– Вам, миссис Леннокс, досталась бы большая часть доходов от такого проекта, потому что вам принадлежит львиная доля в этой школе. Это так? – спросил отец Ноя, и тигрицы-близнецы тут же уставились на него беспощадными зелёными глазами.
Но Лидия Леннокс подняла руку – возможно, чтобы остановить своих телохранителей.
– Вопрос абсолютно правомерный, но тут я могу вас успокоить. Значительная часть средств пойдёт на благо школы – на приобретения, проекты, стипендии и так далее! А остаток можно будет вложить в загородный дом на юге Франции – это помогло бы Элле улучшить на каникулах французский. Конечно, в этот загородный дом могли бы приезжать и другие ученики нашей школы…
Аргументы, в общем-то, веские. Однако кое-что показалось мне лицемерием. Как, например, ученику, родители которого едва способны оплачивать обучение, попасть на юг Франции?
– Да, может, и мы, ученики, стали бы прилично зарабатывать! – горячо проговорила наша староста Юна. – Но это школа, а не парк развлечений, а мы – ученики, а не цирковые звери! – Несколько учеников второго года обучения энергично закивали.
– Ты всё равно не смогла бы выступать в цирке, Юна: тебя бы никто не заметил, даже если бы ты прыгнула через обруч, – поддел её Нокс, и Юна, повернувшись в его сторону, состроила гримасу.
– Юна совершенно права, – сказал Джек Кристалл. – Не о том я мечтал, когда планировал открыть эту школу.
– Вообще-то я тоже не собираюсь ради каких-то людей прыгать через обруч, – сердито бросила Шари. Она заметно напряглась. Я догадывался, что она испытывает. Для того, кто так боится публичных выступлений, подобные представления были бы настоящей пыткой.
– А я бы не отказалась! – сияя, заявила Оливия. – Тогда бы я наконец-то смогла скопить денег на учёбу в медицинском!
– Паршивое предложение, – сказала Мара. Её глаза медового цвета, обычно такие дружелюбные, сейчас сердито сверкали. – Многочисленные посетители могут помешать, а то и представлять опасность. Что, если кого-то из нас увидят во время превращения?
Я кивнул. Да, хотя мне срочно требовались деньги, против этого предложения я тоже возражал. Пугать людей в обличье тигровой акулы не совсем соответствовало моим представлениям об удачной подработке… Меня станут бояться ещё больше! А в своих собственных глазах я буду выглядеть смешным и нелепым.
– Вот именно: самое важное – сохранить существование оборотней в тайне, я тоже придерживаюсь такого мнения, – сказал Джек Кристалл.
– Конечно, нам придётся принять меры, чтобы никто из людей не увидел превращений, – заверила его миссис Леннокс. – Все ученики, которые ещё не овладели в совершенстве искусством превращений, должны будут выбрать одно обличье.
Простите, что? Я представил, каково это – долгое время жить акулой, не имея возможности превратиться. Ничего хорошего!
– К моей дочери это относится? – недоверчиво спросила тяжеловесная мать Мары.
– Нет, конечно, нет, – успокоила её миссис Леннокс. – Но, например, дельфинам, которые, как я слышала, ещё не научились держать свои превращения под контролем, придётся остаться в лагуне. В столовой им появляться будет нельзя – слишком рискованно. – Она улыбнулась. – Да им туда и ни к чему: туристы наверняка будут кормить их рыбой, а у нас появится ещё один источник дохода за счёт продажи еды.
Блю и Шари смотрели на миссис Леннокс так, будто хотели столкнуть её в лагуну и утопить.
– Что, нам придётся питаться лишь тем, что бросят в бассейн? – без энтузиазма спросил Ной. – Это не очень-то полезно, а моим родителям как владельцам экомагазина важно, чтобы я правильно питался. Я слышал, некоторые кидают в бассейн всевозможный мусор: ластики, чипсы, сланцы…
– Во-первых, мы могли бы поставить запрещающие таблички, а во-вторых, вы не настолько глупы, чтобы глотать всякую дрянь, – сказала миссис Леннокс. – Твои родители, Ной, наверняка согласятся со мной, что сырой рыбой можно хорошо питаться.
Нокс со злостью посмотрел на неё:
– Это может говорить лишь тот, кто сам не рыба!
Мать Ноя хотела вмешаться, но моя недоброжелательница продолжила, не обращая на неё внимания:
– Конечно, нам придётся немного изменить расписание… То есть сократить количество уроков. – Крис, Токо и несколько учеников второго года обучения возликовали. А я молча ждал, когда последует «но». Дядя Джонни как-то объяснял мне: то, что звучит слишком заманчиво, скорее всего, неправда. Миссис Леннокс продолжила: – Больше всего туристов ожидается в выходные, значит, наплыв посетителей будет в субботу и воскресенье, а ещё в будни во второй половине дня. Тогда уроки можно будет проводить в первой половине дня и по вечерам. – У всех, кто только что бурно радовался, отвисла челюсть. У меня тоже. Вот уж действительно большое жирное «но»! А как же свободное время? Или эта кошмарная мать считает, что подростки в нём не нуждаются? – Конечно, это лишь временные меры, – заверила нас миссис Ленокс. – Пока не будут выплачены все долги и школа и все участники не укрепят своё финансовое положение.
Элла, широко ухмыляясь, дала пять Барри и Токо:
– Эй, вы же не прочь разбогатеть?
Я враждебно уставился на неё. Деньги бы никому не помешали… Но зачем ради них продавать свою душу?!
– А ты что на это скажешь? – спросил я Финни, которая стояла неподалёку, прислонившись к стене. Вид у неё был, как всегда, беззаботный. Неужели это возмутительное предложение её нисколько не взволновало?
Голубые волосы Финни поблёскивали в свете аквариума.
– Может, так даже прикольнее – кто знает, – сказала она. – Но мне совершенно ни к чему, чтобы из-за этих шоу у моего отца появились подозрения.
– О, – сокрушённо протянул я, вспомнив, что её отец работает в полиции. – Он что, не знает, что ты оборотень?
– Не-а. – Финни сунула в рот жвачку. – Понятия не имеет. Можешь себе представить, что семейную жизнь это отнюдь не упрощает.
– О да, – сказал я, подумав о родителях. Надеюсь, с ними всё в порядке. И почему эта мерзкая фифа так подчёркивала, что зубы на ожерелье Эллы совсем свежие? Напугать меня хотела?
Лидия Леннокс громко хлопнула в ладоши – наверное, чтобы прекратить разгоревшиеся споры. Этот звук прозвучал как выстрел, и присутствующие испуганно смолкли.
– Дорогие родители, дорогие ученики! Есть аргументы за и против. Я предлагаю проголосовать.
В холле воцарилась глубокая тишина, и у меня перехватило дыхание. Что станется с этой школой, которую я с каждым днём люблю всё сильнее? Я почувствовал, как нервничает Шари.
– Пожалуйста, пожалуйста, не надо, – прошептала она так тихо, что услышал только я. По крайней мере, я так думал. У тигриц-близнецов и в первом обличье, похоже, был превосходный слух. Одна из них – Латиша или Наташа? – незаметно придвинулась к Шари и Ною.
На губах Лидии Леннокс снова заиграла улыбка… На сей раз торжествующая. Она наверняка не сомневалась, чем закончится голосование.
