Роман обнаружился на первом – вернее, на минус первом этаже офиса. Двое охранников методично обрабатывали немолодого мужичка с залысинами по обе стороны лба.
– Палец отрежьте ему, – приказал Ярослав.
– Что? – мужичок, зажатый между двумя бодигардами, задёргался. – Я не знаю ничего, клянусь.
– Мне насрать, – Яр подошёл вплотную к нему. – Ты моей девочки мне палец привёз. И ты скажешь, где его взял.
Мужичок моргнул, непонимающе глядя на него. Яр кивнул, подтверждая приказ, и в ту же секунду мужичок запел. Слова полились из него нескончаемым потоком – про бабки, которые надо позарез, про какую-то колбасу и снова про то, что не знал ничего…
– Молчать! – рявкнул Яр и, достав пистолет – уже пустой после встречи с Якутским – приставил его к подбородку водителя. – Откуда. Привёз. Свёрток. Чётко и ясно или, нахрен, убью!
– Рыбинская улица, пятый дом, я не… – договорить он не успел, Яр с размаху врезал ему прикладом в челюсть и отвернулся.
– Берём с собой. Машину к подъезду, Роман.
Дороги оказались забитыми – как назло. Большую часть пути пришлось гнать по тротуару, собирая за собой гроздья вопящих и мерцающих мигалок, которые ближе к финишу взял на себя Роман.
Машина же Яра – вопреки обыкновению не шестисотый Мерс, слишком заметный в таких местах и в таком деле, а неприметная девятка кого-то из охранников – затормозила у заднего входа многоквартирного дома, почти под козырьком.
Рядом остановилась Газелька. Двери второго автомобиля открылись, и один за другим оттуда стали выпрыгивать ребята в чёрных водолазках.
Сам Яр шёл последним. Он ступил в подъезд, когда отгремела первая канонада, и командир бригады, махнув рукой, высунулся наружу и крикнул:
– Пошло.
Подвал был обычным. Таким же, как десятки других подвалов, которые видел Яр. В большинстве из них дела давно уже решались без него, но как что выглядит и зачем здесь что – он знал отлично, как и пять лет назад.
Яр толкнул ногой дверь в глухом конце коридора и, выставив перед собой пистолет на вытянутой руке, вошёл. Пару секунд глаза привыкали к полной темноте, а затем он выдохнул шумно и, на ходу пряча пистолет, шагнул к креслу, стоящему посреди комнаты.
– Маленькая моя… – слова вырвались сами собой. Яна сидела, низко опустив голову, и, кажется, была без сознания. «Так даже лучше», – подумал Яр, приподнимая за подбородок покрытое следами от побоев лицо. – Свет! – приказал он, и тут же два фонарика оставили круги у ножек стула, поползли вверх, по примотанным к ножкам обнажённым ногам – Яна почему-то была голая и от того казалась ещё беззащитнее, чем всегда. А потом Яр заметил окровавленную кисть. Повисшую в воздухе и замотанную какой-то тряпкой, от крови, пропитавшей её, потерявшей свой цвет.
– Роман! – гаркнул Яр. – Где врач?! Где этот чёртов врач!
И, не дожидаясь реакции, принялся осторожно освобождать Яну. Запястья тоже были покрыты запёкшейся кровью, но её Яр уже не замечал. При каждом прикосновении Яна вздрагивала и тихо стонала, но это тоже значения уже не имело. Сняв все путы, Яр не выдержал, на секунду ещё прижал её к себе и стиснул голову, силясь вжать в самое своё существо.
– Яночка, что ж ты так… – Яр зажмурился. Впервые, сколько он себя помнил, на глаза наворачивались слёзы.
– Пустите! Пустите, я говорю! – послышалось от двери и, подняв голову, Яр увидел наконец человека в белом халате.
– Рука, – сказал он тут же, – рука, спасите руку ей. Быстрей.
Врач, которого пропустили наконец в подвал, подошёл вплотную, присел на корточки рядом с Яром. Осмотрел сначала одну кисть Яны, затем другую. Размотал осторожно повязку и тут же вскинул на Яра глаза.
– Где?..
– В холодильнике. Есть.
– В больницу её. Срочно. Можем успеть.
Яна пришла в себя к вечеру вторника, а окончательно – к вечеру среды. Вокруг были белые простыни, белые стены и люди в белой одежде, так что темнота и боль, с головой накрывшие её в последние несколько дней, в первые секунды показались ей сном.
Рука ничего не чувствовала, и она подняла её, решив, что отлежала.
Только увидев перед глазами обмотанную бинтами культю, Яна похолодела, понимая, что случившееся всё-таки было реально.
– Чёрт!.. – выдохнула она и бросилась было разматывать бинт, чтобы увидеть главное, но не успела – дверь распахнулась, и ворвавшийся в палату санитар перехватил её руки, обе сразу. Только одну – бережно, а другую немного грубей.
– Не шевелить, не двигать, не смотреть.
– Что там? – побледневшая Яна перевела на него испуганный взгляд. Она плохо помнила, чтобы боялась чего-нибудь, но эта неизвестность напугала её по-настоящему.
– Не знаю, – ответил санитар. – Бинты снимут через неделю. Но Вячеслав Абрамович – хороший врач. Главное, что вовремя успел.
Яна перевела дух и прикрыла глаза, заставляя себя успокоиться.
– Правильно, – подтвердил санитар. – Нужно поспать.
Он отпустил руку Яны и взъерошил ей волосы.
– Как я сюда попала? – тихо спросила Яна.
– Привезли. На скорой, как и всех.
Сердце кольнула боль.
– И всё? Вы знаете, что было со мной?
Санитар не отвечал, и Яна открыла глаза, чтобы поймать его взгляд. Санитар в самом деле на неё не смотрел. Однако, почувствовав взгляд, произнёс:
– Так бывает. Ты легко отделалась, девочка.
Яна откинула голову назад и посмотрела в потолок.
– Меня зовут Яна.
Санитар помолчал.
– Я Дмитрий, – произнёс наконец он, – можно на ты. Буду заглядывать к тебе по вечерам.
Яна кивнула и перевела взгляд на него, рассматривая лицо Дмитрия, его тёплый взгляд и лёгкую, будто бы даже стыдливую, полуулыбку.
– Ко мне никто не приходил? – спросила с надеждой она.
Дмитрий покачал головой.
– У тебя же ни документов, ничего… Как бы тебя нашли?
Яна кивнула. Ответ был логичен. Да и кто бы мог её искать, с другой стороны… Если только… Сердце снова сдавила боль, и Яна зажмурилась при мысли о том, кто всё это допустил. Кто так и не вспомнил о ней. Так и не пришёл.
– Меня что, просто на помойку выкинули? – спросила она, всё ещё пытаясь понять, что произошло в промежутке между тем, последним воспоминанием в подвале, и тем, что творилось сейчас.
– Типа того, – Дмитрий снова отвёл взгляд. – Пустой подвал. Стул. И окровавленная ты.
– Странно… – произнесла Яна устало, но сил думать о чём-то уже не было.
– Ложись спать, – подтвердил её мысли Дмитрий и снова погладил её по голове.
Уговаривать долго Яну не пришлось.
