в маму, самостоятельная и независимая валькирия, – скрипнул зубами Влад.
Хель сверкнула глазами.
– Вот я об этом, – вздохнул он. – А если бы что-нибудь случилось? Если бы они ее толкнули или ударили?
– Не советовала бы так делать. Но тут обычно дети спокойные. А конфликты на словах она умеет разруливать сама. Не строй из себя наседку больше, чем я.
Влад на всякий случай оглянулся – Лея уже улыбалась, взмывая к бесконечно синему небу.
Нет, своих детей он будет держать за высоким забором, а на улице приставит телохранителей.
Воскресенье. Ольга
Вот об этом я мечтала когда-то: идти домой после прогулки усталой и счастливой, держать дочь за маленькую лапку, а другой рукой уцепиться за локоть мужа – любимого мужчины, чье присутствие заставляет сердце стучать чаще и громче. Смеяться его шуткам, отвечать на бесконечные вопросы Леи и думать, чем вкусненьким их обоих накормить.
Быть семьей. Неспешно завтракать по воскресеньям блинчиками или вафлями, зимой выбираться в лес на лыжах всем вместе и пить горячий чай из термоса, тайком от дочки доливая в кружку несколько капель коньяка из железной фляжки. Целоваться украдкой, обмениваться многообещающими взглядами. Знать, что вечером мы ляжем в одну постель и обнимемся – и не отпустим друг друга до самого утра.
Сердце щемило от того, как близко это все было. И как далеко.
Юрка не любил гулять с нами. Зачем, мол, выпираться на площадку всем вместе? Лучше кто-нибудь останется дома и уберет квартиру (это я) или отдохнет (это он). Иногда он соглашался выйти со мной и Леей в коляске, и это было счастье. Не омраченное даже недовольным его лицом.
После развода было тяжелее всего смириться, что вымечтанной картинки теперь не будет никогда. Возвращение домой под руку с Владом было насмешкой над ней. Не тот мужчина. Этот тоже скоро наиграется и растворится в голубой дали.
Но пока не ушел – можно посмотреть на нас глазами прохожих. Такая красивая семья: высокий стройный папа, заботливая мама, шаловливый ребенок. Идем домой есть суп и пить чай с печеньем.
– Ты чего вдруг загрустила? – спросил Влад в лифте, после того как Лея торжественно нажала кнопку нашего этажа.
– Все в порядке. – Я быстро отвернулась. Не тот человек, которому можно показывать нежное подбрюшье.
После обеда, который я приготовила на троих на автомате, вернувшись к старым привычкам жизни с мужем и мамой, мы устроились в комнате на диване, и Влад предложил:
– Пока Снегов не звонит, как время скоротаем? Фильм посмотрим какой-нибудь?
Я покосилась на него и с невинным видом поинтересовалась:
– Тебя никто нигде не ждет?
Тонко намекая на «дорогие гости, а не надоели ли вам хозяева?»
Но он понял вопрос иначе.
– Нет, не ждет, – ответил, не задумавшись, зато тут же сощурился и хитро протянул: – Ревну-у-у-уешь? Думаешь, что мне есть к кому уехать?
– Нет, вообще нет! – поспешно открестилась я, невольно все же вспомнив эффектную блондинку. – Мы же это обсудили уже. Зачем мне тебя ревновать?
– Конечно незачем, – уверенно заявил Влад, обнимая меня за плечи и зарываясь лицом в волосы. Его горячее дыхание щекотало шею, а я сжималась, косясь на увлеченную игрой Лею.
– Тише, тише… – попросила, убирая его руку со своего бедра. – Лея же тут.
– Скажу ей, что Санта приготовил много-много подарков одной хорошей девочке в этом году, – пробормотал Влад, прижимая меня к себе крепче. – И мама с северным оленем должны уехать за ними на всю ночь.
– Не вздумай! – переполошилась я. – И вообще, в Новый год мы уедем домой, в Новосиб.
– Серьезно? – Он отодвинулся, чтобы посмотреть мне в лицо. – Там же холодно!
Я засмеялась. Нашел кого морозами пугать!
С ужином заморачиваться не стала. На скорую руку пожарила картошки с грибами: желания выпендриваться перед Владом и готовить свою фирменную курицу или ризотто не было никакого. Да и не помогает это: муж меня бросил не из-за того, что я его плохо кормила.
Тем не менее он, доев, сказал:
– Спасибо, очень вкусно.
– Да ладно, – фыркнула я. – Какое там вкусно.
– Нет, серьезно.
– Это же очень простая еда, ты наверняка привык к другой. Устрицы, фуа-гра… – засмеялась я.
– Да-да-да, в сгоревшей деревне мы полтора года исключительно устрицами ужинали, – серьезно кивнул Влад, и морщинки-лучики разбежались от глаз.
– Прости! – спохватилась я. – Все время забываю об этом! Ты говорил, но выглядишь так, будто никогда в жизни не выезжал за МКАД.
