Слепнев, надо сказать, классно сработал. Они с подельником
прижали наших ребят, которые полезли через балкон, уже не имея огневого
прикрытия. А когда наконец мы ворвались в квартиру, выяснилось, что Деружинский
просто прикрывает Слепнева. Тот успел переодеться в форму нашего сотрудника и
вынести убитого офицера на улицу. Дальше вы знаете…
Прибыла пожарная машина, завыли сирены машин «Скорой
помощи».
— Остальное расскажете в управлении, — махнул рукой генерал
командиру группы захвата, садясь в машину. Прежде чем закрыть дверцу, он
крикнул Корниенко: — Вы уверены, что Слепнев погиб?
Корниенко посмотрел на Демидова. Он привык отвечать за свои
слова. Трупа они не видели. Но сотрудники милиции были уверены в гибели
Слепнева. Демидов ждал, что скажет его коллега из контрразведки.
— Нет, — ответил Корниенко, — не уверен.
Потапов захлопнул дверцу, и машина тронулась с места,
лавируя между заполнившими двор людьми и автомобилями. Увидев номер машины,
инспектор ГАИ бросился расчищать дорогу.
— Надо посмотреть, что в квартире, — предложил Демидов.
Они стали подниматься по лестнице, когда вниз несли убитую
женщину. Демидов поднял простыню.
— Странно, — сказал он, — судя по нашим данным, Алевтине
Деружинской где-то под сорок, а этой не больше тридцати.
— Может быть, в этом причина нашей неудачи. — Корниенко
посмотрел на покойную. — Срочно проверьте отпечатки пальцев, — приказал он
сопровождавшему тело сотруднику ФСБ. Результаты пусть сообщат мне немедленно.
Выясните, есть ли в нашей картотеке такие отпечатки. Хотя нет, подождите.
Позовите двух понятых, покажите покойную. Пусть опознают тело.
— Прямо здесь? — изумился офицер.
— Прямо здесь и прямо сейчас, — бросил Корниенко и поспешил
наверх за Демидовым.
Убитых из квартиры уже вынесли, но следы кровавой борьбы виднелись
повсюду. Почти все стекла были выбиты, стены пробиты пулями. Здесь работали
сообща сотрудники контрразведки и милиции — все в подавленном состоянии после
разыгравшейся кровавой трагедии.
— Из прокуратуры приехали, — доложил Демидову один из сотрудников.
— Только их не хватало, — буркнул полковник, проходя в
спальню.
— Почему она так поступила? — в раздумье спросил Корниенко.
— Судя по нашим данным, эта женщина занималась рекламой косметики. И вдруг
вмешалась в борьбу на стороне бандитов.
— Сам не пойму. Может, мы в чем-то просчитались, —
предположил Демидов, когда в комнату влетел тот самый сотрудник, которому
Корниенко поручил провести опознание.
— Соседи сказали, что это не хозяйка квартиры, — доложил он,
— что хозяйка здесь уже несколько месяцев не появлялась. А эта женщина снимала
квартиру.
— Как ее фамилия?
— Никто не знает.
— Везите ее к нам, — распорядился Корниенко, — и сообщите,
есть ли у нас на нее данные.
— Мы были правы, — сказал он Демидову, — это не Деружинская.
— Нужно проверить всех знакомых Слепнева. Думаю, эта
«амазонка» — одна из них, — предположил Демидов. — Кто мог подумать, что здесь
окажется сам Слепнев. Знай я об этом заранее, подогнал бы наших ребят. Уж тогда
бы он ни за что не ушел.
— Значит, его все-таки подставили, — проговорил Корниенко, —
интересно, что собираются предпринять дальше бандиты, в частности сам Слепнев.
— На месте Полетаева я не стал бы возвращаться в Москву до
пятницы, — вдруг сказал Демидов. — Слепнев, если он жив, теперь в бешенстве,
как раненый зверь. И остановить его невозможно. Разве что пулей. Не завидую
тем, кто подсунул нам эти трупы. Теперь у бандитов, судя по всему, начнутся
разборки.
День второй. Москва 23 часа 20 минут
Он выплыл далеко от того места, где упала машина. Знал, как опасно
показаться там, где упал автомобиль, и задержал дыхание. Когда «Ниссан»
оказался в воде, он не запаниковал, в такие моменты главное — сохранить
самообладание. Ждать и не торопиться — чтобы преследователи поверили в его
гибель. Глубина здесь была метров пять, не больше. Машина медленно погружалась
в ил. Под ногами уже появилась вода, когда он, набрав в легкие воздуха, начал
осторожно открывать стекло, чтобы хлынувшая вода уравновесила внутреннее и
внешнее давление. Когда вода доходила ему уже до шеи, он открыл дверцу, нырнул
и проплыл больше двадцати метров, прежде чем поднять голову.
Автомобиль остался где-то далеко в стороне. Ему пришлось
плыть еще минут двадцать, прежде чем он решился выйти на берег. Вокруг не было
ни души. Он с отвращением осмотрел камуфляжную форму, которую нацепил на себя,
и первым делом избавился от бронежилета. Встряхнул пистолет. Из него полилась
вода. Если патроны отсырели, пистолет можно выбросить. Впрочем, пригодится для
устрашения.
Жаль, мобильный остался в квартире. Теперь нужно как-то
добраться до Старика, отлежаться там до завтра. Ничто не нарушало окружающей
тишины. Слепнев зашагал в сторону города и вдруг услышал шум приближавшейся
машины.
Хотел спрятаться, но раздумал. Надо как можно быстрее
убраться отсюда. Слепнев проголосовал, и к нему подкатил старенький «Москвич».
Водитель, пожилой мужчина, с любопытством посмотрел на Слепнева.
— В речке искупался? — спросил, улыбаясь.
— Да нет, рыбачил. Сидел с удочкой к заснул. Свалился в
воду, удочку потерял, а сам еле выбрался.
— Бывает, — засмеялся водитель.
Ему было за шестьдесят. Припухшие, слезящиеся глаза и
мозолистые руки. Видимо, всю жизнь был работягой.
— Сейчас достану клеенку, а то ты мне всю машину
перепачкаешь, — сказал старик, не подозревая, какую участь уготовил ему
встретившийся в ночи случайный пассажир. Слепнев напряженно следил за стариком.
Ликвидировать его здесь довольно опасно. Фээсбэшники и менты наверняка прочешут
все окрестности. Нужно подождать до города. Настоящий «ликвидатор» и без
пистолета обойдется. У него тысяча способов убрать человека, не оставляя
следов.
— Садись, — радушно предложил хозяин машины, расстелив
клеенку на переднем сиденье.
Слепнев расположился рядом с водителем.
— Я тебя до метро довезу, — сказал старик, — мне как раз по
пути. Пока будешь ехать, обсохнешь маленько.
— Что это за место? — кивнул Слепнев в сторону видневшихся
построек.
— Раньше речная станция была, — сообщил водитель, — потом
закрыли ее, кажется, еще в шестьдесят восьмом. Я тогда на инструментальном
работал, мы отсюда в город ездили. Нам казалось, что это такая даль. А сейчас
отсюда до метро десять минут езды. Дети смеются, говорят: ты, можно сказать, в
центре жил и работал, а говоришь, квартиру за городом получил. Так ведь тогда
здесь вообще глухомань была.
