– Сейчас это выглядит куда хуже! – заметил Мейсон. –
Двадцать тысяч – не многовато ли для прогулки?.. Все это выглядит так, будто вы
хотите удрать и не собираетесь возвращаться.
– Понимаю, – согласилась Эмили.
– Послушайте, Мейсон. – Голос Лидса охрип от волнения. – Не
могу допустить, чтобы меня арестовали. Мне надо вернуться в Танану!
– Зачем?
– Разве вы не понимаете? Чтоб уладить дело с тем, давно
случившимся убийством.
– Джон Миликант шантажировал вас именно этим?
– Да.
– И что же вы собирались предпринять? – поинтересовался
адвокат.
– Я собирался все уладить.
– Каким образом?
– Я хотел сказать правду, а Эмили мне в этом помогла бы.
– Не говорите глупостей! – рассердился Мейсон. – Эмили ничем
не сможет вам помочь. Ее история объяснит прокурору мотивы убийства, только и
всего. По прошествии стольких лет все это будет выглядеть весьма
невразумительно. Джон же имел против вас очевидные факты. Он отдал бумаги на
хранение Марсии Виттакер, а она передала их мне. Я сказал, что вы обязательно
вступитесь за нее, если она будет молчать.
– И эти бумаги у вас? – взволнованно спросил Лидс.
– А как насчет Марсии Виттакер? – Мейсон избегал конкретного
ответа. – Я поступил правильно?
– Господи, конечно! Я бы отдал все на свете за эти
документы!
Мейсон повернулся к Эмили Миликант:
– А как насчет вас? Согласны вы сделать кое-что, чтоб снять
с Олдена это старое обвинение?
Она кивнула в ответ. Мейсон задумался на секунду.
– Хорошо, – сказал он с расстановкой через некоторое время.
– Делайте то, что я вам советовал, не больше и не меньше. Если полиция вас
все-таки схватит, вообще не давайте никаких показаний. Не опознавайте тело
убитого как тело своего брата, даже не упоминайте, что у вас был когда-то брат,
и вообще старайтесь с ними не разговаривать до встречи со мной. Вы обещаете все
выполнить в точности?
– Как это поможет делу? – спросила Эмили.
– Сейчас у меня нет времени на объяснения, – ответил
адвокат. – Сделаете то, о чем я прошу?
– Да.
– Если вы поступите именно так, как я вам сказал, я смогу
вам помочь. В противном случае, вполне вероятно, что одному из вас, а может
быть, и обоим будет предъявлено обвинение в преднамеренном убийстве.
– Ваши инструкции достаточно просты, – произнес Лидс с
сомнением в голосе. – Но я не понимаю, каким образом они могут помочь нам. Если
даже все эти бумаги у вас, все равно будет производиться расследование. Полиция
захочет узнать, что Конвэй имел против меня и почему я заплатил ему двадцать
тысяч.
– Так не говорите им! – предложил Мейсон.
– А если я буду молчать, они решат, что это я убил, чтобы
отделаться от шантажиста.
– Не решат, если я скажу им, что Джон звонил мне после ухода
Олдена, – вмешалась Эмили.
Лидс пристально посмотрел на нее.
– Ты-то прекрасно знаешь, что не звонил, – заметил он.
– Прекратите, – перебил их Мейсон. – Послушайте меня, Эмили,
у вас есть еще какие-нибудь родственники?
– Нет, нас было только двое.
Мейсон сказал:
– Поэтому до определенного времени о жизни Джона вам ничего
не было известно?
Она кивнула.
– Идите в свою комнату, мисс Манчестер. Не теряйте времени!
Не сидите здесь и не разговаривайте после того, как я уйду. Не будьте
сентиментальны. Не волнуйтесь и делайте так, как я сказал. Помните: чтобы убить
двух зайцев одним выстрелом, нужно выстрелить лишь раз. А у нас заяц всего
один, и в нашем распоряжении два выстрела.
С этими словами Мейсон вышел из комнаты и спустился на лифте
в вестибюль. Холодный дождь усилился. Как только Мейсон вышел на улицу и
оглянулся в поисках такси, из-за угла выскочила полицейская машина и
остановилась у тротуара. Из нее вышли четверо полицейских. К ним присоединились
два неприметно одетых человека, до этого стоявших недалеко от двери.
Мейсон доехал на такси до телеграфа, откуда послал Делле
Стрит короткое сообщение:
«ТЕЛЕГРАММУ ПОЛУЧИЛ ТЧК НЕ ВОЛНУЙСЯ ПОВОДУ ТОГО О ЧЕМ
СООБЩАЛА ТЧК НЕ УДИВЛЯЙСЯ МОИМ СТРАННЫМ ТЕЛЕФОННЫМ ЗВОНКАМ ТЧК»
Он подписал телеграмму, заплатил за нее и, вернувшись к
такси, попросил:
– Отвезите меня в редакцию какой-нибудь газеты, где я смогу
дать частное объявление.
В редакцию Мейсон вошел в блестящем от дождя костюме, с его
шляпы стекала вода. Там он написал следующее объявление:
«Требуется информация о Вильяме Хогарти сорока четырех лет.
Ходит прихрамывая из-за того, что на правой ноге не хватает четырех пальцев,
ампутированных в 1906 году на Клондайке. Рост пять футов десять дюймов, вес сто
восемьдесят фунтов. Плотного телосложения, имеет лысину, глаза и волосы черные.
В 1906 году Хогарти был на реке Танана на Клондайке. Вернулся в Сиэтл
предположительно в 1907-м, уехал из города под именем Л.К. Конвэя. За любую
информацию о В. Хогарти, касающуюся его прошлого, наследников и связей,
гарантируется вознаграждение. Весьма желательно найти врача, производившего
операцию на обмороженной ноге, а также узнать, как объяснял это обморожение в
то время сам Хогарти».
Мейсон протянул объявление через стойку.
– Здесь, – сказал он, – пятьдесят долларов. Печатайте это
объявление до тех пор, пока не закончатся мои деньги или пока я не попрошу
прекратить. Напечатайте его жирным шрифтом, или с двойными пробелами, или еще
как-нибудь, чтобы оно привлекало внимание. Ну, вы сами понимаете.
– Да, сэр! – ответила девушка, понимающе глядя на мокрую
одежду подателя объявления. – Должно быть, на улице дождь?
Протягивая свою визитную карточку, Мейсон мелко дрожал.
– Все ответы, которые вы получите по моему объявлению, –
сказал он, – пошлите вот по этому адресу. Вы поняли?
– Да, сэр!
– Спокойной ночи, – попрощался адвокат и шагнул под холодный
дождь. – Если уж я не могу купить себе пальто, – сказал он водителю такси, – то
может быть, мне удастся сесть в какой-нибудь самолет, летящий на юг, где климат
потеплее.
Водитель недоуменно взглянул на странного пассажира.
– Другими словами – в аэропорт, – объяснил адвокат, – и
побыстрее!
В аэропорту Мейсон узнал, что ближайший рейс из Сиэтла
завтра утром в десять тридцать пять. На такси он доехал до одного из самых
лучших отелей в городе, где ему снова пришлось регистрироваться и снова
объяснять клерку, что он без багажа.
