Девушка хотела отомстить. Она нашла реку. Была зима, но в предгорьях реки не замерзают. Вошла, встретила солнце. Открыла миру свое сердце и просто попросила принять. Как свою. Как дочь. И мир откликнулся. Так что, думаю, слова не особо важны, как и в любом ритуале. Важно намерение - и открытое сердце.
Река была не рекой, а скорее - большим, полноводным ручьем, весело блестевшим в лунном свете. Он чуть-чуть, слегка выгибался, а кроны елей расступались и брызги воды, разлетающиеся вокруг камней образовывали серебряную радугу - прозрачную и невесомую.
Склон немного опускался и был влажным от росы, а чуть левее камней темнел омут. Красивое место. Опасное. Как и все красивое.
- Вот здесь можно раздеться, - голос Эшери звучал негромко, не нарушая волшебство места и времени.
- А... куда? Чтобы не промокло...
- Кидай на землю. Все равно прополоскать нужно. Сменную рубашку я тебе захватил из своих запасов.
- Нет, ты точно владеешь каким-то секретом, - убежденно выдала Келли, - и в сумке у тебя вечно больше, чем у всех, и все нужное. И лишних слов ты никогда не говоришь.
- Подожди, может, еще начну, - пожал плечами Эшери, помогая ей разобраться с застежками и завязками. - Река с гор спускается...
- Холодная, - кивнула она, - Да, я знаю. В наших речках не купаются. Не только ноги - зубы сводит.
- Тебе придется.
- Я смогу. Я теперь все смогу.
- Да уж, - Эшери передернул плечами, - дебют у тебя вышел - врагу не пожелаешь. Как вспомню тебя, наполовину вмерзшую в наст, так озноб до самых костей. После такого, действительно, уже ничего не испугает.
Она кивнула. Рыжие волосы спутались, а кое-где и свалялись колтунами. Келли подумала, что надо бы их разобрать потом, иначе придется обрезать, а это нехорошо. Про девушку с обрезанной косой, конечно, сейчас плохого не скажут - с тех пор, как Императрица Алета стала носить короткую стрижку. Но выглядеть она будет как белка переболевшая лишаем.
Все. Пора.
Келли стянула через голову рубашку, а за ней - жилетку. Поморщилась. Ну да, не розами пахнет - неделю с тела не снимала, а нагрузки были запредельными. Переступила через штаны.
Холодно, да. Но не так, как там, на Волчьем Ухе. Не смертным холодом. Обычная бодрящая прохлада. Было бы из-за чего переживать.
В реку она вошла сразу, не пробуя воду ногой и не медля. Сердце зашлось, но Келли цыкнула на него, и принялась дышать глубоко и спокойно. И вскоре стало терпимо. Что дальше? Повернуться лицом к востоку и открыть сердце... Слова не важны? Нет, Кот, ты все же ошибаешься. Слова важны. Только вот где их найти - такие, чтобы мир услышал и захотел прислушаться?
Наверное, чем проще - тем лучше. Мир, я хочу быть твоим другом. Ты примешь мою дружбу? Я - хороший друг. Верный. И если ты протянешь мне руку - я тебя не предам.
Солнце вставало. В долине собирался молочный, густой туман - но здесь воздух был чист и прозрачен. И впрямь -волшебство.
Келли поняла, что уже давно, вечность не чувствует холода. Словно не в ледяной воде стояла по самую шею, а в парном молоке. Острые камешки на дне кололи босые ступни. Интересно, а можно, как там, в пещере?..
- Конечно. Все можно. Мы же друзья, - голос прозвучал прямо в голове, но это был не Кот. Другой голос. Звонкий. Легкий. Голос реки. Точнее - ручья. Молоденького ручья - подростка. Он наполнил ее радостью, защекотавшей в ступнях, как воздушные пузырьки. Ведьмы летают? Правда?
Эшери чуть не сел, когда Келли вдруг рассмеялась и - взмыла над водой, поджав ноги. А потом выпрямилась и пошла по воде, над водой. Облитая рассветом, прекрасная, полная до краев только что обретенной силы. Не просто юная девушка. Юная ведьма.
И она шла к нему.
Уж не переоценил ли Кот свои силы?
Глаза и губы Келли смеялись. Капли воды скатывались по обнаженному телу. Эшери шумно выдохнул и быстро набросил на нее рубашку, надеясь, что этого хватит. Демона! При мысли, что ее тела касается ткань ЕГО вещи, стало еще жарче.
Смешалось все: отсутствие магии, остатки приворота, проснувшаяся ведьмина сила. И то, что он только что чудом выжил в ледяном аду. Жизнь властно требовала своего - продолжить себя.
Ведьма стояла рядом, близко-близко, часто дышала. Глаза поблескивали на чистом, умытом личике. Похоже, она ждала. Чего? Да, он же обещал ей поцелуй. Он ведь рыцарь. Он должен сдержать слово, хоть камни с неба.
- Келли-ведьма, - Голос Эшери сделался странно-хриплым, - ты совсем не облегчаешь мне жизнь.
- Нет, - согласилась она, глядя в его потемневшие глаза, - не облегчаю. А разве надо?
Он тихонько засмеялся, и от этого смеха по позвоночнику прокатились мурашки.
...Золотые волосы у лица. Сильные руки на плечах. Такие чудовищно сильные и такие... осторожные. В свои пятнадцать Келли не была уж вовсе ребенком или дурочкой, которая понятия не имеет, откуда появляются дети. Пару раз имела возможность наблюдать, как воины гарнизона забавлялись с девчонками-служанками или рабынями. И этот потемневший взгляд с золотыми, горячими всполохами в глубине она уже видела, и такую особенную хрипотцу в голосе уже слышала.
Равнодушным он не был, точно. Но почему-то медлил.
Келли подалась вперед, приблизила лицо к его лицу, и, глядя в потемневшие глаза, сделала то, на что еще ни разу не решалась. Назвала его по имени.
- Эшери...
И не просто назвала - позвала! Со всей страстью влюбленной девушки и силой только что инициированной ведьмы.
Похоже, он и впрямь был маньяком, которому до судорог нравилось звучание собственного имени. Руки скользнули вниз, прижимая ее так сильно и сладко, что с губ, сам собой, сорвался тихий, горловой стон. Келли закрыла глаза, страшась и отчаянно, до боли - желая. От старших подруг она слышала, что мужская страсть - это шторм, который бывает беспощадным, особенно к юной девочке. Но... пусть будет шторм. Она не испугается! Пусть только будет...
Его губы оказались твердыми и почти невыносимо горячими. И они не просто были, а словно танцевали парный танец с ее губами. Они вели. Туда, куда она отчаянно, до боли хотела пойти.
...Как я сейчас понимаю тебя, Дариана! Когда тебя ТАК целуют - отдашь все, и только об одном пожалеешь - что можешь сделать это только один раз...
- Ты - как лесная малина. Сладкая. - Эшери отстранился и выпрямился. В теле звенела каждая мышца, словно он бежал, долго, на пределе сил.
Тихий голос вернул ей рассудок. Они стояли наверху склона, в самом начале тропы. Как оказались там? Донес? Дотащил волоком? Без понятия... Словно кусочек времени оказался вырезан ножницами, а края кто-то аккуратно склеил.
Дышал Кот еще коротко и часто, но было уже понятно - не прокатило. Он справился. И с собой, и с приворотом Ее Светлости. И с Келли. Демонский облом!
