– Я уйду, едва ты пересечешь Самбатион, – сказал Теом. – Хотел бы тебя здесь дождаться, но не могу: я должен найти госпожу Нефеш. А Прадерево может задержать тебя на некоторый срок, возможно, захочет получше узнать или даже испытать. На обратном пути у тебя не должно возникнуть проблем. Река препятствовать не станет, разве что позлорадствует вслед. Даже если вдруг лишишься памяти, рано или поздно выйдешь к пограничной черте. Я постараюсь почаще бывать на границе или посылать туда Румка. Если же все будет в порядке, отправляйся, как договаривались, к нашему с ним дому. Я в разных местах оставлю для тебя бумажки с инструкциями.
– Думаешь, все же память оттяпает? – озабоченно спросил Сашка.
Теом энергично потряс головой, хвостик темных кудрей хлестнул его по щеке.
– Нет, просто нужно учитывать такой вариант. Но вероятность его крайне мала, хотя бы потому, что я появлюсь на берегу рядом с тобой. Варгана Самбатион прекрасно помнит, что уже поступила так со мной, и гордыня не позволит ей повторяться: вдруг мы решим, что у нее закончились идеи. Но это конечно же будет второстепенная причина.
– А есть еще и главная?
– Разумеется. Она возьмет то, что тебе по-настоящему дорого. Память – вещь важная, но у тебя есть друзья, которые знают тебя много лет и помогут восстановить если не все, то очень многое. После того как она отняла мою память, я тысячу лет не знал, как зовут моих родителей. Не знал, удалось ли мне спасти сестру.
– Сурово, – посочувствовал от души Дятлов. – Но, слушай, неужели это самое Прадерево не могло тебе как-то помочь? Оно же вроде как всеведущее? Значит, могло поделиться информацией, нет?
– Может, и могло, – легко согласился Теом.
– Ну и?..
– Возможно, не сочло нужным. Предвидело, что эти знания не увеличат в моей душе доброту и любовь, – единственные вещи, которые ценятся в Шемеше.
– Ну а как насчет счастья и душевного покоя?
Мальчик с тихим смешком только плечами пожал, а потом дал совет:
– Ты бы лучше сосредоточился. Подходим уже.
Трава враз закончилась, сменившись широкой полосой каменистого берега. Теом уже через пару шагов выставил вбок руку и загородил Сашке путь:
– Дальше опасно, она метко пуляет камнями. Отсюда побеседуем.
– Далековато, – засомневался Дятлов. – И поток сильно шумит, не услышим друг друга.
– Услышим, потому что она будет говорить в наших головах. Ты можешь отвечать мысленно, а если проще, то вслух, ей без раз…
Он не договорил, или Саня не услышал, потому что в этот момент быстрая река вдруг на миг остановила свой бег, забурлила, вспенилась, и из нее рывком поднялась высокая женщина, сотканная из пены и водяных струй. Поток катился теперь через ее плечи. Женщина медленно повертела головой, отыскивая их взглядом. В следующий миг Дятлов схватился за уши: голова взорвалась от пронзительного хихиканья. Впрочем, с закрытыми ушами стало только хуже.
– Вот это да! – зазвучал высокий надтреснутый голос. – Глазам не верю: малыш вернулся! Он снова здесь! Неужели вообразил, что мне больше нечего у него взять или на этот раз я буду благосклонней? Ох, изойду сейчас на пену! Так-так, поглядим, что тут у нас? Ух, ярче звезды пылает любовь к некой девице, но это мы не тронем: ему все равно никогда не назвать ее своей женой. Но он, похоже, отыскал сестру и мать, с этим можно работать… Что, не пойдешь на этот раз? Ах ты, маленький трусишка, только зря меня раздразнил! Ну ничего, сейчас отведу душу на том, кого ты с собой привел!
В следующий миг она вдруг зашлась в пронзительном крике, переросшем в клекот, комьями пены осыпалась в поток. Но уже через мгновение восстала вновь.
– Так ты привел сюда бессмертного? – ревела Самбатион. – Сюда, в это скрытое от всех место, в дом нашей Праматери? Немедленно изничтожить его, чтобы и мокрого места не осталось!
И в ребят без промедления полетел град камней – едва успели отпрыгнуть на траву.
– Ну да, ну да, я обещала, – уже чуточку спокойнее проговорила варгана. – Никого больше не убивать, иначе Праматерь огорчится. И слово мое крепко! Значит, придется с чувством и с толком приглядеться к этому бессмертному. Ну, что ты там для меня приготовил? Только не отвечай! – взвизгнула она, хотя наполовину оглохший и ошарашенный Дятлов не успел ничего сказать. – Не желаю говорить с одним из этих извергов и губителей всего живого. Ладно, дорогая, соберись и хорошенько подумай! Проще всего, разумеется, отнять его бессмертную душу, этого добра еще нет в моей коллекции. Но тут, ха-ха, подвох: без души он станет таким же, как все прочие, и сможет вернуться. А с его дорогой, прямо-таки бесценной душонкой ему нет пути назад! Да-да, именно так! Какое мне дело, что ты этого не знал? Теперь знаешь!
Дятлов бросил взгляд на побелевшего Теома и сообразил, что это ему отвечает варгана Самбатион. А затем речка снова переключилась на него:
– Так, что бы такое придумать? Поглядим! Ого, и этот влюблен, но любовь трогать нет нужды, пусть вволю помучается, раз уж любимую ему больше не видать. Что же еще? Ах, до-о-обренький! Оттяпать бы всю доброту, да нельзя. Рядом с нашей Праматерью не может существовать ничто злое, увидит Ее – и сразу дух вон! Ну, хорошо, хорошо, придется обойтись тогда вот этим. Ничего оригинального, однако забавно.
Варгана резко смолкла, Сашка перевел дух. Он едва ли осознал даже половину того, о чем она говорила, и теперь еще потирал виски. Самбатион тем временем еще выше взметнулась над потоком и сложила на груди полупрозрачные руки.
– Теперь можешь переходить, не трону, – прозвучал ее насмешливый голос.
В следующий миг природный дух рухнул в воду и исчез. Дятлов вопросительно глянул на Теома, который застыл рядом с ним, бледный и безмолвный.
– В смысле она уже сделала, что хотела? Я могу идти? Эй, ты чего?!
Теом шевельнулся, оживая, но отчаяние прочно поселилось в его темных глазах.
– Прости меня, – пробормотал он. – Я, тысячелетний идиот, привел тебя туда, где тебе не следовало быть. Если бы я дал себе труд подумать!.. Но теперь ничего не изменишь, ты должен продолжить путь. Но я прошу тебя, очень прошу: постарайся вернуться назад!
– Само собой, вернусь, – хмыкнул Сашка. – План именно таков. Не знаешь, что она у меня оттяпала?
– Нет. Ты сам это поймешь, когда пересечешь реку, пока что ты прежний. Может, ощутишь сразу, а может, позднее. Но не это сейчас главное. Помни, все время помни: этот мир не такой, как Внешний. Ваш мир – застывший, а этот – живой. Его можно убедить, ему можно доказать, что тебе необходимо вернуться! Ты понял?
Дятлов кивнул, больше удивленный таким напором и горячностью обычно сдержанного и немногословного Теома, чем смыслом его слов. Хлопнул приятеля по плечу:
– Ладно, давай, до встречи!
И зашагал к реке.
Мы составляли Орлику компанию на кухне, пока он в темпе заглатывал борщ и мясные медальоны с пюре и салатом, при этом непрерывно косился на часы. Отставил тарелку, повернулся к моей бабуле и всем лицом изобразил высшую степень удовольствия и благодарности. Затем перевел взгляд на Егора и коротко кивнул в сторону коридора. Мальчик мигом вскочил на ноги, заметно побледнел, наверное, испугался нагоняя за все, что успел мне наболтать. Ничего, через пару минут Егорка будет на седьмом небе от счастья.
