Однако, это оказалась не Мия. Ко мне шел Фелингер, один, без своих сородичей. Он остановился в нескольких метрах от меня и молча смотрел, двигая лишь зрачками, словно стремясь убедиться в том, что это действительно та самая Рэвери. На его лице не было страха, печали, или даже гнева, скорее усталость и изнеможение.
– Фелингер? Что произошло?
– Разве ты не знаешь? – на удивление, он ответил почти мгновенно.
– Помню лишь как упала в огненное озеро вместе с Ламиром, после этого я должна была умереть, но…
Голос словно перехватило, потому что я начала вспоминать, что со мной творилось все это время. Понемногу, картина начала прояснятся, и у меня появились жуткие догадки.
– Неужели, все это сделала я?
Он кивнул.
– Но как? Я же была… Мертва.
– Никто не знает. Одни считали, что это высшие силы нас наказывают, другие, предполагали, что внутри тебя все это время спало чудовище. Но я знаю, что это ты разнесла на куски Бринбург и даже отправила на тот свет несколько жизней.
– Но я не хотела… Это вышло… Как-то…
– Случайно? Может быть, я тебя не виню. Ламир предал совет, предал весь свой народ, принял решение, противоречащее выбору своих собратьев, и мы все поплатились за это. Наше общество всегда являлось единым целым, и, если кто-то допускал ошибку, он делал это, прежде всего, как представитель своего народа. Мы не станем тебе мстить, и не только из страха или твоей поразительной живучести, но и из своих законов. Однако, несмотря на все сказанное, я жалею, что пустил тебя в город, нам не стоило с тобой связываться.
– Я уйду, и больше не вернусь.
Мне не хотелось как-либо комментировать его слова по отношению ко мне, ведь сейчас дефиксы мало меня заботили. Может, я виновата и принесла сюда лишь разрушения и боль, а может, это была ошибка местного народа. Все это сейчас неважно для меня.
– Где Мия?
Он махнул рукой и повел меня вниз. Я поспешила за ним, не обращая внимания на жухлую траву и выпирающие камни, которые причиняли боль моим голым ступням. Сейчас меня волновало лишь ее состояние, и ничего более.
Фелингер остановился и в последний раз повернулся ко мне. Девушки я нигде не увидела, лишь какую-то укрытую тряпьем фигуру, прислоненную к камню. Зачем он привел меня сюда? Зачем остановился? Разве он не понимает, как важно мне ее увидеть?
– Почти сразу после того, как двое раненых дефиксов вернулись из подземелья и рассказали мне о случившемся, началась катастрофа. Многим досталось, кто-то отделался ранениями, а кому-то не повезло. Большую часть города поразило землетрясение, и твоя подруга скончалась от сильного удара по голове. Знаю, что она была не виновата в произошедшем, но все, что я смог сделать, это вытащить ее тело наружу.
Даже самый величественный цветок рано или поздно потеряет свои лепестки.
Мне не хотелось о чем-либо думать. Я просто не могла, ведь в моей голове паразитировала лишь одна единственная мучительная мысль.
«Я ее убила».
Неважно, что это вышло случайно, я пребывала в ярости и не смогла сдержать свои эмоции. Моя лучшая подруга попала под удар моего собственного безудержного гнева, проявленного в виде мистической силы.
Мне больше не хотелось использовать энергию. Элементы, о которых мне так долго рассказывал Гелиас, были действительно очень полезными, но моя погоня за знаниями, стремление овладеть большей силой, и собственная поглощенность исключительно своими успехами привели меня к самой большой ошибке во всей моей жизни. Я сожалела не только о судьбе близкого мне человека, но и о том, как мы провели последние дни. Мне приходилось часто игнорировать ее в пользу тренировок, вечно откладывая то, что стоило сделать с самого начала – сесть и поговорить. Я забыла о ее собственных желаниях и стремлениях, ничего не попыталась сделать, когда девушке было действительно тяжело. Она пошла ради меня в долгий и сложный поход, даже не зная, сможем ли мы достигнуть цели, бросила всех родных и близких ради одной подруги, и пострадала за свое решение от моих же рук.
Нет, я не считаю, что мне не стоило ее брать, ведь она и правда была мне нужна. В темноте она всегда была для меня лучиком света и тепла, который был готов поддержать меня в трудную минуту, но из-за своего эгоизма я не смогла ответить ей тем же.
Мои ноги погрузились в ледяную воду, но я не обращала на неприятные ощущения абсолютно никакого внимания. До ушей доносился приятный звук волн, приходящих одна за другой из-за горизонта, чтобы один единственный разок соприкоснуться с берегом, омывая мягкий песок солоноватой жидкостью. До сих пор не могу представить, каким образом мне удалось донести тело девушки из Бринбурга до самого большого озера из всех что я видела, но было ощущение что любые опасности в виде диких зверей, природных явлений, и даже голода отступили назад, чтобы дать мне время исполнить обещание и попрощаться с дорогим человеком. Впрочем, наверняка это все оказалось простым совпадением, кроме, разумеется, голода, до которого мне попросту нет дела.
Я прислонила давно окоченевшее, дурно пахнущее и частично разложившееся тело Мии к ближайшему дереву таким образом, чтобы ее лицо было повернуто к воде. Все, что мне удалось сделать для нее после смерти, это исполнить наконец свое обещание, пусть и слишком поздно. Она хотела увидеть бескрайние водные просторы, но в итоге это место станет ее последним домом. Голыми руками я рыла яму в земле неподалеку на протяжении нескольких часов, игнорируя усталость и доводя себя до все большего изнеможения. В какой-то момент моя правая рука напоролась на острый кончик камня с краю и по руке потекла вниз струйка крови. Мое состояние меня не волновало, поскольку в отличие от нормального человека я не имела того самого предела, и те мучения, что приходится испытывать, не более чем очередная плата за мои ошибки.
Лишь на закате мне удалось завершить работу, после чего я в последний раз присела рядом с Мией и позволила себе насладиться успокаивающим видом водной глади. Это напомнило мне, как мы сидели у озера. Точнее, сидела я, а Мия то и дело чем-то занималась, собирала травы, ловила рыбу, или даже купалась, но почти никогда не отдыхала вместе со мной под кронами ветвистых деревьев.
Посмотрев на нее, я заметила, что из-под робы исходит маленькое, еле заметное сияние. Протянув руку, я нащупала там цветок и кусок коры, исписанный уже известными мне символами. Выведены они были красиво и очень угловато, но все же не так аккуратно, как это делала Вессия в своем храме.
Дорогая Рэвери.
Я вынужден извиниться перед тобой. После встречи с Ламиром, я заподозрил, что он замышляет нечто нехорошее, и мог попытаться его остановить, но принял правильное решение слишком поздно. Спустя некоторое время после окончания нашей тренировки, я пытался найти тебя, но твой дом оказался пустой. Только потом Фелингер начал выводить нас из города, потому что то, чего я так сильно опасался, уже случилось.
