Я попрощалась с майором, помахала его жене, выглянувшей из кухни, и последовала за Эйданом.
Бенджамин уходил последним и, глядя на меня, тоже помахал хозяевам. Женщина тут же шмыгнула обратно за дверь, мужчина хмыкнул и махнул в ответ. Беня остался доволен, во всяком случае, он махал майору все время, пока мы отъезжали, понравилось, наверное. Кажется, наш скелет все больше очеловечивается.
20. Беня под личиной
Движение по городу стало чуть быстрее, но пока не настолько, чтобы давать фору пешему.
Вернувшись в центр, Эйдан предложил прогуляться вдвоем, а Беню отправить в экипаже домой, дабы не пугать впечатлительных прохожих и не смущать бедных стражников.
Ну а чтобы никто из соседей не получил инфаркт при виде идущего по лестнице скелета, Эйдан все-таки наложил на Бенджамина легкую иллюзию, вернее — личину. Теперь у Бени появилась человеческая внешность, и могу поспорить, что именно так он и выглядел при жизни: немного простоватый, кривоватый добродушный мужичок с приплюснутым лицом и знатными ушами. Ну в самом деле, кто бы еще согласился продать душу, тьфу, кости некроманту после смерти?
Только если скелет в костюме смотрелся весьма импозантно, то нынешний человек никак не гармонировал с одеждой, особенно шляпа выбивалась, вернее — торчащие из-под нее уши.
К тому же из-за того, что у Бени, как в той поговорке, были одни кости даже без кожи, то выглядел он каким-то тщедушно-щуплым, что для нежити нормально, а для взрослого мужчины — уже нет.
Пришлось признать, что скелетом Бенджамин нравится мне куда больше, чем человеком.
И если очень хорошо присмотреться, то сквозь личину все же проглядывал череп — было бы странно, если бы некромант оказался еще и отличным мастером иллюзий.
Против хозяйской воли, а также накинутой личины скелет не возражал — это было его огромное преимущество перед людьми, хотя, кажется, зелень в глазах у него слегка поугасла. Все же Беня любил прогулки.
Удивительно то, что Эйдан не накладывает иллюзии на скелет все время, если он весьма неплохо умеет их делать. Или ему не нравится внешность Бенджамина? Так сделал бы какое-нибудь другое лицо, на свой вкус.
К слову, всю дорогу до этого некромант молчал, переваривая услышанное. Так странно получается, у нас опять нет однозначного ответа. Вроде все указывает на то, что Дастин погиб. А вроде есть вариант, при котором он мог и выжить…
Выжить на войне, чтобы умереть у себя дома и оказаться в сундуке.
— Что вы думаете обо всем этом, магистр? — спросила у Эйдана я, когда мы вышли на улицу и направились к набережной.
— Думаю, что в словах Барна про некромантов есть смысл, — признал Эйдан. — В Алларе традиционно более сильная школа некромантов, жаль, что они не горят желанием обмениваться опытом. При этом магических прорывов всегда было больше, так что даже своих подготовленных кадров не хватает. Территория у них, опять же, большая с разной плотностью населения. Я лет десять назад ездил к ним с группой других ликвидаторов. Как раз только из академии выпустился. А потом все как-то поутихло. То ли прорывов в Алларе стало меньше, то ли некромантов больше, но они начали справляться собственными силами.
Н-да… наводит на определенные мысли.
— Зато у нас прорывы шли один за другим, — продолжил мысль магистр. — После Гильса стало немного спокойнее, но все равно без работы ликвидаторы не сидят.
— Думаете, это может быть как-то связано? — Если верить классической магической науке — то нет. Прорывы считались неконтролируемыми и непрогнозируемыми. Их сравнивали со стихийными бедствиями и давно смирились, а также научились быстро устранять последствия.
Впрочем, у Эйдана дома осталась очень странная схема, которую он до сих пор не расшифровал.
— Я бы ничего не исключал, — подтвердил мои опасения магистр.
На набережной народу оказалось еще больше, пару раз меня цепляли и задевали, чудом не уронив. Так что, когда Эйдан предложил свой локоть, я вцепилась в него и сразу почувствовала себя увереннее.
Мы прогулялись по набережной, уворачиваясь от других гуляющих, пообедали в кафе, с трудом найдя свободный столик в четвертом или пятом по счету заведении. Купили несколько мелочей в магазинах, отстояв для этого везде приличные очереди.
Вообще, кажется, я начала понимать, почему сама не осталась в столице и отчего Эйдан вернулся домой.
Но время пролетело незаметно и весело. С магистром оказалось на удивление легко общаться, и наши разговоры не были натужными, как и не ощущалось потребности заполнять возникающие паузы. Все шло хорошо, пока по пути домой на одном из перекрестков нас не окликнул звонкий женский голос.
— Эйдан!
Я сразу почувствовала, как магистр буквально закаменел, после чего медленно повернул голову на голос и застыл.
— Здравствуй, Хлоя.
— Привет! — Эффектная блондинка, не красавица, скорее из тех, кто умеет краситься и грамотно одеваться, подчеркивая все свои достоинства, мило улыбалась нам. — Говорили, ты уехал из Войстеха, поэтому я не ожидала увидеть тебя здесь.
— Я ненадолго. — От Эйдана веяло холодом и какой-то затаенной злостью.
— Да, не буду тебя отвлекать, прости. — Незнакомка для меня, зато однозначно знакомая некроманту, кажется, смутилась. По-моему, она вообще пожалела, что привлекла наше внимание. — Просто удивилась, увидев тебя, прогуливающегося с девушкой…
— Рад был встрече, — не стал выслушивать ее объяснения магистр и пошел дальше, буквально потащив меня за собой.
И все же некромантов не зря боятся. Его аура мгновенно стала тяжелой и давящей, люди вокруг тоже чувствовали это и расступались, освобождая нам путь. Это, конечно, удобно, но идти в туфлях по брусчатке, да еще в таком темпе слишком сложно.
— Магистр, остановитесь, — попросила я. Но в некроманта словно кто-то вселился, и он как одержимый продолжал нестись вперед. — Эйдан!
Остановился он резко, даже слишком, я по инерции сделала шаг вперед, но моя рука все еще была крепко зажата локтем Эйдана, поэтому я в лучших традициях развернулась по дуге и едва успела выставить руку, чтобы не впечататься в магистра. Он же легко придержал меня за плечо второй рукой, да так и оставил ее там, немного сдвинув на спину. Весьма… неоднозначная поза. Не объятия, но уже близко. Слишком близко.
И все же лихорадочный блеск в его глазах медленно уходил, а взгляд становился все более осмысленным.
— Могу ли я узнать, кто эта женщина?
Я спросила и тут же прикусила губу, мысленно ответив сама себе, что нет, конечно же, не могу. Это не мое дело, а для Эйдана, кажется, слишком личное да еще и болезненное, чтобы ответить.
