– Ладно, затейники, следуйте за мной – пришло ваше время!
Он зашагал к дверям Тронного зала, нас стражники погнали туда же. Как только мы вошли в зал, я сразу увидела Клею. Она стояла сбоку от королевского трона так спокойно, с таким достоинством, будто была в своих собственных покоях, во дворце Властителя. Никакого страха или смятения я не прочитала на лице моей девочки, – ладно хоть в мыслях я могла ее так называть.
– Теом! Мамочка!
Клея протянула руки и шагнула в нашу сторону, но врезалась в невидимую стену, наверняка еще прежде воздвигнутую вокруг нее одним из одаренных. Король, насмешливо кривя губы, прошел мимо моей дочки, с обезьяньей резвостью запрыгнул на свой шипастый трон. Пока он устраивался поудобнее, я воспользовалась парой секунд, чтобы спросить по-русски:
– Они ворвались в квартиру?
Параклея покачала головой:
– Нет. Оляне и Инге удалось отбить атаку и запереться изнутри. Это моя вина, мам: я не могла бездействовать, когда твоя подруга истекала кровью, а за дверью лежал брат, и я так хотела верить, что он еще жив, а те, другие, ушли. Мы выждали какое-то время, потом я открыла двери, чтобы позвать на помощь…
Она опустила голову – дальше все и так было ясно.
– Игнаций жив, не бойся, – поспешила сказать я. – И Кимка. Они в плохом состоянии, но буду жить. Сейчас уже в больнице, надеюсь.
Здесь было окно, большое, узкое, как бойница. За ним я увидела стоящее в зените солнце – значит, уже сутки, как мы в плену.
– Ну, девочки, поговорили? – с мягкой насмешкой вмешался Баал. – Можем переходить к делу? Но сперва я расскажу вам немного о том, что сейчас творится в Нутряном мире, сведения из свежайших донесений моих гонцов.
Мы смолкли, насторожились. Теом подошел как можно ближе к Клее, приложил ладони к разделяющей их невидимой преграде, и теперь они молча смотрели друг на друга. Я же оглянулась на Саню – он вроде как пришел в себя, стоял, вжавшись в простенок у окна, сильно сгорбившись и глядя в пол, осторожные ашерцы не спускали с него глаз. Некогда было думать, что с ним такое творится.
– Как вы и сами могли догадаться, Первопроклятый понял, что отступать дальше некуда, и произнес на кентроне слова покаяния. Этот мир готов рассыпаться на кусочки, ждет лишь серьезного пинка. Проходы закрываются, на Сонной горе в Блишеме просыпаются спящие и сходят в долину. Древние существа, которых и мы здесь, и в Городах тысячелетиями использовали как бессловесный покладистый транспорт, вышли из подчинения и, похоже, собрались в кратчайший срок пожрать всех людей. Однако же сукры, которые застряли в собачьем обличье, отогнали их от Городов, да и всадники пока держат оборону. Хуже всего то, что и Смертные Тени теперь днем и ночью рыщут по всем человеческим кругам и заглатывают всех, кто не спрятался. И наша принцесса, – он так поглядел на Клею, что я едва удержалась от крика, – уже в курсе, что только она может остановить весь творящийся хаос. Не сама, конечно, а та великая сила, что дремлет внутри нее. Я рассказал ей, но пока не задал главного вопроса – мне почему-то захотелось, чтобы и вы присутствовали при этом. А так-то парочка верных мне варган уже наготове, только и ждут моего сигнала…
Едва он замолчал, как я заорала во весь голос:
– Клея, нет! Он использует варгус в своих целях, сделает все только хуже! И еще, что бы он ни творил тут с нами, знай: я не твоя мать! Настоящая Дея далеко, в таком месте, где эти чудовища никогда ее не достанут!
– Так, отлично, лжемамаша высказалась, – потер волосатые лапы Баал, будто происходящее и впрямь доставляло ему огромное удовольствие. – Что скажет жених-недоросток?
Теом кричать не стал. Просто посмотрел на Клею и произнес:
– Я люблю тебя. И знаю, что ты, мудрая дочь Властителя и достойнейшей из всадниц, поступишь правильно.
Клея улыбнулась ему, кивнула, сказала голосом совершенно спокойным:
– Я люблю тебя, Теом. И тебя, мамочка. Нам придется нелегко, но любым страданиям рано или поздно наступает конец. Я не отдам столь грозную силу в руки того, кто неминуемо обратит ее во зло.
– Вот как? – Баала, похоже, позабавили ее слова. – Тогда с мамочки и начнем.
Один из ашерцев, подоспев, толкнул меня в спину чуть в сторону от трона, туда, где был голый черный гранит без ковров. А в следующий миг невозможная, немыслимая боль, словно раскаленный кол прошив мое тело насквозь, превратила меня в ничто, в лишенный разума орущий кусок плоти. Потом еще и еще раз. В секундных перерывах между мучениями меня выворачивало наизнанку. Я смутно различала лицо Клеи, белое, с пугающе расширенными глазами. Она смотрела на меня в упор. Теом что-то кричал, но что, кому, я не понимала. Потом все вдруг прекратилось, и я ничком упала на пол, мечтая немедленно умереть.
– Ну что еще? – недовольно проговорил Баал. – Заткните этого мальчишку, сколько можно слушать его визг!
– Баал, выслушай меня! – снова закричал Теом. – Прекрати это! Клея все равно не сделает то, что тебе нужно. Но бессмертный готов сказать, где сейчас варгана Нефеш, и тогда тебе не понадобится согласие Клеи.
Король колебался какое-то время, его жуткое полулицо-полуморда горело сейчас от наслаждения видом пытки. Потом смысл предложения вроде как дошел до его сознания, Баал зыркнул в сторону Дятлова, махнул лапой:
– Ладно, пусть говорит!
Дятлов, вжимаясь в стену, что-то сказал, но слишком тихо, себе под нос.
– Что?! Что он там лепечет? – вызверился король. – Ладно, сейчас.
Он легко сбежал по ступенькам. Мы все провожали его глазами, я думала только о том, через сколько мгновений возобновится пытка. Вот Баал с презрительным отвращением на морде склонился над моим другом, перед его приближением присевшим на корточки и закрывшим голову руками. Несколько секунд тишины, а потом все же Дятлов вскинул голову и что-то проговорил.
Мгновение ничего не происходило. И вдруг Баал взревел, словно раненое животное. Когтистая лапа, качнувшись наподобие маятника, с размаху врезалась в Сашкину голову, и тот покатился по полу, зажимая руками лицо. Из-под ладоней его хлестала кровь. А король снова издал звериный вопль пополам со стоном, вполне человеческим, полным жуткой тоски, и ринулся прочь из зала, исчез за дверью. Изумленные ашерцы застыли, глядя ему вслед.
Глава двадцать четвертая
Последний шанс
Потом я ощутила, как кто-то склоняется надо мной, вытирает мое лицо, осторожно гладит по волосам. Это Клее наконец удалось приблизиться ко мне. Теом бросился к Сашке. Ашерцы, перестав получать прямые указания, нам не мешали, потом один и вовсе выбежал прочь, а второй встал в дверном проеме и начал прислушиваться к чему-то за пределами Тронного зала.
