Так что времена работы над снеговской рекламой к середине ноября я вспоминала с некоторой ностальгией. В туалет ходила с телефоном, за сорок секунд в лифте без связи умудрялась пропустить пару звонков, экран пестрел разноцветными пометками, глаза болели уже к обеду. Все ходили нервные – я тоже, но мне приходилось брать себя в руки и быть сотрудникам родной матерью, даже когда хотелось оторвать им голову.
Приходила в себя я только на диванчике в кабинете начальства, которое утешало и подбодряло меня. Иногда там же и дремала.
Кофе не помогал – тем более что Влад убегал так рано, что не успевал заехать за итальянским. Он сам был весь в работе, но наши странные отношения продолжались по вечерам – хоть иногда не было сил даже поговорить.
– Привет, мам! – Я ответила на звонок, параллельно раскидывая шоты по сотрудникам, пытаясь учесть все слабые и сильные места, настроение и даже с какой стороны светит в экран бледное, почти зимнее солнце. Делать пять дел одновременно уже стало нормой за последние пару недель.
– Оленька, я волнуюсь. Ты мне уже неделю не звонила! Что-то случилось? Вам там плохо? Мне прилететь?
– Неделю? – Я искренне удивилась. Залезла в список звонков и долго-долго мотала бесконечную ленту, пока нашла, когда мы говорили последний раз. Даже дней десять назад. Вот это я уработалась!
– Я знаю, что ты не любишь жаловаться, но я же далеко, как мне узнать, что происходит! – разволновалась мама. – И по Леюшке соскучилась ужасно. Давай сегодня мы по видео с ней поговорим?
– Сегодня… – Я задумалась. Сегодня мы собирались всей студией смотреть финал фестиваля рекламы и болеть за наш ролик. Даже Снегов обещал приехать. Даже Влада ребята пригласили. И Артура. Взяв с обоих обещание не приближаться друг к другу меньше, чем на два метра.
Лариса сама отговорилась билетами в театр, так что с нее никаких обещаний брать не пришлось. Я к ней приглядывалась, но пока никаких признаков неприятностей, обещанных Владом, не замечала.
– Вечером ты занята? – огорчилась мама. – Завтра тогда? В субботу?
– В субботу мы идем в цирк, Влад билеты достал, – рассеянно ответила я, пытаясь понять, что не так с готовой работой, которую мне только что прислали. Тайминг на месте, но выглядит все кривовато. Придется самой открывать и доделывать.
– А кто такой Влад? – очень мягко спросила мама, и только тут я поняла, что спалилась.
– Это… ээээ… наш коллега, ну, то есть партнер… – одновременно отвечать на вопросы заказчика в мессенджере и врать маме по телефону было нелегко. И там, и там я боялась ляпнуть лишнего и в итоге только сильнее разогревала подозрения.
– И он с тобой и Леей идет в цирк? Ваш коллега-партнер?
– Мам, ты в гестапо не работала? – фыркнула я, пытаясь увильнуть от допроса.
– Оленька, ну что ты говоришь, я же просто хочу знать, чем вы там живете! Хороший человек хоть?
– Ну как сказать…
Совсем напрямую врать было совестно. Хороший ли Влад человек?
Тот Влад, что хотел смерти отца, чуть не разорил его, подложил ему свою подружку в постель и соблазнил его невесту?
Или тот Влад, что сажал леса, строил дома и помогал детям и старикам в Сибири?
Тот Влад, что дал в морду Артуру, запугал Ларису и жил с бывшей сообщницей – а может, и спал с ней?
Или тот Влад, что приносил Лее мороженое, встречал меня по вечерам, мыл посуду и делал массаж?
Хороший или плохой?
Для меня или для других?
Как коллега, как любовник или как…
На следующем логическом шаге я мысленно споткнулась, с ужасом подумав, что как-то слишком далеко зашла с этим человеком, – практически уже живу с ним вместе, сама не заметив как.
– Конечно, в каждом есть и хорошее, и плохое, – устав ждать моего ответа, сказала мама. – Ты скажи: как он к Лее относится?
– Балует и защищает, – вздохнула я. – Иногда даже от меня. Конфетами кормит.
– А тебя балует?
– И меня балует, уже три килограмма набрала, – проворчала, оттягивая пояс юбки. – Еще немного, и придется идти на шопинг, перестану влезать в платья.
– Что ж, значит, все-таки хороший, – сделала вывод мама.
– Ну да, главное в жизни – хорошо кушать и ходить в теплой шапочке! Очень ты вжилась в роль бабушки!
– А кто ж я еще? – удивилась она. – Кстати, ты ходишь в шапке?
– Ма-а-а-ам!
Она звонко засмеялась – и я улыбнулась в ответ.
– Приедете на Новый год-то? Самое главное!
– Конечно, мам, шутишь? Лея соскучилась по нашей горке во дворе. Представляешь, тут запрещено такое самоуправство! Ледяные горки должны строить только специально обученные люди.
– Ну и правильно, а то свернет шею…
– Твоя внучка может свернуть шею даже в абсолютной пустыне. Но пока держится.
Разговор с мамой зарядил меня энергией до самого вечера. Наши уже постепенно сворачивали работу, оставляли досчитываться сцены и занимали места на полу и диванах перед экраном студийного проектора. Кто-то даже притащил попкорн, кто-то заказал пиццу – атмосфера становилась все более непринужденной. Мы и так уже выиграли этот конкурс, когда закончили все срок – и безупречно. Но все равно было интересно, какое место займет ролик.
Кто-то подошел сзади и поцеловал меня в макушку. Если бы не знакомый запах терпкого мужского парфюма, дело бы, конечно, закончилось выплеснутым в этого кого-то кофе. Но я только шикнула:
– Т-с-с-с-с! Не мешай! Осталось немножко. И не пались так, нечего всему офису знать про нас.
– Это почему? – удивился Влад, плюхаясь рядом на стул. Он был в новом костюме, я такого еще не видела. Темно-синий, из тонкой шерсти, на вид чудовищно дорогой.
За исключением «ауди», во всех остальных вопросах Влад никак не проявлял то, что он из очень богатой семьи. Дома у меня ходил в свитере и джинсах, переодеваясь в белые рубашки только утром, отправляясь на работу. Ну разве что его коллекция часов могла бы меня насторожить, но я не знала, сколько они стоили, и могла закрывать на это глаза.
Почему именно сейчас я напряглась на тему разницы в доходах? Хотя его мать вроде бы именно в охоте на богатого мужчину меня и обвиняла?
Я замешкалась с ответом, но тут Влада отвлек Марк, и я с облегчением отвернулась к экрану, чтобы закончить и свою часть работы побыстрее. Церемония уже начиналась.
В студии выключили свет – остался только экран, под мерцание которого я пошла разыскивать свободное местечко на диване. По пути меня перехватили знакомые сильные руки, и Влад усадил меня на свое место, сам устроившись на подлокотнике. Сунул мне отвоеванный у кого-то пакет с попкорном и тайком в темноте обнял за плечи. Я оглянулась по сторонам и поймала только острый взгляд Артура, сидящего на полу под самым экраном.
