В процессе централизации промышленности и финансов дом Морганов занимал ведущее место. В этой системе прослеживались определенные тенденции к контролю. Далеко не все взаимосвязанные корпорации контролировались так же строго, как Морган следил за делами «Юнайтед стейтс стил». Тем не менее в самой системе в целом, осью которой служил дом Морганов, наиболее важные аспекты деятельности постоянно находились под полным и пристальным контролем.
В такой финансовой централизации и контроле не было ничего исключительно американского. В Европе, особенно в Германии, подобная централизация была гораздо шире. Пять или шесть крупных немецких банков осуществляли почти полный контроль за финансовыми ресурсами, регулировали развитие промышленности, определяли общую политику, национальную и международную, и главенствовали над правительством, с которым действовали в полном согласии. Более широкая финансовая централизация, которая имела место в Германии, Франции и Англии, явилась результатом действия трех факторов: промышленные и финансовые объединения не сталкивались с каким-либо существенным сопротивлением, империалистическая борьба требовала унификации и централизованного управления финансовыми ресурсами, и само правительство содействовало такой централизации промышленности и финансов.
Финансовая централизация и контроль в 1912 году
В противоположность этому, в Соединенных Штатах промышленные объединения и сопровождавшая их финансовая централизация и контроль сталкивались со значительным сопротивлением. Движения грейнджеров, популистов и Брайана превозносили мелкое производство и настаивали на возрождении конкуренции, в то время как подобные движения в Европе, как правило, принимали форму социалистического согласия с широкомасштабной промышленностью и предложений по ее социализации. Как бы там ни было, движение сопротивления не смогло предотвратить развитие финансовой централизации и контроля в Америке, но все же заставило их принять сравнительно свободные и не полностью ведомственные формы.
Такая система общности интересов с особым уклоном на финансовую централизацию и контроль посредством ста восьмидесяти взаимосвязанных директоратов диспропорционально возвысила роль личности. В результате данная централизация выглядела как дело рук алчных финансистов. Но общность интересов означала нечто гораздо большее. Централизация была неминуемым продуктом развития широкомасштабного концентрированного капитализма, создававшего новые учреждения и функции, а классовое сопротивление и запреты правительства вмешивались в ход этой централизации, принимая полностью ведомственные формы. Во многих случаях, чтобы избежать юридических ограничений и антагонизма общественности, централизация принимала более свободные формы общности интересов и личностных отношений.
Именно такие условия сделали возможным возникновение личной диктатуры Дж. Пирпонта Моргана. В любой системе, где взаимоотношения не полностью ведомственно оформлены, власть принимает более личностный характер, что содействует установлению диктатуры. Ведомственная по своей сути, система финансовой централизации и контроля частично основывалась на личностной общности интересов, в рамках которой Морган узурпировал власть. Он не был самым конструктивным из капитанов промышленности и финансов. В этом плане Уолл-стрит помещала его чуть ниже Гарримана и Хилла, но у Моргана было преимущество — он был финансистом, а финансы являлись центральной точкой всей этой системы. Он также не был и самым блистательным из финансистов. Бейкер и Стилман были почти равными ему. Преимущество Моргана заключалось в том, что он был управленцем, способным навязывать свою волю другим, пользуясь своим авторитетом, в то время как другие в большей степени зависели от ведомственной иерархии. И наконец, Уолл-стрит доверяла Моргану, как никому другому. Зависимость — неотъемлемая черта любой диктатуры.
Основа и отличительная финансовая черта системы централизации и контроля Моргана состояла в развитии инвестиционных функций банков и других финансовых учреждений и в их проникновении в промышленность. Критики подобной централизации настаивали на разделении этих функций, утверждая, что банк должен ограничиться коммерческим бизнесом. Они не понимали, что интеграция промышленности и финансов вынуждает банки взять на себя выполнение инвестиционных функций.
По закону национальным банкам не дозволялось напрямую заниматься инвестиционными банковскими операциями, но они все же делали это. Когда же правительство оспорило эту функцию, Первый национальный банк (в 1908 году) организовал отдельную компанию, «Ферст секьюрити компани», для проведения таких инвестиционных операций. Первый национальный выпустил акции этой новой страховой компании (на десять миллионов долларов), объявив о выплате ста процентов дивидендов. Оба этих учреждения имели одних и тех же директоров, президента, вице-президента, а кассир банка был доверенным лицом данной страховой компании. Организационное соглашение между Джорджем Ф. Бейкером, представлявшим доверенных лиц, и Дж. Пирпонтом Морганом, представлявшим акционеров, сделало банк и страховую компанию неразделимыми. В течение четырех лет «Ферст секьюрити компани» в дополнение к регулярной выплате от двенадцати до семнадцати процентов дивидендов аккумулировала дополнительные средства, равные сорока процентам ее собственного капитала. Идею, когда страховая компания, принадлежащая банку и неотделимая от него, проводила инвестиционные операции, запрещенные законом о национальных банках, в 1911 году перенял банк «Нэшнл сити», организовав «Нэшнл сити компани», акции которой на десять миллионов долларов обеспечивались банком, выплачивавшим акционерам сорок процентов дивидендов.
Организация таких страховых компаний обеспечивала уход от юридических ограничений, наложенных на национальные банки, вызванный необходимостью дальнейшего развития индустрии и финансов. Широкомасштабная промышленность нуждалась в более широком и унифицированном банковском обслуживании, что привело к стиранию прежних различий между коммерческими и инвестиционными операциями. Корпоративным объединениям в условиях, когда их собственность и управление были разделены ввиду многочисленности акционеров, требовалось наладить контакты и единство друг с другом, что позволяло обеспечить финансовую централизацию и контроль. Система Моргана, действовавшая посредством сложного (если не полного) ведомственного механизма контроля за финансовыми ресурсами и корпоративной промышленностью, явилась отражением нового экономического порядка, концентрированного капитализма и его потребности в определенной степени единого управления. Тонко чувствуя тенденции нового порядка, финансы обеспечивали единство управления корпоративной промышленностью (поскольку общество в лице его правительства почти полностью отказалось от выполнения такой задачи).
Вместе с тем, являясь необходимой в условиях концентрированного капитализма, эта система финансовой централизации и контроля имела и свои хищнические аспекты и недостатки, ограничивая возможности конкуренции мелкого предпринимательства. Отсюда и возникло противление этой развивающейся системе, дому Морганов и его подразделениям, как наиболее характерным представителям данной системы.
