Тысячи людей, сотни единиц боевой техники в десятках локаций по всему старому, разрушенному городу сражались за возможность предоставить флагманской группе шанс уничтожить Установку. Некоторые рейдеры удалялись прочь, возможно, отправляясь на поддержку обороны других башен, где прессинг нападающих происходил значительно интенсивнее. А ведь так и задумывалось.
– Кажется, у них получается, – встревожился Сергей.
Он указывал пальцем на монорельсовую дорогу, что располагалась в сотне метров над землёй и напрямую уходила внутрь башни. По ней на большой скорости передвигался состав из пятнадцати вагонов, в одном из которых флагманское подразделение сил Объединения доставляло боеголовки. Поезд левитировал прямо над монорельсовой платформой, не поднимаясь от неё выше, чем на полметра.
– Зачем это всё? – возмущённо спросил Маньяк, осматривая поле боя. – Каждый взрыв гранаты, подрыв ракеты, выстрел уносят жизни. Каждую секунду этой никчёмной бойни гибнут люди. Ради какой цели? Чего они хотят добиться? Дать возможность поезду добраться до башни, чтобы взорвать её? Почему бы просто не похитить шаттл? Нам же удалось… Или, не допуская бессмысленного кровопролития, сразу отправить один лишь поезд? Я не понимаю…
– Каждый человек, придумывая план, считает его гениальным. А происходящее сейчас – отчаянный, но необходимый шаг в реализации стратегии Совета. Поезд можно захватить, только попав внутрь башни. Подобная дерзость мгновенно обратит внимание на себя и без отвлечения гитроидов – поезд даже не успеет тронуться с места. Я уж не говорю о том, чтобы добраться до точки назначения. Всех уничтожат за считаные минуты.
– Давайте решать по делу. Поезд движется, и гитроиды не обращают на него внимания. Такими темпами группа подрывников очень скоро доберётся до места… Что будем делать-то? – вмешалась в разговор Лин.
– Действительно, если они раньше нас окажутся у башни, то всё будет кончено, – сказал Бур.
– Давайте подорвём поезд, – предложил Маньяк.
Пожалуй, это первый раз, когда Саня говорил с серьёзным лицом и не излучал никакого потаённого юмора. Ему точно не нравилась собственная идея. Но альтернативы никто не видел.
– Как-то так себе… Но, если мы уничтожим только первый вагон, остальные встрянут и никуда уже не доедут, – подкорректировал Бур.
– Плохая идея! – сказал Волот. – На поезде перевозят тактические боеголовки «ГРОЗА». Шесть – если быть точнее. Они несут достаточно мощный заряд, и, если рванёт, достанет и нас.
– Бомбанём по монорельсовой платформе перед поездом, – предложил Неделин. – До башни не доберутся, и будет время остановиться – у них не останется другого выхода. Люди выживут, и нам не нужно переживать, что не успеем.
– Логично, – отметил Волот. – Отличный план! Если мы отрежем поезд от башни, смысла подрывать боеголовки у них не будет. Скорее всего, просто направят поезд в обратном направлении.
– А что, если это вызовет подозрение гитроидов и наше прикрытие раскроют? Вся миссия окажется под угрозой, – высказала опасения Лин.
– Пройдём по касательной траектории, сделаем вид, что ведём огонь по наземным целям, и случайно зацепим монорельс, – предложил Сергей.
– Думаю, у нас получится это обыграть, – высказался Кирилл. – Так что, как поступим?
По переговорам сил Объединения стало понятно, что гитроиды пытаются связаться с поездом для выявления причины их несанкционированного приближения к башне. Прикрытие флагманской группы оказалось под угрозой. Они пошли на рискованный шаг и вышли на связь для предоставления ответа на запросы, сделав вид, что система коммуникации накрылась в процессе.
Несколько рейдеров неподалёку перестали участвовать в боевых действиях и направились в сторону состава. Судя по всему, гитроиды планировали высадить десантно-штурмовой отряд для проникновения внутрь поезда с целью разобраться в ситуации.
– Самое время подорвать монорельс! – воскликнул Сергей, наблюдая за одним из шаттлов, что держал высоту нескольких метров над последним вагоном. – Сейчас начнётся суматоха, и им будет уже не до нас.
– Теперь задумка выглядит более реалистичной, – подметил Кирилл.
Внезапно мелькнула металлическая игла, угодившая прямиком в висевший над поездом рейдер, и спустя мгновение на его борту произошёл взрыв. Корпус и обшивку шаттла в тот же миг вздуло, сильно деформировав форму. Двигатели перестали работать, и, испуская тёмные клубы дыма, судно рухнуло на монорельсовую платформу позади поезда.
Ещё одна металлическая игла пронеслась в воздухе, стремительно направляясь к другому шаттлу гитроидов, оставляя за собой дымный след. Это стрелял один из бойцов флагманской группы, что высунулся на парапет меж вагонов и вёл прицельный огонь из противовоздушного ракетомёта. Снаряд попал точно в цель, подорвав второй шаттл, что держался чуть дальше от поезда. Взрыв разрушил заднюю часть рейдера. Пилот потерял управление, и, уходя в крутое пике, шаттл рухнул на землю. От удара искорёженный корпус смяло, сплющив его сильнее. Выжить после такого падения у находившихся внутри солдат не было ни малейшей возможности.
Оставшиеся два рейдера гитроидов, реагируя на произошедшее, разделились. Обходя поезд с флангов и не давая возможности стрелку с ракетомётом прицелиться, они открыли ответный огонь по составу. Вагоны оказались крепкими и одиночные взрывы боевых снарядов наносили недостаточно урона, что позволило сохранить целостность и не сбавлять хода всему составу. Однако последовавшая массированная атака группой ракет всё же привела к требуемому результату.
Под таким плотным обстрелом вагоны долго не продержатся, и из них повысовывались десятки людей, открывая огонь из всех имеющихся орудий: автоматов, пулемётов, ракетомётов и даже одной ЭМ-Пушки.
– Самое время, чтобы вмешаться! – воскликнул Волот. – Если выстрелить сейчас, никто не обратит на нас внимания.
Ситуация накалялась. Шаттлов, преследующих и бомбардирующих поезд, становилось больше с каждой секундой. И действительно, даже прицельный запуск нескольких ракет с такого расстояния не вызовет подозрения. Волот подсказал отличную идею – оставалось лишь набрать высоты и подлететь под определённым углом для огневого залпа. Сергей принялся осуществлять задуманный манёвр, выводя рейдер на нужную траекторию.
Как раз в тот момент один из вагонов, по которому вели огонь сразу несколько вражеских судов, взлетел на воздух. Произошедшее не нарушило целостности состава, он так и продолжал двигаться, но даже невооружённым глазом можно заметить, что его скорость падала. Благодаря этому пилотам боевых машин стало проще целиться при ведении огня, и шаттлы принялись поливать поезд концентрированными залпами ракет.
Взрывные волны, осколки и пламя поглощали бойцов флагманского отряда. Один за другим они прекращали вести огонь, оказывая всё меньше сопротивления, в то время как натиск гитроидов становился интенсивнее. Их стрельба по поезду уже напоминала массированный артиллерийский обстрел реактивной батареи. Оставался лишь вопрос времени, когда от поезда не останется и следа.
