Дикий вопль! Крик, пробирающий до самых костей! Он оглушил и заставил Адама мгновенно очнуться.
" Приснилось, " — подумал он, тщательно прислушиваясь к тишине. Ничего. Ни одного шороха, ни одного звука не было слышно. Даже шум прибоя, казалось, затих. И это зловещее безмолвие пугало сейчас Адама сильнее любого крика. Предчувствие чего-то страшного и непоправимого витало в воздухе.
Шаткой, неуверенной походкой, совершенно позабыв о предписанных Хамданом лекарствах, Адам решительно направился в сторону комнаты Энн. Шаг за шагом, минуя извилистые коридоры и огромные залы, он явственно ощущал, что та нуждалась в нем в эту самую минуту.
Вот только приоткрыв дверь ее комнаты, эмир понял страшное: он опоздал.
«Сбежала», — билось в висках первое, что приходило на ум. Но зачем? Разве не обещал Адам отпустить её? Неужели настолько неприятным для неё стало его общество? Для чего было исчезать так поспешно и необдуманно?
В сотый раз мужчина обходил девичью комнату, осматривая каждую деталь. Да, рюкзак исчез вместе с девчонкой. Но те немногочисленные вещи, что привезла она с собой, оставались в её спальне. Джинсы, толстовка и даже кеды аккуратно разместились в шкафу... Адам не мог представить, чтобы, желая вернуться в свой мир, Энн не сняла бы с себя ненавистную абайю и не надела привычную одежду. И всё же...
— Ясин, ничего нового, — вздохнул Ангур, закончив телефонный разговор. — Камеры видеонаблюдения показывают, что она сама вышла из дома. Её не похищали и не заставляли. Это целиком её решение.
Голос друга звучал, как приговор, обрывая надежды и рассекая сердце напополам. Страх за Энни, ещё совсем недавно почти парализовавший рассудок эмира, сейчас уступал место горечи потери и тяжёлому грузу предательства. Даже когда Адам узнал о побеге Алии, он не чувствовал себя настолько опустошённым и раздавленным.
— Она не могла сбежать без посторонней помощи! — сквозь зубы прорычал он. — Ты же это понимаешь, Ангур?
Адам не знал, чему верить, за какую версию хвататься. Сбежала? Пусть так. Но значило это только одно: в его окружении кто-то посмел решать за него, за его спиной и против его воли. То, что девчонка не могла убежать сама, было очевидным. Её телефон, документы всё ещё были в руках Адама. До какой степени нужно было ненавидеть и тяготиться обществом эмира, чтобы решиться одной на побег без денег, без знания языка и местности.
— Понимаю, — покорно согласился Ангур. — Сейчас ещё раз пересмотрю все записи с камер. Вдруг охрана что не заметила.
Мужчина почти покинул комнату, оставляя Адама один на один со своей болью, но у порога остановился.
— Клянусь Аллахом, я найду того, кто стоит за всем этим, Адам. Но и ты, брат, — Ангур приглушённо вздохнул и, глядя в противоположный конец комнаты, добавил: — пообещай, что не наделаешь сгоряча глупостей.
Адам кивнул, но в своём обещании не был уверен.
Стоило только Ангуру покинуть осиротевшую спальню Энн, как эмир тут же перевёл взгляд в самый дальний угол комнаты, где, понурив взгляд, прямо на полу сидела Ясмина.
Это сейчас Адам узнал, что Энни судя по записям сбежала сама, но ещё несколько минут назад именно Ясмина виделась эмиру виновницей исчезновения девушки. Впервые за долгие годы эмир позволил себе грубость в отношении пожилой женщины.
— Никогда ты меня не слушал, Адам. Никогда! — утирая слёзы, завела свою песнь старуха. — Я же говорила, что она бежать давно уже надумала. Только об этом и мечтала! А ты поверил этой самозванке! Ей поверил!
— Замолчи! — рявкнул мужчина и без её причитаний едва сводящий воедино мысли в голове.
— Не замолчу! Змею ты в дом притащил! Гадюку! Сама дёру дала, а меня старую под твой гнев подставила! — не утихала Ясмина. — Убежала и хорошо! Всевышний её от тебя отвёл! Вот увидишь!
— Ясмина! — не выдержал Адам и вновь остановил женщину. — Узна́ю, что врёшь мне или недоговариваешь, пощады не жди! Поняла?
— О, Аллах! В кого же ты такой упёртый уродился? Чужой верить готов, а Ясмине угрожаешь? — поднявшись с пола, женщина подошла чуть ближе, на ходу поправляя хиджаб. — Говорю тебе ещё раз: как уехал ты в Бейиде, так она всё и выведывала. Как лиса ходила, глазёнками своими всё высматривала, уголки потаённые выискивала. Моя вина, что сразу тебе не сказала. Каюсь. Так тому причина была. Я же когда увидела тебя еле живым, чуть сама на тот свет не отправилась. Не стала бы я ради этой пигалицы даже пальцем о палец ударять, не то что...
— Хватит! — прервал оправдания Ясмины Адам. — Тебя в комнате твоей запрут, пока всё не выясню. Поняла?
— Конечно, давай запирай! Только потом не ворчи, что в гареме всё вверх дном перевернётся, пока в четырёх стенах закрыта буду. А как сёстры твои проснутся...
— Переживут, — взорвался Адам, недослушав стенания Ясмины, и резко вышел из комнаты Энн, знаком руки отдав распоряжение охранникам привести в действие его решение.
В голове всё перемешалось: факты вопили об одном, но глупое сердце до последнего отказывалось им верить. Едва добравшись до кабинета отца, Адам присел в кресло и, облокотившись на стол, зажал ладонями разрывающуюся от боли и потрясений голову.
Он закрывал глаза и беспрестанно видел образ Энн. Непроизвольно в памяти всплывал её задорный смех, когда она наслаждалась красотой океана, её нежные улыбки, которые так искренне и щедро она дарила окружающим ещё там, в Исландии, её голос, такой мягкий и родной, волшебная сила которого смогла усмирить не только Странника, но и самого́ эмира... Кончики пальцев всё ещё помнили теплоту её тонкой кожи, как та трепетала под его касаниями, а сама Энни дрожала в его руках. Поверить, что всё это было фальшивкой, Адам никак не мог себя заставить. Не получалось.
— Ясин, ты здесь? — в дверях кабинета показалось лицо Ангура.
Не дожидаясь от эмира приглашения войти, мужчина в два шага приблизился к рабочему столу и поставил напротив Адама ноутбук.
— Смотри! Это записи с камер. Вот она вышла из комнаты, вот идёт по коридору, так... сейчас... ага, вот по лестнице спускается...
Адам понимал, что Ангур нашёл какую-то зацепку, что-то важное, но как зачарованный смотрел на знакомую фигуру на экране и совершенно не слышал друга. Ему хотелось остановить запись, увеличить изображение Энн и, наконец, заглянуть в её глаза. Правда скрывалась там! Но даже просто по походке, по летящим довольным её шагам, Адам видел: никто не заставлял, не угрожал, не приказывал. Но внезапно изображение пропало. Темнота. Ничего!
— Ангур! — встрепенулся от неожиданности эмир.
— Ты меня слушал, Ясин? — недовольно уточнил мужчина, полагая, что предаваться страданиям было не время. — Я тебе только что объяснил: записи обрываются на том моменте, когда Энн вышла в сад. Затем был скачок напряжения — несколько минут видеонаблюдение не работало.
— Напомни-ка мне, Ангур, когда в моём доме в последний раз отключалось электричество? — ехидно прищурившись, уточнил Адам, ощущая наростающее недомогание.
