– Что случилось? – спросил Оскар.
– Ночью ветра не было, – ответила она.
Они подошли к ней. Франк поднял яблоко. На боку оказалась коричневая вмятина. На коричневые вмятины, как известно, любителей нет.
– Они просто упали? – спросил Оскар.
– Упали – это как посмотреть, – только и сказала соседка.
– Что, нельзя нормально ответить? – проворчала Дениса. Она пнула одно яблоко так, что оно улетело далеко-далеко.
– Я думаю, кто-то специально это сделал. Кто-то дергал и тряс ветки, чтобы все яблоки осыпались, – прокричала соседка. Яблоки громко стучали, когда она сваливала их в садовую тачку, и ей пришлось повысить голос, чтобы ее было слышно. А может, она кричала, потому что разозлилась.
– Ты должен положить этому конец, – сказала она и посмотрела на Франка.
– Я? – удивился Франк.
– Да, – подтвердила она. – Пока не произошло чего похуже.
Она отвезла яблоки на тачке в дальний конец сада и свалила их в кучу за кустом, где они останутся гнить.
Пожалуй, она права, подумал Франк. Он единственный, у кого нет шанса выиграть. Поэтому он должен что-то сделать. Мама и пальцем не пошевелит: она скажет, что в саду набедокурил орел и беспокоиться не о чем. Франк все же беспокоился. Но он слишком маленький, учится всего в пятом классе. Он может подержать карандаши для девочки в самолете. Но не может указывать всему поселку, как себя вести.
На следующей перемене Франк узнал, что девочке из седьмого класса прокололи шины на велосипеде. Они совершенно точно не сами лопнули – кто-то испортил их нарочно. Девочка ему даже показала двумя пальцами, какой длины были порезы на покрышках. Причем на обеих. Так просто они появиться не могли. Теперь она не могла делать покупки для немощных старушек.
– Это уже не смешно, – сказала она Франку.
– У меня попа болит, – пожаловалась Дениса.
– А Баклуша умерла, – добавил Оскар.
Франк опустил глаза. На мыске одной кроссовки у него было черное пятно. Весь поселок стоял на ушах из-за добриллиона. И все ждали, что Франк, ученик пятого класса, остановит это безумие.
Решение пришло внезапно, само собой, на уроке естествознания. Классу Франка показывали небольшой обучающий фильм о Земле. И тогда он понял, что нужно делать. Не благодаря фильму. Благодаря Йёргену. «Йёрген, ты не мог бы выключить свет?» – попросила учительница, потому что Йёрген сидел ближе всех к двери. Тот кивнул и поднялся со своего места. Раньше, когда они были поменьше – в первом или втором классе, – многие ученики тянули руку, чтобы им разрешили выключить свет. Те, кому не повезло, очень расстраивались и просили вызвать их в следующий раз. Особенно София, хотя она едва доставала до выключателя. Недавно учительница ей сказала, что скоро она вырастет и устроится работать в офис, где то и дело показывают что-нибудь на большом экране. Там ей нельзя будет дуться каждый раз, когда ей не дали самой выключить свет.
На этот раз свет досталось выключить Йёргену. Он отлично знал, где находится включатель – прямо рядом с дверью. Свет и включают, и включают в одном и том же месте, дошло до Франка.
Мама включила поселок.
Франк должен его выключить. До сих пор он просто не понимал, как это сделать. Но благодаря Йёргену он понял: это легко. А раньше думал, что это будет трудно. Допустим, учительница попросила Франка выключить свет, а он принялся бы искать выключатель за занавеской, или в ящике учительского стола, или в ланчбоксе у Софии – и что? Тогда весь класс засмеялся бы и сказал: «Франк, выключатель ведь вон там, около двери!»
Франку нужна была новая обувь. Мама не забыла, что они говорили об этом на пляже. Ехать пришлось довольно далеко – в соседний городок, сквозь туннель, а потом через перевал. Хорошая обувь бережет спину, сказала мама. Примеряй всё, что захочешь, пока не найдешь ту пару, которая тебе понравится. Франк взял самые дорогие кроссовки – бело-синие с оранжевыми вставками. Маме показалось, что они велики, нога болтается в них туда-сюда. Продавец с ней согласился. Когда он прижал пальцем мысок кроссовки, ноги Франка там не оказалось. Франку пришлось соврать, что он хочет взять обувь на вырост. Ведь он растет! Поначалу будет надевать носки потолще. И если ему не купят эти кроссовки, то ему вообще никакие не нужны!
По дороге домой Франк высказал то, что было у него на уме.
– Ты должна объявить победителя сейчас же!
– Ну нет, – сказала мама. – Это произойдет не раньше весны. Подумай только, сколько снега выпадет зимой, скольким старикам понадобится помощь.
– Весной будет слишком поздно. Нужно сейчас, иначе произойдет что-нибудь плохое, – настаивал Франк.
Он рассказал о яблоках в саду.
И о проколотых шинах девочки из седьмого класса.
– Это мелочи, – сказала мама. – А что касается Денисы, я уверена, что это и правда была шутка.
Они въехали в туннель. Теперь Франк мог говорить до тех пор, пока они не выедут из туннеля, – мама не будет его перебивать. Он посмотрел на часы на приборной доске.
– Сегодня к нам придет журналистка, она хочет взять у тебя интервью. В пять. То есть через полчаса. Это я ее позвал. Я скажу, что у меня денег больше, чем мне нужно. И еще скажу, что моя мама очень мало тратит и ездит на старой машине, у которой на каждом боку по вмятине от оленя.
Мама не нажала на тормоз, но слегка сбавила газ. Быстро посмотрела на него. Но навстречу ехали другие машины, и нужно было следить за дорогой. Франк продолжал:
– Я скажу журналистке, что я отдам целых два миллиона. Не за какие-то особенные поступки, а просто так – тому, кто не пытается выиграть твой миллион.
Франк посмотрел на маму. Рот у нее слегка приоткрылся, и еще она моргала чуть чаще обычного.
– Когда тебе так много дано, принято делиться, – добавил Франк. – К примеру, если получаешь огромный пакет сладостей на день рождения, обычно угощаешь гостей, а не прячешься в уголке, чтобы съесть всё одному.
Мама молчала. До конца туннеля было еще довольно далеко.
– Думаю, тогда люди перестанут пакостить друг другу, – сказал Франк. – Если людям надо что-то сделать, чтобы выиграть один миллион, и ничего не делать, чтобы выиграть два, – как думаешь, что они выберут?
Мама прибавила газу, чтобы быстрее выехать из туннеля. И сказала:
– Ты совсем рехнулся?
– Хватит. Ты должна объявить победителя, – сказал Франк.
– Да чего ради?! – почти крикнула мама. – Ты себе все напридумывал. Это все ерунда.
Франк помолчал. Мама крепко сжимала руль. Машину на поворотах слегка заносило. Он посмотрел на часы.
