– Это всё.
Яр затушил сигарету и задумчиво посмотрел на телефон. Яна, должно быть, уже ложилась спать. Или просто спала – в больнице ведь, наверное, рано наступает отбой. А так хотелось вернуться домой и увидеть её… Как когда-то давно.
Яр качнул головой.
– Мире позвони, скажи – на работе задержусь. И организуй мне… Ну, ты поняла. Как всегда.
Аня встала и направилась к двери.
– А, хотя, подожди, – окликнул её Яр. – Не надо, как всегда. Принеси лучше коньячка… и каталог сообрази.
– Каталог чего?
– Каталог Calvin Klein, чего ж ещё?
Аня помедлила.
– Ярослав Игнатьевич, я тут в журнальчике кое-что нашла, хотите покажу?
Яр пожал плечами и кивнул. Аня торопливо вышла и вернулась уже со свежим декабрьским номером в руках.
– Вот, – опустив журнал перед Яром на стол, она открыла его на тридцатой странице, где под надписью «40 вещей, которые…» красовался загорелый черноволосый красавец.
– И что? – спросил мрачно Яр. – Ты мне предлагаешь его?
Аня покачала головой.
– Фамилию фотографа посмотрите. Вот тут?
Ярослав опустил глаза и расплылся в глуповатой улыбке.
– Это ваша? – уточнила Аня.
– Может быть, – Яр помолчал. – Но получилось хорошо. А знаешь что… Подбери-ка мне лучше каталог фотоаппаратов, – Яр усмехнулся. – Я сам в детстве увлекался. Надо же… И она.
Яр качнул головой, разгоняя ворох нахлынувший мыслей.
– В общем, принеси каталог.
– А Calvin Klein?
– И его. Оба принеси.
Серёга днём так и не зашёл. Не зашёл он и вечером, в отличие от Димы, который вместе с обычным набором деликатесов принёс коробку кассет.
– Короче, я выбрать не смог, – сказал он и опустил коробку рядом с Яной на кровать. – Ты смотри, я вскрыть упаковку помогу.
Яна посмотрела на разноцветные корешки и зажмурилась. Сердце снова свела боль.
– Дима, ты где это взял?
– А что не так? – Дима в недоумении посмотрел на неё.
Коробку от края до края наполняли штабеля рокопопса. И всех до одного исполнителей Яна знала в лицо.
– Ничего, – не открывая глаз, покачала головой. – Не надо. Пожалуйста. Убери.
Дима торопливо спрятал кассеты обратно в пакет и оповестил Яну:
– Всё. Убрал. Ты это… Извини. Я тебя расстраивать не хотел.
Дима замолк, взволнованно глядя на неё, а Яна сидела ещё какое-то время, прежде чем произнесла, всё так же не открывая глаз:
– Дима, у тебя было когда-нибудь такое… Что ты не хочешь прошлое вспоминать? Вообще.
Дима замешкался, и Яна продолжила:
– Просто, за что ни возьмись… Любая точка приносит только боль, – она открыла наконец глаза и внимательно посмотрела на медбрата. – А я не хочу боли. Понимаешь? Совсем.
Дима поджал губы. Он не знал толком, что сказать, и Яна, поняв это, вздохнула и отвернулась.
– Ты в голову не бери. Спасибо тебе за всё.
Дима не шевельнулся. Сидел молча и продолжал смотреть на неё, но Яна так и не повернулась, и Дима просто накрыл её здоровое запястье своей рукой, а затем спросил:
– Яна, это дело не моё… Но за что тебя взяли, а?
Яна устало посмотрела на него.
– Ты прав. Это дело не твоё.
Дима замолк, пытаясь придумать следующий вопрос.
– Что у тебя в прошлом? Те, кто там, ещё могут быть опасны для тебя?
Яна пожала плечами.
– Я не знаю. И мне просто… Всё равно, – она помолчала и добавила, – я просто не хочу вспоминать. Вот и всё.
Она замолкла, облизнула губы и продолжила.
– Но как? Как, если всё, что там, это и есть я? Если выбросить всё то, что было в прошлом, то что останется? – она подняла перед собой забинтованную руку и провела ей в воздухе. – Ничего. Разве что этот палец. И всё.
Дима отвернулся.
– Знаешь, – произнёс он после долгой паузы. – Я тут три года уже. Скоро практика закончится и стану вроде как… Врачом.
Яна выжидающе посмотрела на него.
– Вот только я столько насмотрелся, что уже не уверен, хочу ли видеть это всё, – он обвёл взглядом палату, – всю жизнь. Понимаешь?
– Нет.
– И не надо, – Дима вздохнул. – Я просто о том… Что тут много умирают. И это часто можно увидеть на лице. Не знаю, как тебе объяснить. Просто… что человек не хочет жить.
Яна прикрыла глаза, не в силах на него смотреть.
– И я? – спросила она.
Дима улыбнулся и покачал головой.
– В том-то и дело, что нет, – он протянул руку и пальцами провёл по виску Яны, а затем поймал её щёку в ладонь. – Ты устала, зверски устала. Но ты ещё будешь жить. Ты из тех, кто победил бы даже рак. С тебя всё стекает водой.
Яна открыла глаза и поймала его взгляд, а Дима улыбнулся.
– Считай, что смерть коснулась тебя – и прошла стороной.
Яна поймала его руку и накрыла своей.
– Попробую, – сказала она. – Но я как-то устала… радоваться тому немногому, что у меня есть.
Дима улыбнулся ещё шире.
– Оглянись по сторонам. И скажи мне, чего у тебя нет?
– Любви, – ответила Яна резко, не успев даже подумать, и тут же отвернулась, устыдившись своих слов. – Как идиотка…
– Почему?
– Что – почему?
– Почему нет?
Яна пожала плечами, всё так же не глядя на него.
Дима снова улыбнулся и, наклонившись к самому её уху, прошептал:
– Хочешь, я буду тебя любить?
Яна резко качнула головой и попыталась отстраниться.
– Не надо, Дим.
– Почему?
– Потому что я не хочу… Вспоминать ещё одну боль.
Дима смотрел на неё какое-то время, а потом высвободил руку и встал.
– Как хочешь, – сказал он и кивнул. – Выздоравливай, Яна
Серёга всё-таки пришёл, но уже утром и не один – следом за ним в дверях появился красивый, но немного зажатый парень, которого Яна скорее могла бы представить не в модельном бизнесе, а в библиотеке.
– Привет, – Серёга сразу же устроился на соседней кровати и взглядом указал на своего приятеля, – это Евгений.
Яна подняла бровь.
– Яна, – сказала она. – И как же вы познакомились?
Серёга усмехнулся и начал было рассказывать про какое-то кафе, но потом, заметив, что его приятель всё ещё стоит в дверях, встал, подошёл к нему и, усадив на другой стороне кровати, снова забрался на неё с ногами.
