– Вот если бы удалось подороже загнать наших драконозавров… – раздалось было робкое предложение Римбольда, но мы с Глори посмотрели на него так , что гном тут же замолк и принялся нервно покусывать кончик бороды.
После нескольких минут молчания, Глори вновь заговорила:
– Ну, мальчики, у кого еще будут предложения?
– Мы тут все кое-что умеем, – задумчиво постукивая пальцами по столу, проговорил я. – Если поискать работу…
– То высокооплачиваемой не найдем, а на прочей нужную сумму копить будем не меньше года, – мрачно мотнула головой девушка.
– Почему так долго?
– Потому. Нас четверо, плюс три драконозавра. Попробуй посчитать, во сколько обойдется квартира и еда.
– Похоже, я могу решить эту проблему, – внезапно улыбнулся до ушей Бон. Он артистично провел рукой по бороде испуганно вздрогнувшего Римбольда и предъявил нам три туза.
– Ты имеешь в виду?
– Совершенно верно. Не может быть, чтобы в таком городе не сыскалось святилища Ссуфа! А там – дело нехитрое.
Святилищем Ссуфа на картежном жаргоне зовутся игорные дома. Ох, не нравится мне почему-то эта затея, прямо до тошноты…
Но мой голос был единственным «против». Все остальные приняли предложение если и не с восторгом, то хотя бы без особых возражений. Если задуматься, то для нашей цели искусство Бона подходило идеально. В «святилищах» гигантские состояния сколачиваются за считанные минуты. Вся беда была в том, что вдвое большие состояния там проигрываются еще быстрее.
Так что решено было этим же вечером попытать счастья. Я плюнул и решил-таки пропустить стаканчик-другой бренди. Когда я уже взялся за дверную ручку, послышалось:
– Так, господа. Время делать взносы. Попрошу всю наличность сюда!
– Вот видите! – гордо произнес сияющий Бон, продемонстрировав нам подносик, на котором громоздилась гора разноцветных фишек.
– И что это такое? – подозрительно прищурился Римбольд.
– Это? Это деньги, на которые мы можем не только нанять , но и купить любой корабль в порту. То есть это будут деньги, как только я доберусь во-он до того почтенного господина.
Почтенный господин оказался представительным гномом, одетым с иголочки. В бороду его были вплетены золотые ленты, объемистый живот наискосок пересекала толстая золотая цепь, скрывающаяся в жилетном кармане для часов, а на носу красовались изящные очки в золотой же оправе. Гном сидел в будке с надписью «Касса» и менял игрокам деньги на фишки и наоборот. У будки скучающе зевали двое троллей, опирающихся на тяжелые дубинки с залитыми свинцом навершиями – единственные, кому в «святилище» дозволялось иметь хоть какое-то оружие.
Честно говоря, я так и не понял до конца, для чего игрокам была нужна эта волокита с фишками. Бон, правда, пытался втолковать мне что-то насчет того, что у многих монеты разного достоинства и веса, да и неприкрытый вид кучи золота на столе не на всех действует должным образом, но, по-моему, он защищал традицию только из солидарности с коллегами.
– И самое главное, что все эти деньжищи я выиграл совершенно честно! – продолжал разливаться соловьем парень, подмигивая Глори. Девушка в ответ ласково улыбнулась и потрепала его по руке. А мне она так давным-давно не улыбалась!
Наконец, подошла и наша очередь.
– Ого! Славно поиграли, сударь! – восхитился гном, когда Бон гордо поставил перед ним поднос. – Желаете получить наличностью, или выписать вам чек на предъявителя в наш банк?
– Чек, пожалуйста, – важно кивнул парень, будто получать чеки на такую сумму для него было обычным делом. – Терпеть не могу ходить ночью по городу с мешком, набитым золотом!
– Весьма похвальная предусмотрительность, сударь! – похвалил его гном, вытаскивая из жилетного кармана чековую книжку и перо. Разумеется, золотое.
– Ваше имя, пожалуйста.
– Бон Геймс.
Перо резко остановилось, оставив на дорогой бумаге уродливую кляксу.
– Вы из Геймса?
– Точно, – широко улыбнулся парень, игнорируя кулак, который показывала ему Глори. – У нас там все не дураки восславить Ссуфа, но я – самый лучший!
– Охотно верю, – задумчиво проговорил гном, и мне страсть как не понравился его тон. Еще больше мне не понравилось то, что он отложил книжку и перо в сторону, захлопнул окошко и вышел из будки, повесив на дверь изящную табличку «Перерыв».
– Не соблаговолите ли следовать за мной, господин Геймс?
– Что-то не так?
– Нет, что вы. Просто с вами хотел бы поговорить наш хозяин.
– А мои друзья могут пойти со мной?
Окинув нас подозрительным взглядом поверх очков, гном некоторое время колебался, но потом все же доброжелательно кивнул:
– Прошу.
Оставив нас на попечение мягких кресел, длинноногой, крашеной под зебракуду секретарши и бара с изрядным выбором напитков, гном скрылся за дверью, украшенной ослепительно сияющей медной табличкой с черненой надписью «Кол Венг».
– Где-то я это имя уже слышал, – нахмурился Бон. – И вообще, какого лешего?! Если он мне сейчас скажет, что…
О том, что должен был сказать парню хозяин, и что последует в ответ на сказанное, мы так и не узнали. Дверь распахнулась, и гном во второй раз сказал: «Прошу». Мне показалось, что тепла в его голосе стало еще меньше.
В кабинете, отделанном навощенным до блеска деревом, закинув ноги на резной столик, сидел человек лет сорока. Очень дорогие, но совершенно безвкусные одежды, напомаженные волосы и обилие драгоценностей делали его похожим на преуспевающего сутенера. Впрочем, с моей точки зрения, он им и был: мало найдется более грязного сводничества, чем игорный бизнес.
– Кого я вижу! Бон Геймс собственной персоной! – притворно радостно воскликнул этот тип, когда мы вошли. – Рад тебя видеть, хотя, извини, руки подавать не стану!
– Ой, спасибо! – кулаки Бона непроизвольно сжались, а интонация, казалось, способна была убивать наповал. – А то я, признаться, всерьез опасался, что мне прямо с порога придется посылать хозяина к его же матушке!
– Вот и ладненько! – потер руки Венг. – Хорошо, когда между старыми приятелями царит такое взаимопонимание. – Может, представишь меня своим товарищам, особенно – милой даме?
Бон повернулся к нам:
– Перед вами – известнейший в определенных кругах шулер Кол – Козырной Туз. Мерзавец, каких поискать. Когда вернемся в гостиницу, не забудьте вымыть с мылом руки, а еще лучше – принять ванну. Эта дрянь на редкость заразна: смертельно поражает ум, совесть и кошелек.
Кол визгливо, как шакал, рассмеялся.
– Ну, разве он не прелесть! Да садитесь же вы, чего зря ноги топтать!
