Опустив Сторра на пол, Сейдрак посыпал его какими-то семечками, они проклюнулись за несколько секунд и зелеными нитями опутали тело иллюзиониста.
— Что это?
— В Изначальном эту лиану называли путами жизни и смерти. Сок растения целебен, но лиана может, как исцелить, так и убить.
— Скажи, что ты приручил свою зверушку.
Со смесью благоговения и ужаса я смотрела на зеленые отростки, что буквально присасывались к коже мастера Сторра. Позади раздавались драконьи рыки и звуки ударов, весь дом сотрясался, будто собирался рухнуть нам на головы. Когда драконы дерутся, мелочь, вроде людей, должна разбегаться. Но я не могла даже пошевелиться. Мой взгляд был прикован к яркой искре, обретавшей очертания шара. Всхлипнув, накрыла ее руками, словно пытаясь затолкнуть обратно, заставить вернуться в тело мага. Ведь пока в нем жила магия, он и сам продолжал жить.
— Скверна разрушает тела найденышей, — глухо произнес Сейдрак. — Драконам было проще.
— Что ты сказал?.. Эта дрянь калечила и драконов? Я думала, что первые дары возникли после гибель тех, кто не смог осуществить переход через межмировой портал.
— Так принято считать. Отец говорил, что драконы погибали еще некоторое время и после перехода.
— Не все драконы смогли побороть скверну… — подхватила я.
Переглянувшись, мы с Сейдраком склонись над Сторром, погруженным в зеленый кокон. Садовод из Грозокрылого вышел отменный, его лианы помогли магу, он больше не метался в беспамятстве, черты лица разгладились, как если он больше не чувствовал боли.
— Чтобы выжить, Сторр должен позволить скверне себя изменить, — прошептала я. — Чтобы выжить, Сторр должен стать немного… драконом.
Вот к чему стремились потерянные дары. Они искали не просто сосуды, способные их удержать, они искали носителей, которые смогут стать частью бесконечного цикла обмена дарами. Им были нужны драконы.
Склонившись чуть ниже, я снова заговорила, в этот раз обращаясь уже не к магу, а к его дару, к искре, что готовилась отправиться на поиски нового владельца.
— Тебе же нравилось это тело, ты сам его выбрал. Так почему бы тебе немного не помочь?
— Лори, ты рехнулась? — еле прошептал Сейд.
Внезапно я поняла, что вокруг стало слишком тихо. Хотя ещё недавно пол дрожал, а позади раздавалось драконье рычание. Сейчас же мы все находились точно в коконе. Он отсек нас и от звуков боя, и от смертоносной драконьей магии, что могла нас случайно задеть.
«Спасибо, любимый…» — мысленно прошептала я и уловила отголосок драконьего рычания.
С Алдраком все было в порядке. Черный дракон занимался тем, для чего и был рожден: оберегал и защищал. Мой же путь был иным: поиском лучшей жизни для тех, кто был отмечен драконьей магией. Теперь, когда я это поняла, внутри меня снова разгоралось жгучее пламя. Но я больше его не боялась, а позволила черному огню скользнуть по руке и приложила пылающую ладонь к искре Сторра.
— Лори, что ты творишь?
Сейдрак с изумлением уставился на меня, но я понимала, что он видит далеко не все. Пока не видит, но все еще впереди. Драконья магия сделала нас поисковиками. Наш путь отличался от других магов, сложный извилистый, мы оба могли умереть, но выжили, чтобы больше не было других смертей. Поэтому я накрыла искру Сторра рукой, объятой драконьим огнем, и терпеливо пояснила:
— Я помогаю ему стать почти драконом.
* * *
Гибель владыки Эльгара бессовестным образом повесили на Снодрака. Якобы коварный костяной дракон открыл портал в Эль-Тейр и отомстил за смерть леди Калидры, приговоренной Повелителем Пепла. Никто так и не узнал, что владыка был нежитью, практиковал костяную магию и имел отношение к гибели многих найденышей. Я злилась несколько дней, понимала причину такого решения, но все равно не могла успокоиться. Как сказал Алдрак, Эльгару не нужна была истина. Эти земли хотели стабильности.
Зато в Пустоши покой даже не пролетал. С тех пор как там объявился Снодрак, объявивший себя преемником Повелителя Пепла, костяным ритуалистам стало резко не до набегов в горы, окружающие Эльгар. Борьба за Пустошь обещала быть безжалостной и в это противостояние огненные драконы вмешиваться не собирались.
У нас хватало и других проблем. Убедить всех, что скверна — не болезнь, а этап магического развития было непросто. Больше всех сопротивлялись новому видению драконьи целители. Все они покинули драконью академию, едва стало известно, что найденышей больше не надо лечить.
«Сами справляйтесь!» — высокомерно бросили драконы.
«Как будто от вас раньше был толк!» — не удержалась я.
Начинать всегда нужно с малого, вот и мы с Сейдраком начали с того, что закрепили за каждым найденышем дракона-партнера, но при этом ограничили магическую поддержку.
«Дракон — страховка, а не чешуйчатый костыль» — неосмотрительно бросил Сейд.
Его потом месяца три за глаза называли Лордом-костылем потеряшки. В академии так никто и не узнал, кто был все это время моим настоящим магическим партнером. Зато мое переселение в замок на скале никого не удивило. Точнее, мы с Сейдроком ночевали в гнезде черного дракона несколько раз в неделю. Да всех Сейдрак по-прежнему оставался моим женихом и ему это безумно нравилось. Наличие официальной невесты отваживало от Грозокрылого других возможных невест и их родственников.
Так что Сейдрак по — прежнему называл меня своей парой, я же мстила ему тем, что ласково обзывала сыночком и обещала подарить шерстяную шапочку на день рождения, чтобы последние мозги в небе не отморозил. В ответ Сейдрак гнусно ржал над моим ведением, что столько дней не давало мне покоя, и заверял, что никогда бы не переспал с иллюзией, даже если она и выглядит как настоящая принцесса.
Лорд Алдрак наблюдал за нашими перепалками с молчаливым снисхождением, но я чувствовала, он рад, что мы с Сейдраком нашли общий язык.
— Глупость. Я рад, что ты подарила мне надежду.
Чёрный дракон вышел из стены, даже портал не открывал. В его доме подобные фокусы были в порядке вещей. Здесь не только стены, каждый предмет носил руническую печать черного дракона. Лорд Алдрак создал этот замок в соответствии с традициями своей родины. Поэтому и не смог здесь жить. Слишком сильной была тоска по жизни, что он потерял.
Сильные, надежные руки обвили мою талию, прижали к груди:
— Потеряв свою стаю, я и не думал, что смогу кого-то впустить в свое сердце.
— У вас был Сейдрак, — тихо прошептала я, млея от удовольствия в объятиях.
— Снодрак и Калидра подкинули его мне как две кукушки. Я всего лишь исполнил свой долг.
— У легендарного черного дракона Эльгара очень большое и доброе сердце.
Тихий хмык, и возле моего уха раздаётся вкрадчивый шёпот:
— Надеюсь, ты об этом никому не расскажешь?
