— Ничего, — пробормотал я, бездумно рассматривая пережевывавшую серую крупу лошадь. — Разберемся как-нибудь…
День прошел ожидаемо скучно и уныло — нового отряда мне не дали, каких-либо заданий тоже не нашлось, от дежурства по лагерю и прочей рутины разведчики были освобождены по умолчанию, так что я до самого вечера маялся бездельем. Гулял по окрестностям своего шатра, глядел на коней, проверял снаряжение, а один раз даже сходил в госпиталь с целью проведать валявшуюся там Шенну, но был отправлен восвояси чересчур нервным и раздражительным целителем.
— Жить будет, — недовольно сообщил тот, когда я задал вопрос о состоянии лучницы. — Не путайся под ногами. Пошел, пошел отсюда!
Спорить и качать права не хотелось, так что я послушно кивнул, а затем вернулся к своему бестолковому времяпрепровождению. Сходил за очередной порцией еды, полежал на изрядно осточертевшем тюфяке, рассмотрел ни капли не изменившуюся табличку с характеристиками, после чего решил заснуть.
Разбудило меня громкое конское ржание — какая-то кляча решила выказать миру свое недовольство жизнью прямо за тонкой стенкой моей палатки. В итоге я проснулся злым, разбитым и ненавидящим все вокруг. Хотелось прямо сейчас найти очередного врага, уничтожить его, насладиться ощущением стоящей рядом силы…
— Так, блин. Какого хрена?
За последнее время со мной что-то произошло, но я никак не мог разобраться в механизмах этих изменений. То ли здесь снова поработала богиня, то ли все дело было в сформировавшейся привычке к собственному могуществу, то ли сыграли свою роль прошедшие сквозь меня души. И хотя я больше не видел чужих снов и не вспоминал абсолютно незнакомых мне людей, чувства и эмоции, которые все сильнее пропитывали мой разум, однозначно пришли откуда-то извне. Либо сложились под воздействием внешних обстоятельств.
— Богиня… Лакарсис, уважаемая, это ваших рук дело?
Само собой, мне никто не ответил. Для этого требовалось как можно скорее убить еще нескольких людей, заслужить награду, потом еще одну…
— Да блин!
В попытке унять бунтующий разум я выбрался из шатра и совершил еще одну прогулку по лагерю, но легче от этого не стало — где-то на задворках подсознания продолжал скрываться крохотный демон, без устали нашептывавший мне о разбросанных повсюду возможностях. Одинокий воин, беззаботно сидящий у костра, мирно спящие в палатке солдаты, прогуливающийся возле ограды часовой…
— Твою мать.
Думаю, главную роль в текущем разгуле моей фантазии играло отсутствие вменяемых занятий — находясь в своеобразном информационном вакууме, я банально маялся дурью. И выйти из ситуации можно было только одним способом — найдя себе какое-нибудь энергозатратное дело.
— Кстати, а почему бы и нет…
Спонтанно организованная мною тренировка вызвала некоторый интерес среди живших на окраине лагеря солдат, но все ограничилось любопытными взглядами — присоединяться ко мне никто не стал. Я тщательно размялся, выполнил несколько базовых движений мечом, а затем решил поставить перед собой более серьезную цель и начал комбинировать различные приемы, стараясь объединить их в глобальный комплекс упражнений.
Кое-какие элементы были известны мне еще с Земли, кое-что дали занятия с Зуларом, однако в результате сказалась нехватка сугубо теоретических знаний — сделать из всего этого набора хоть сколько-нибудь вменяемое ката у меня не получилось. Зато количество зрителей начало расти ударными темпами.
— Так в бою не двигаются, — решил просветить меня один из наблюдавших за представлением солдат. — Это баловство для детишек.
— Да он такой и есть, — весело хмыкнул его сосед. — Небось, батька в армию отправил, чтобы за юбками не бегал.
— Здесь сейчас юбку найти проще, чем в городе. Были бы деньги.
— Верно говоришь… эй, паренек, рукоятку крепче держи!
— Тебя зарежут, пока ты так крутиться будешь!
Ценные советы переживавших за меня бойцов изрядно подбешивали, но я старался пропускать их мимо ушей, старательно выкручивая запястья, проворачивая клинок в различных плоскостях и чередуя руки. Если моя идея о повышении восприимчивости организма к тренировкам действительно имела смысл, благодаря таким вот упражнениям можно было добиться улучшенной эластичности связок, обеспечить лучшую координацию…
— Вон там чучела стоят, — прервал мои рассуждения крик очередного доброхота. — Не майся дурью, туда сходи!
Пропустив его рекомендацию мимо ушей, я сделал еще несколько ударов по воображаемым противникам и взял паузу, пытаясь восстановить утраченные силы. К сожалению, за последнее время я чересчур расслабился и теперь пожинал плоды собственной лени — пять минут активных занятий чуть ли не в буквальном смысле этого слова убили мою дыхалку, заставив жадно глотать холодный сырой воздух. Текущий по лицу пот также доставлял мало радости.
— Говорил ведь, что ты глупостями занимаешься, — самодовольно хмыкнул главный из моих советчиков. — Убедился?
С трудом подавив желание прибить навязчивого зрителя, я отвернулся и начал думать о том, как именно должны работать выбранные мною способности. Земная биология здесь явно курила в сторонке, все основывалось на воле богов, действию не совсем понятных мне аур и энергетических потоков, но какие-то закономерности обязаны были найтись даже посреди этого хаоса. Значит, их следовало выявить и использовать себе на благо.
— Чего, притомился?
Я вздохнул, ощутил не самый приятный запах от пропотевшей одежды, после чего вспомнил, что имеющийся в наличии запас чистого белья с каждым днем становится все меньше, а никакой прачечной рядом не наблюдается. И что эту проблему нужно решать, не откладывая в долгий ящик.
— Лучше скажи, где тут шмотки постирать можно.
— В речке, — ничуть не удивился моему вопросу боец. — Только выше по течению иди, а то дерьма наберешь.
— И что, там все стираются?
— Если денег нет, то да. Если есть, можешь целителям сдать. У них воды хватает.
— Ну ничего себе. И сколько стоит?
— Золотой дерут, — ответил другой солдат, энергично почесывая немытую шею. — Жлобы.
— Да уж, лучше в речке.
— Главное, смотри, чтобы с другого берега не отстрелили. Гаранцы в последнее время злые.
— А часовые выпустят?
— Барахло покажешь — выпустят. Всем насрать.
Импровизированная прачечная обнаружилась совсем неподалеку от границ лагеря — на одном из поворотов русла водный поток расширялся метров до пятидесяти, образуя достаточно удобное и безопасное место для всевозможных хозяйственных процедур. Неудивительно, что на обоих берегах получившейся заводи кипела жизнь — кто-то полоскал портянки, кто-то купался, кто-то чистил загрязнившуюся амуницию. При этом ни мы, ни гаранцы не предпринимали никаких действий для того, чтобы достать маячивших на расстоянии выстрела врагов — судя по всему, на бытовом уровне солдаты враждующих государств придерживались негласного перемирия.
