– Похоже, мама, я наконец оказалась в твоем мире? – спросила она, улыбаясь одними губами, тогда как в глазах плескалась тревога.
– Да, родная.
– Хотя обязана быть совсем в другом месте.
– Ты помнишь, что с тобой произошло?
Параклея помолчала, вспоминая, и я видела, как все больше мрачнеет ее лицо.
– Согласно договоренности, мы встретились с Орликом у Полой скалы. Там же устроили последний привал, перед тем как пересечь нынешнюю границу Ашера. Я помню, как Орлик сказал, что хочет передать мне нечто от тебя, и попросил отойти вместе с ним за скалу. Несколько шагов до нее – последнее, что осталось в памяти.
– Наверное, он хотел отдать Айку, – пробормотала я, сбитая с толку. – Помнишь, я часто рассказывала тебе про мою лошадку? Так вот, Орлик нашел ее для меня. Призрачную, конечно. А я попросила передать ее тебе.
– Возможно. Но лошадь я увидеть не успела, все исчезло. Мама! – Клея попыталась спустить ноги на пол, но я удержала ее:
– Что, милая?
– Есть способ немедленно вернуться назад? Я очень волнуюсь за наше посольство. Если они продолжат путь без меня, – а они наверняка так и поступят, – то их появление еще больше разгневает Баала. Он чрезвычайно печется о почитании его особы и может увидеть в этом признак неуважения, ведь я наместница отца в его отсутствие.
– Нет-нет, родная, прямо сейчас ты не можешь попасть в тот мир, – забормотала я, хоть и не была до конца уверена в своих словах. – И потом, должна быть причина, почему ты здесь. Вдруг это связано с твоей безопасностью?
– Возможно, но я очень беспокоюсь за отца и за тех, кто был со мной.
– Я знаю, родная. Но все же сперва тебе нужно немного отдохнуть, а всем нам – понять, что происходит.
Я уже видела, как действие неизвестного снотворного вновь берет власть над дочкой, и была этому рада, поскольку не представляла, как иначе удержать ее здесь, в безопасности? Речь Клеи становилась невнятной, наконец, пробормотав что-то неразборчивое, она упала щекой на подушку. Я не могла упустить удобный момент, чтобы не покрыть поцелуями ее лицо и руки, а потом закутала в одеяло и вышла из комнаты.
В гостиной Вилли мерил шагами расстояние от стены к стене, почему-то в верхней одежде. Кимка, скорчившись в кресле, наблюдала за ним беспокойным молящим взглядом. Оба живо обернулись в мою сторону. Я коротко передала им все, что узнала от Клеи, и тогда Вил сказал:
– Думаю, вот что произошло: Орлик отвел Клею подальше от участников посольства, применил к ней гипноз всадников, потом, скорее всего, опоил для верности сонным напитком. Доставил к месту перехода, дождался ночи и появления сукра. Пожалуй, еще выждал пару часов до самого глухого часа ночи, чтобы крылатый пес с девочкой на спине никому не попался на глаза.
– И что, ему минутки не хватило хоть записку нам написать?! – теряя над собой контроль, взвизгнула я. – Времени было достаточно, мог и сам сюда смотаться. Принести Клею на руках, а не приматывать бедняжку веревками! И зачем, ради всего святого, он это сделал?!
Кимка подбежала и обняла меня, стараясь утихомирить. Вилли только плечами пожал:
– Вот это понять труднее, но можно. Отправив вас с Сашей сюда, Орлик, как и обещал, отправился в Кукушкино Гнездо – напомнить о себе и разведать настроения всадников. Там он был на своей территории, и если среди всадников ходили какие-то слухи, предположения, догадки насчет происходящего, то Орлик об этом в два счета разузнал. Допустим, он услышал, что в Ашере Клею подстерегает смертельная опасность, и решил поскорее вывести ее из игры.
– Но как же Гамелех… – пробормотала я потрясенно.
Вил глянул на меня полными боли глазами:
– Дана, если перед Орликом стоял выбор между спасением твоей дочери или Властителя, его многовекового врага, – стоит ли сомневаться, кого он выбрал? Я даже боюсь думать, кого в подобной ситуации выбрал бы я. Или ты.
– Вилли, не надо…
– Тем не менее это самая правдоподобная версия. И это объясняет, почему Орлик не написал записку. Не захотел дать нам ни грана информации, чтобы мы не начали, рискуя собой, искать выход из ситуации. Выход, которого может и не быть.
– Но мы же все равно будем, разве нет? Отправимся в Навию, пока Клея спит.
– Мы – нет, а я – да, – невозмутимо уточнил Вил. – Тебе, как и прежде, крайне опасно появляться в Нутряном мире, а я постараюсь найти Орлика или хотя бы разузнать, что там происходит.
Кимка отчаянно впилась пальцами в мое плечо, словно умоляя остановить его.
– Вилли, это рискованно, – начала я, но он остановил меня взмахом руки.
– Для меня – нет. Я не замешан в этом раскладе, для короля Баала интереса не представляю. Разведаю обстановку и сразу назад. Я еще успею добраться до места перехода на сукре, но потом он вернется и будет вас охранять.
– Лучше возьми с собой, – запротестовала я.
– Нет, мне он там будет только помехой. В Таргиде спокойно относятся к путешественникам из Брита или Блишема, но вот сукров на дух не переносят, и понятно почему. В случае необходимости я всегда сумею раздобыть призрачную лошадку. Рассвет через час, – добавил Вил, глянув на часы. – Я у места перехода дождусь превращения сукра и постараюсь вытянуть из него хоть какие-то сведения.
– Нам записку черкни, – очень по делу вставила Кимка. – Мы с сукром общаться не умеем.
– Угу, обязательно.
В подтверждение своих слов Вил тут же сгреб со стола ручку и блокнот с отрывными листами, сунул в нагрудный карман куртки. Прошелся ладонями и по всем прочим карманам, проверяя их содержимое. Один сильно оттопыривался, и я с надеждой подумала, что оружие Вилли прихватил. Закончив проверку, он проговорил тихо, себе под нос, но у меня волосы зашевелились от его слов:
– Возможно, я вернусь сюда на рассвете.
– Почему? – с надеждой спросила Кимка.
Я молчала, потому что знала ответ.
– Если мой отец убит, то и Нутряной мир уже прекратил свое существование. Тогда проход попросту не откроется.
– Нет, нет, такого просто не может быть! – вскрикнула я. – Не знаю, что представляет собой этот Баал, но не последний же он идиот, если стал королем! Зачем ему губить свой же мир?!
– Да, только на это и надежда, – кивнул парень. – Могу я взглянуть на сестру?
– Конечно. Только не буди, она захочет пойти с тобой.
– Не буду.
Вилли исчез в глубине дома, мы же с Кимкой использовали это время, чтобы традиционно крепко обняться. Подруга слегка дрожала и дышала прерывисто. Теперь мы с ней менялись местами: мое главное сокровище сейчас было в безопасности, тогда как ее любимый отправлялся навстречу неведомому.
Он скоро вернулся, сунул мне в ладонь склянку сиреневого стекла с чем-то пенящимся внутри:
