Но не только по этой причине Дронго решил остановиться в
великолепном «Дорчестере» — именно в этом отеле должны были пройти неформальные
переговоры Полетаева с представителями Международного валютного фонда.
Он заранее заказал себе номер в «Дорчестере» с видом на
Гайд-парк, и, когда появился в отеле, его уже ждал любезный портье, который
проводил Дронго в четыреста пятнадцатый номер, выходивший окнами на Парк-Лейн.
Номер был просторный, с большим холлом и несколькими светильниками, с кроватью
в нише. «Дорчестер» считался отелем высшего класса и достопримечательностью
Лондона, так же как «Кларидж» или «Савой».
Дронго принял душ, переоделся и отправился к «Хилтону»,
находившемуся в ста метрах от его отеля. Он как-то останавливался там, еще в
девяносто пятом. И теперь прошел прямо к магазину, находившемуся в глубине
вестибюля, за лифтами. Здесь должен был находиться запасной выход. Но сейчас
тут стояли два сотрудника службы безопасности отеля и о чем-то переговаривались
по своим переговорным устройствам. Тогда Дронго вернулся к главному выходу.
Перед отелем была небольшая площадка для машин. Слева от
здания находилась стена, и водителям приходилось поворачивать резко налево,
чтобы, обогнув площадку, выехать на Парк-Лейн. Справа находилась довольно тихая
улица, где редко появлялись машины. Парк-Лейн сама по себе была довольно
оживленной, но подъезжавшие к отелю автомобили тормозили, огибая площадку,
чтобы подъехать к отелю. И если два автомобиля выстраивались в ряд, то
выстрелить из проезжавшей по Парк-Лейн машины в стоявших у гостиницы было делом
малоперспективным.
Он обошел несколько раз вокруг отеля, когда зазвонил
мобильный телефон.
— Где ты находишься? — спросила Елена.
— У отеля «Хилтон», жду, когда вы появитесь.
— Мы будем минут через десять, на трех «Ягуарах». Как у тебя
дела?
— Все спокойно. Ничего подозрительного. В отеле, похоже,
знают, что вы здесь появитесь.
— Мы их заранее предупредили, — подтвердила Суслова.
Он еще раз обошел отель и успел увидеть, как, минуя главные
ворота Гайд-парка, к отелю подъезжает кортеж автомобилей. Как он и предполагал,
все три машины подкатили к отелю. Одна из них загородила обзор, а вторая, с
Полетаевым, притормозила у входа. Министр вышел из машины и в сопровождении
сотрудников ФСБ прошел в отель, где уже были оформлены их номера.
Дронго вернулся в «Дорчестер» и попросил соединить его с
Еленой Сусловой, прилетевшей сегодня в Лондон. Через несколько секунд он
услышал голос Елены:
— У нас все в порядке.
— Что делает наш подопечный? — поинтересовался Дронго.
— Кажется, принимает душ. Ты не устал после перелета?
— Стараюсь об этом не думать. Ненавижу самолеты, — признался
Дронго, — точнее, боюсь их. Меня прямо-таки трясет от страха.
— Это у тебя такая форма фобии.
— Думаю, что да. Но это наследственное. Отец ненавидит
самолеты еще больше, чем я. За всю свою жизнь летал всего несколько раз. Иногда
добирался до нужного ему места четыре или пять дней поездом.
— Значит, ты герой, — засмеялась Елена.
— Еще какой. Говорят, фобии бывают только у сильных людей.
Не знаю, так это или нет, но каждый полет для меня испытание.
— Погоди, погоди, — сказала Елена, — а сколько раз за год
тебе приходится летать?
— Не знаю. Может, сорок, а может, сорок пять.
— Это, значит, почти каждую неделю, — вздохнула Лена, —
бедный. Как ты выдерживаешь?
— Вот-вот. Поэтому я и стараюсь не думать о самолетах, а как
залезу в него, уже поздно бояться.
— Поняла, — засмеялась Елена, — твой метод мне нравится. Как
ты прилетел в Лондон?
— Как и планировал, через Франкфурт. Еще два часа назад. В
«Дорчестере» очень удивились, увидев меня в десять утра в отеле. Так можно
вычислять агентов, прибывающих в отель, чтобы заплатить за несколько часов
пребывания, как за сутки. По большому счету это могут себе позволить только
государственные служащие. Обычно в такое время никто не вселяется, предпочитая
вселяться ближе к двум, чтобы с этого момента и начался отсчет времени
пребывания в номере. Надеюсь, ваше ведомство оплатит мне все расходы.
— Ты стал скрягой, — засмеялась она, — как ты нашел наш
отель?
— Честно обошел все этажи, а когда вы подъехали, уже был в
холле. Судя по охране, которую выставила служба безопасности отеля и ваши
английские коллеги, к угрозам в адрес Полетаева здесь относятся более чем
серьезно.
— Надеюсь, — тихо сказала Елена.
— Когда вы должны встретиться?
— Через полчаса. Ему нужно подготовиться и просмотреть
документы. Рядом с ним оба его помощника. Ты не беспокойся, мы при оружии. К
тому же у нас договоренность с британскими властями. У номера постоянно дежурят
двое полицейских. Это не считая нашей группы.
— Много, — согласился Дронго, — но все равно недостаточно,
если нападет группа террористов. Пошли кого-нибудь из своих ребят вниз, чтобы
находился в холле. И если заметит что-то подозрительное, пусть сразу сообщает
наверх. Поняла?
— Поняла. Передам Рудневу.
— Правильно. Я зайду минут через тридцать-сорок. До
свидания.
— Пока, — она положила трубку.
Он подумал, что в прошлом году они наверняка поселились бы в
одном номере. Интересно, о чем сейчас думает Елена, неужели о том же? Или она
не хочет вспоминать прошлое? У женщин это получается лучше, чем у мужчин. Они
смелее рвут с прошлым и так же смело устремляются в будущее. А мужчины обычно
сентиментальны и боятся будущего.
«Кажется, и я начинаю бояться будущего», — подумал Дронго,
выходя из номера. Он решил позавтракать, прежде чем идти в «Хилтон». Он сам не
знал, каким образом, но всегда чуял опасность. Как зверь. Видимо, благодаря
многолетнему опыту. Но в «Хилтоне» он ничего не почувствовал. Вполне вероятно,
что Слепнев не прилетел в Лондон, предпочитая дождаться свою жертву в Москве.
Он спустился на первый этаж, прошел в глубь холла и,
устроившись за столиком, попросил официанта принести ему чашку чаю и несколько
сухих бисквитов. Просматривая английские газеты, Дронго обратил внимание на
статьи, посвященные визиту Полетаева в Лондон. В одной из них были приведены
высказывания некоторых московских газет, называющих предстоящую пятницу, когда
Полетаев выступит по бюджету в Государственной думе, «днем гнева».
Он уже допивал чай, когда вдруг остановил взгляд на сидевшей
рядом молодой женщине. Она то и дело посматривала на часы, видимо, кого-то
ждала. Перед ней стоял бокал с вином. На женщине было длинное черное платье.
Дронго оценил элегантность покроя, ее осанку, умение держаться. Обратил
внимание на сумочку, потом на туфли. Мелочи всегда говорят больше, чем любые
слова и любой самый экстравагантный наряд. Ее взгляд скользнул в его сторону.
Он улыбнулся. Женщина вежливо кивнула и отвернулась.
