«Да что он, с ума сошёл? – перешёптывались министры между собой. – Бежит впереди паровоза!» Премьер-министр злобно уставился на меня:
– Господин Романов, напоминаю вам, что вы – заместитель Председателя Правительства по науке и инновациям, к тому же, насколько мне известно, не обладаете экономическим образованием.
– У меня два высших образования, – возразил я, – и одно из них – юридическое. Курс экономики я изучал в вузе, и я помню, какую должность занимаю на данный момент, но сейчас речь идёт не об этом: слишком непростой вопрос стоит на повестке дня, и от того, сможем ли мы соборно, то есть вместе, правильно решить его, зависят судьбы миллионов граждан нашей страны! По-моему, унизительно для России обращаться в международные организации типа МВФ…
Премьер побагровел от злости:
– Что вы предлагаете? Резервы на исходе. Как вы хотите покрывать дефицит бюджета да ещё организовать общественные работы?
Послышался смех:
– Он себя Рузвельтом возомнил!
– Рузвельт, между прочим, сделал Америку великой! – спокойно отвечал я на этот смех. – А предлагаю я то, что уже давно витает в воздухе. Все доходы граждан свыше 25-ти тысяч рублей обложить прогрессивным НДФЛ, установив верхнюю планку налога в 45%. Я предлагаю вдвое повысить акцизы и государственные пошлины на несколько лет – до тех пор пока не будет преодолён кризис. Я предлагаю ввести налог на предметы роскоши: как-то, квартиры стоимостью свыше пятисот тысяч долларов, дорогие автомобили иностранных марок и драгоценности. Сейчас важно не допустить социальных протестов, подобных тем, которые случались в недалёком прошлом…
Премьер гневно возразил:
– Вы считаете, что, повышая налоги, можно достичь стабильности в стране?
– Это лучше, чем впадать в долги и экономить на малообеспеченных слоях населения! – вспылил я. – Конечно, вы можете уволить меня. Но я сказал то, что думаю.
Дискуссия, вспыхнувшая под объективами телекамер, была остановлена президентом:
– Так, пока никто никого не собирается увольнять! А вам, Андрей Владимирович, благодарность за… выражение собственного мнения. Прошу вас проработать ваши предложения с министром финансов и представить их на следующее заседание Правительства. Всё, господа, всем спасибо, все свободны…
Я не спал несколько ночей подряд, работая над собственным планом антикризисных мер. Опорой мне в те непростые дни были Миша Князев и Гриша Алексеев, которые годом ранее получили второе высшее – экономическое образование и теперь консультировали меня в области столь непонятных иностранных терминов, таких как «ликвидность» и «девальвация». Три дня спустя я выступил с докладом на заседании Правительства. Премьер-министр встретил меня презрительным взглядом, в котором я прочёл всё, что он думает обо мне.
– Не так страшен чёрт, как его малюют! – начал я свою речь. – Кризис мы преодолеем совместными усилиями и упорным трудом на благо великой России…
План в виде ряда законопроектов, в том числе о поправках к Налоговому кодексу, был направлен в Думу, где прошёл через три мучительных чтения, в ходе которых мне приходилось давать объяснения и отвечать на придирчивые вопросы депутатов. В те дни десятки раз я попадал под объективы телекамер, репортёры засыпали меня вопросами, и я давал ответы с улыбкой на губах…
И вот, наконец, последнее голосование по законопроектам. Накануне ночью я не сомкнул глаз; кто-то из журналистов, обступивших меня в коридоре Думы, заметил:
– Андрей Владимирович, вы выглядите очень усталым. Сколько времени вы не спали?
– Трудно сказать… – уклончиво отвечал я. – До сна ли мне теперь, когда судьба страны висит на волоске?!
Я был готов ко всему, но результаты голосования меня удивили – решения были приняты почти единогласно… В тот день впервые за последние полгода российские биржи закрылись уверенным ростом показателей. Президент позвонил и поздравил меня…
Это была пятница, а в субботу я пришёл с друзьями в гости к Ане, где решено было отметить нашу общую победу. Ей в последние годы жилось нелегко: она осталась одна с двумя детьми на руках. Теперь они выросли. Её старшая дочь – Алёна училась в МГУ, а младший сын Ваня заканчивал школу.
Миша Князев едва увидел русоволосую девушку с добрыми голубыми глазами и на мгновение опешил.
– Что, язык проглотил? – засмеялся я. – Ты, верно, помнишь её маленькой девочкой, а она вон какая выросла!
– Алёна? – удивился он и нежно пожал её руку. В этот миг, должно быть, между ними пробежала искра…
Я поздоровался с братом Ваней и спросил его, куда он хочет поступать после школы.
– Я буду врачом как мой дедушка, – твёрдо сказал Иван.
– А я думал, ты закончишь мою Академию, и мне будешь помогать?
– Я хочу поступать в Академию, папа, – сказал Денис, который сидел за столом по другую сторону от меня. Я обернулся и вспомнил, как однажды забирал его из отделения полиции. Тогда вместе с дружками его задержали за хулиганство…
В первое время после возвращения из Лондона Денис жил на загородной даче своего деда под надёжной охраной учитель из Германии давал ему уроки, а я лишь по выходным виделся с ним. Когда ему исполнилось десять лет, по моему совету он изъявил желание жить со мной. Деду ничего не оставалось делать, как прислушаться к мнению подрастающего внука…
Денис ходил в один из лучших московских лицеев, где поражал наставников своими знаниями иностранных языков. Я думал, он пойдёт по моим стопам и станет дипломатом, но судьба распорядилась иначе… Вступив в пору взросления, Денис забросил учёбу. Это случилось тогда, когда ему особенно нужна была моя помощь и поддержка, а я задерживался в министерстве допоздна и почти не уделял ему внимания. Он вошёл в какую-то молодёжную субкультуру, которая промышляла вандализмом…
Об этом я узнал впоследствии. А тогда известие о нахождении Дениса в полиции застало меня врасплох.
Не самое приятное занятие забирать своего ребёнка из отделения полиции!
Дома я решил поговорить с ним по-мужски и остановил его, когда он собирался идти в свою комнату. Денис с обречённым видом вернулся: «Мораль читать будет, папаша».
– Ты уже взрослый, Денис, и сам знаешь, что для тебя лучше всего. Я не буду учить тебя, расскажу лишь о том, как однажды отец проучил меня… В школьные годы я не всегда был прилежным учеником. Бывало, прогуливал занятия, с друзьями в футбол играл, чтобы не делать уроки. Отец в тот день пришёл с работы пораньше и встречал меня с ремнём… Потом целую неделю я ёрзал сидя за партой… от боли!
– Бить будешь? – равнодушно спросил он.
– Нет, – вздохнул я, – бить я тебя не буду. Я просто хочу, чтобы ты понял, что твоя жизнь мне не безразлична. Да, я должен много работать, но это не значит, что я не люблю тебя. Ты – мой сын…
– Это не так, – тихо сказал Денис, опустив глаза.
