В 1889 году финансовая мощь Морганов проявилась другим, более характерным образом. Дж. П. Морган добился контроля над многими важными железными дорогами и объединил их финансовые возможности и потенциал довольно необычным тогда для американских финансов способом. Контроль над железной дорогой «Нозерн Пасифик» со стороны «Джей Кук и К°» представлял собой отдельно взятое спекулятивное предприятие, мало отличавшееся от других аналогичных схем, за исключением того, что Кук был банкиром, а Гулд и Вандербилт — главным образом предпринимателями, манипулировавшими железными дорогами. В противоположность этому, железнодорожная империя Моргана явилась прямым результатом развития финансов, которые обретали все новые и новые формы и функции. В 1889 году дом Морганов созвал совещание президентов железных дорог, на котором председательствовал сам Морган, выдвинувший им ультиматум. «Банкиры одержали верх, а президенты сдались», — комментировала это событие «Нью-Йорк таймс». С этого момента «морганизация», контроль финансов над промышленностью и соответственно централизация промышленности и финансов стали приобретать конкретные формы.
В 1879 году банкирский дом Морганов представлял собой в основном финансовое предприятие старого стиля, занимавшееся обменом иностранной валюты, размещением американских ценных бумаг в Европе, объединением разрозненного капитала бесчисленных инвесторов путем продажи акций и облигаций, а также участием в правительственном финансировании. В 1889 году дом Морганов все еще занимался такими делами, но, помимо этого, он теперь принимал непосредственное участие в кооперативных сделках, объединяя, консолидируя, централизуя, навязывая промышленности волю финансов через посредство своего ведомственного контроля за инвестиционными ресурсами и самой корпоративной промышленностью.
Империю, которую Дж. Пирпонт Морган построил на основе американской промышленности, часто интерпретируют с точки зрения его личности. И действительно, его жесткий характер лидера, подстегиваемый неутолимым стремлением к власти, не мог удовлетвориться традиционной функцией инвестиционного банкира, посредника между корпоративным предприятием и инвестором. Он хотел контролировать это корпоративное производство. Вместе с тем форму, в которой выражалось стремление Моргана к власти, и методы ее достижения определяли силы более существенные, чем его личность, — это целый комплекс новых финансовых и промышленных отношений, классовых сил и классовой борьбы, революционной трансформации американской экономической жизни.
По обстоятельствам и своим склонностям Морган был банкиром, консервативным банкиром, и его консерватизм проявлялся в финансовой, политической и социальной сферах. Джей Кук был инициатором прокладки железных дорог через неосвоенные территории, другие создавали промышленность на пустом месте, но все это не подходило Моргану. Этот здравомыслящий, консервативный банкир консолидировал предприятия, но никогда не создавал их с нуля. И все же Морган олицетворяет революцию, которая превратила этого финансиста из агента промышленности в ее хозяина.
Правильное и консервативное банковское дело — это учет всех практических фактов, задействованных в данной сфере бизнеса. Когда меняется бизнес, должно меняться и банковское дело, иначе оно оторвется от жизни. Изменить здесь, приспособить там, не выходя за рамки сиюминутных потребностей и прибылей, — именно таким постоянно расширяющимся путем морганизация оттачивала свои методы. Почти всегда Моргана занимали первоочередные задачи, а не отдаленные цели. При этом он учитывал все сильные и слабые стороны людей. Концентрируя свое внимание на этих первоочередных задачах, определяемых динамикой развития и проблемами американского бизнеса, Морган прозаично, мощно и неукротимо, учитывая все требования экономики, продвигался вперед к морганизации промышленности с помощью новых финансовых методов и учреждений, навязывая промышленности свой контроль и интегрируя промышленность и финансы.
До Гражданской войны раздробленной промышленностью управляли главным образом отдельные люди или партнерства. Непосредственно заинтересованные в производстве люди сколачивали капитал, обычно небольшой, и, как правило, участвовали как во владении собственностью, так и в управлении ею. Функции банков оставались почти исключительно коммерческими и сводились к финансированию торговых сделок с промышленными товарами. Капиталист-торговец был главным предпринимателем. По мере развития промышленности капиталист-промышленник превзошел по своему значению капиталиста-торговца. Но, хотя изначально корпорации организовали капиталисты-промышленники, впоследствии эти объединения приобрели такие большие размеры и потребовали такого огромного капитала, что капиталисту-промышленнику пришлось отойти на второй план или стать зависимым от акционеров и финансистов. По мере консолидации и объединения корпоративной промышленности, которая становилась все масштабнее, финансовый капиталист занял ведущее место в этом бизнесе.
Такие перемены породили целую систему сложных финансовых взаимоотношений и учреждений, умножали число банков и изменяли их функции, создавали другие финансовые учреждения и формировали новый тип финансиста. Эти перемены наметились еще в преддверии Гражданской войны и полностью оформились в период 1870–1900-х годов.
Там, где коммерческие банки (что отражено в их названии) изначально просто предоставляли деньги для финансирования передвижения товаров от производителя к потребителю, теперь снабжали деньгами сами товаропроизводящие промышленные корпорации, предоставляя им займы для создания рабочего капитала и покупая их корпоративные облигации. Более того, эти банки взяли на себя функции инвестиционных домов, выдавая займы под новые эмиссии ценных бумаг, предназначенных для распространения среди инвестирующего населения, а зачастую и непосредственно участвовали в продвижении товаров. Таким образом, банки совместили свои прежние коммерческие функции с общими инвестиционными операциями.
Финансовые перемены, вызванные корпоративным производством, привели к созданию трастовых компаний. Объединяя коммерческую деятельность и прямое банковское инвестирование любых видов, эти компании действовали как фискальные агенты корпораций, регистрируя и обеспечивая хранение ценных бумаг, выполняя роль депозитариев по соглашениям о реорганизации, и различными другими способами обслуживали корпоративную промышленность. После 1880 года их развитие шло параллельно и интенсивно.
Поскольку размеры и ресурсы страховых компаний также росли, они стали важным фактором в финансировании корпоративного бизнеса и представляли собой огромные источники инвестиционного капитала.
Все эти изменения привели к расширению функций и возможностей инвестиционных банков. До Гражданской войны инвестиционные дома главным образом участвовали в привлечении иностранного капитала, как в случае с «Пибоди и К°», а также в финансировании строительства каналов, железных дорог и других крупных предприятий. Когда же корпоративное производство заняло доминирующее место в бизнесе, инвестиционное банковское дело приобрело еще большее значение. Концентрация промышленности требовала дополнительных капиталов, которые генерировались банками и инвестиционными домами, а затем отдавались в пользование крупным предприятиям.
