Убедившись, что Рита снова не уволилась, Семён Петрович поспешил её обрадовать:
— Надеюсь, что ты любишь загородные прогулки, Рита. Летом мы едем на надзор, — сказал он, кидая командирвочное удостоверение ей в руки. И, выдержав небольшую театральную паузу, дополнил: — Вдвоем.
— Я не поеду, — отшвырнула корочку на стол начальника Рита. Она была не против быть в разъездах, но точно не так! Не с ним…
— Тебя никто не спрашивает, — с издевкой прокомментировал ее решение Семён Петрович. — Если мне не изменяет память, Виктор Иванович взял тебя с перспективой на грядущий надзор за объектами. Если ты не хочешь выполнять свои обязанности — за что я должен держать тебя в своем штате? — подойдя к девушке вплотную, заставив ту беспомощно прижаться к стенке, он вызывающе провел подушечкой указательного пальца по ее щеке. И только посмеялся, когда Рита брезгливо принялась стирать его следы с себя рукавом. — Но если предложишь другой способ отработать — я буду только за.
"Перед самым отъездом скажу, что заболела…" — решает Рита, но планы ее рушатся быстрее, чем девушка их начинает строить.
Глава 21. Часть 1.
Подозревая, что Рита захочет провести его, Семен Петрович решил сыграть на опережение. И заставил девушку отправиться в дорогу на несколько дней раньше. Поэтому ее затея с липовым больничным провалилась.
— Я не хочу с вами ехать. Пожалуйста, не заставляйте… — попыталась воззвать к жалости этого человека Рита, и сделала лишь хуже.
— Как же ты сладко просишь… — тошнотворно облизнувшись, прохрипел начальник, неприлично развалившись в своем кресле. — Ну-ка, поуговаривай меня еще. Я хочу послушать.
Рите только и оставалось, что громко хлопнуть дверью, понимая, как глупо ждать порывов человечности от животного.
И с этим животным ей нужно будет провести несколько дней наедине… Рита не понимала, как она выдержит.
Сейчас воспоминания о том первобытном страхе у девушки остались несколько смазанные. И напоминали внезапные позывы тошноты, а так же желание брезгливо вздрогнуть. В те времена она не была уверена, что хоть когда-нибудь сможет поехать в командировку с кем-то из коллег. Однако Семен Петрович так прекрасно заказали, ее, что сейчас Рита не смогла бы отправится куда-то лишь с одним конкретным человеком. И не из-за страха, что он ее вдруг изнасилует. А из-за чувств, с которыми она все еще не разобралась.
Рита собиралась проанализировать свое отношение к Саше как раз во время этой поездки.
Разместившись в своем купе, двушка с неудовольствием замечает два комплекта постельного белья. Значит, кто-то к ней все-таки подсядкт во время ее дороги. Благо, путь предстоит не дальний.
Кто бы с ней не ехал сейчас — это не сравнится с тем, как она добиралась до объекта на надзор в тот самый роковой день пять лет назад, который раз и навсегда изменил хрупкую беззащитную девушку. И все из-за ее начальника.
В ту ночь ей пришлось сидеть на откидном стуле в тамбуре.
Семен Петрович действительно не мог ничего сделать с ней в офисе, и то, как он распускал руки, вполне могло выглядеть невинным по сравнению с тем, что он задумал сделать с Ритой во время небольшого совместного путешествия.
Пару раз этот мужчина выходил из их пустого купе, стараясь втянуть девушку к себе. Но когда строптивая Рита начинала громко возмущаться и просила оставить ее в покое, начальнику ничего не оставалось, кроме как ретироваться обратно с пустыми руками. Пассажиры из соседнего купе уже высовывались узнать, что у них там происходит, и более привлекать к своей персоне внимание Семену Петровичу не улыбалось. Как и любой другой подлец, он плохо переносил чужое неодобрение. Но творить возмутительные вещи ему это не мешало. Главное, чтобы никто не знал. Как повезло, что Рита оказалась такой молчуньей!
Но девушка не просила помощи теперь уже осознанно, во что бы то ни стало решив разобраться с этим подонком своими руками.
Если ночью он придет к ней в номер в отеле — она отрежет ему член. Рита действительно дошла до кондиции, дабы сотворить такое. Ее ненависть вперемешку с отчаянием только укрепляло в ней уверенность, что ее никто не тронет, если она сама того не захочет.
Но, добравшись до места назначения и заселившись в небольшие двухместные апартаменты, Рита не могла не нервничать, понимая, что ей даже не удастся запереть дверь ночью. Хватит ли ей сил на борьбу?.. При условии, что девушке все еще нужно было выполнять свою работу. Это был первый технадзор, который ей доверили, и она не должна была оплошать. Как назло слова генерального о том, как он в нее верит, все еще стояли в ушах… Они и мешали и помогали одновременно. Жаль, что в противостоянии с ее начальником простая поддержка на словах все равно не имела особенного смысла.
— Я буду спать в другом номере, — озвучила девушка свое решение, и ответом ей послужил неприятный гнусавый смех Семена Петровича.
— Конечно. Если хочешь. Только в этой гостинице свободных номеров не бывает почти никогда. А если они и есть — сомневаюсь, что у тебя будет достаточно денег, чтобы оплатить хотя бы сутки. А может… все три дня ты будешь ночевать на улице?
— Уж лучше так, чем с тобой, похотливая тварь… — возразила она, не в силах больше сдерживать свою ненависть.
— Что ты сказала?! Забыла, с кем разговариваешь?! — рывком приблизился к своей жертве мужчина. Рита подавила в себе желание закрыться или убежать, решая что с нее достаточно прятаться и трястись из-за неизбежности. Будь что будет. А Семен Петрович, схватив ее за грудки, продолжал вещать, брызгая слюной: — Я твой царь и бог!
— Ты шут, что строит из себя царя! Грязь, возомнившая, что может делать все, что хочет! Пусти! — не позволяя начальнику опомниться, Рита со всей дури врезала уроду прямо между ног коленкой, и тем самым отвоевала путь к свободе. Но не абсолютной.
Семен Петрович все еще стоит у двери и является, пусть и скрюченной от боли из-за неожиданного выпада, но все же преградой.
— Сука! Как ты смеешь?!
— Ты сам начал это!
— …И сейчас закончу, можешь не сомневаться, — угрожающе шипит в ее сторону мужчина, но когда настигает Риту в кухне, прямо перед своим носом видит острие десертного ножа, маленького и изящного, как инструмент хирурга.
Холодная сталь заставляет его испугаться, но, немного пораскинув мозгами, он решает, что у Риты кишка тонка, чтобы напасть на него и, тем более, убить.
— Не делай глупостей, Рита. Ты ведь хорошая девочка…
— Да… и являться такой — было моей главной глупостью.
Ее смятение понимают превратно, и тогда Семен Петрович снова приближается, хватая девушку за левую руку. Но правой ничего не мешает с размаху полоснуть блестящим острием прямо по лицу мужчины.
— А-ах!!! Мой глаз! — крики и вопли Семена Петровича не утихают еще целый час, пока в апартаменты не влетает скорая, лицезрея тучного мужчину, забившегося в угол, с кровавым полотенцем, что прижал он к левой половине своего лица.
