И он, вероятно, был единственным в мире существом, которому она могла бы довериться.
Нита закрыла глаза и представила его улыбку, темную, обещающую мучения их врагам, и у нее защемило в груди. Она скучала по нему.
Прежде чем сомнения успели закрасться в душу, она написала: «Как дела?» – и отправила сообщение.
Потом еще долго смотрела в свою электронную почту, ожидая ответа, прежде чем выключить телефон и свернуться калачиком в кровати. Она прислушивалась к гудению кондиционера, шумно нагонявшего прохладный воздух, и наконец провалилась в сон.
Нита стояла в прозекторской. Все вокруг было бело, стерильно и прекрасно, а она анатомировала тело. В одной руке держала скальпель, а в другой – все еще бьющееся сердце. Оно продолжало сокращаться в ладони в латексной перчатке, и в мерном течении сна это казалось совершенно нормальным.
Сердце принялось чернеть под ее взглядом, становилось все темнее, а по его поверхности разбегались черные щупальца болезни. Они протянулись к ее руке, и Нита сорвала перчатку, отбиваясь от черных щупалец, опутавших сердце. Оно выпало из ее рук. Разбилось об пол, будто стеклянное, а Нита внезапно снова оказалась на Рынке смерти.
Осколки стеклянного сердца превратились во всплеск осколков стекла во время побега Ниты и Ковита из ее заточения.
Фоном кто-то кричал.
Мирелла.
Мирелла – товарищ Ниты по плену, пытаемая Ковитом в качестве наказания за сопротивление похитителю. Запертая в своей камере, Нита слушала эти крики так долго, что они накрепко врезались ей в память. И теперь они горели. Каждый вскрик отправлял по коридору язык пламени, и Нита побежала навстречу звукам, пока не уперлась в запертую дверь.
Она распахнула ее. Рынок смерти горел.
Все окружавшие ее здания пылали. Люди кричали, когда огонь касался их тела, кто-то бежал по улице к реке, одежду и кожу его пожирало пламя. Ните практически удалось возродить в памяти этот запах, но воспоминание испарилось, не успев толком родиться.
Она отвернулась, не желая видеть творившееся вокруг, и оказалась нос к носу с Ковитом. Волосы его, черные и шелковистые, не закрывали лица, а темные глаза рассматривали ее. Намек на улыбку таился в уголках его губ, и лицо Ниты расплылось в ответной улыбке. Он шагнул вперед, они оказались вплотную друг к другу… и внезапно очутились за пределами рынка, в доках Табатинги в Бразилии, где их пути разошлись. И Ковит наклонился к ней, чтобы прошептать на ухо адрес своей электронной почты.
Но только в этот раз вместо того, чтобы назвать адрес, он произнес:
– Я заставлю тебя кричать.
А затем поцеловал ее.
Нита с воплем вскочила, телефон соскользнул с кровати и с грохотом ударился об пол. Лицо было липким от пота, сердце отрывисто колотилось о ребра. Тело обдало жаром, будто в лихорадке, а кожа оказалась влажной. Нита сглотнула – во рту пересохло – и приложила к губам руку, которую во сне целовал Ковит. От прикосновения губы защипало.
Какого.
Блин.
Черта.
Наконец Нита снова улеглась, но ей потребовалось много времени, чтобы снова уснуть.
Глава 3
Следующим утром Нита пробуждалась неспешно. Задержалась в постели, чтобы поваляться еще несколько минут, и то проваливалась в сон, то выныривала из него, пока не решила, что пора приступить к запланированной модификации тела.
Когда Нита оказалась в МПДСС, то решила действовать упреждающе, а не дожидаться первого шага от дельцов черного рынка. Они хотели поймать ее и разрезать на кусочки, потому что она умела изменять свое тело.
Поэтому Нита решила воспользоваться этой способностью, чтобы помешать им снова поймать ее.
Всю свою жизнь она с опаской относилась к своим способностям. У Ниты уже был опыт неприятных переживаний, когда она несколько раз попадала в больницу. Она вела себя неосмотрительно с тем, что лучше было бы не трогать, и потом не знала, как устранить последствия. Со временем она научилась не торопить события, тщательно накапливала наблюдения и не делала ничего слишком радикального.
Хватит осторожничать. Теперь было необходимо использовать все доступные ей возможности, чтобы выжить.
По приезде в МПДСС она слишком ослабла из-за чрезмерного использования своих способностей, поэтому не прибегала ни к чему сложному. Но сейчас силы восстановлены, и все дороги были открыты перед ней.
Для начала Нита полностью прекратила выработку миостатина – белка, ответственного за подавление роста мышечной массы. Затем приступила к изменению себя, начав со скелета. Кости, затем мышцы, связки и сухожилия. Изменения не касались кожи – она пока не выяснила, как осуществить их таким образом, чтобы кожа стала достаточно прочной, но без складок, как у носорога.
Теперь, попади она в воду, пожалуй, потонула бы, как брошенный камень, но это было небольшой платой за преимущества от более прочных костей и сильных мышц.
Процесс оказался длительным и трудоемким, так что Нита на время отключила болевые рецепторы. Она решила начать снизу и продвигаться вверх, опасаясь, что если, приступив к делу сверху, укрепит кости черепа, то голова окажется слишком тяжелой для неподготовленной шеи.
Нита успела добраться до бедер, и тут поняла, что слишком устала, чтобы продолжать. Ей не удавалось избавиться от ощущения, будто ноги обуты в огромные тяжелые ботинки, несмотря на наличие мускулов, чтобы таскать их.
Она перевернулась и подхватила телефон, чтобы проверить входящие.
Конечно же, там оказалось одно – от матери.
«Я подберу тебя в Торонто – Т.».
И все.
Грудь Ниты ощущалась пустой, будто она стала вскрытым трупом, а ее органы давно вынули и продали.
«Отправлять информацию через интернет небезопасно, особенно если учесть, что ты находишься в МПДСС», – сказала она сама себе, но это не помогло ей почувствовать себя лучше. Мать даже не написала ничего вроде простых «Я так рада, что ты в порядке» или «Я скучала по тебе».
Нита отвела взгляд от экрана. Если мать не была ранена, мертва, похищена и не имела любых других ограничений, если могла отвечать на письма ночью и забрать Ниту из Торонто, то почему же она не спасла ее с Рынка смерти?
Нита вздохнула и встала с кровати. Гадать было бесполезно. Придется спросить при личной встрече.
Пока она одевалась, из кармана на кафельный пол выпал цветок дурмана. Нита опустилась на колено, чтобы поднять его. Она повертела цветок в руках. Достаточно использовать несколько лепестков, чтобы убить кого-нибудь.
Кого-нибудь вроде Фабрисио.
Она колебалась, глядя на цветок. Действительно ли она этого хотела? В самом деле, она и вправду хотела убить его?
Нита делала ужасные вещи. Она убила свою похитительницу, сожгла заживо вместе с рынком людей, наполнявших его.
