Вот как гранит – медленно остывавший пот, выделившийся из-за сокрушительного давления и высоких температур тектоники плит, – одновременно дарит нашим монументам прочность и долговечность и превращается в самую изысканную, самую хрупкую посуду – фарфор.
Земля под нашими ногами
Мы уже знаем из этой главы, как древние египтяне и жители Междуречья возводили свои цивилизации из местных строительных материалов, которыми их обеспечивала земля под ногами. Точно так же, как в древних цивилизациях, дела обстоят и в современности. Рассмотрим, как подземный мир, которого мы обычно не видим, отражается на облике зданий по всей Британии – места, где была начерчена первая в мире геологическая карта целой страны
[330].
Геология Британии отличается особым разнообразием: здесь есть обнажения пород практически из всех эпох истории Земли за последние 3 миллиарда лет. Тектонические сдвиги и эрозия со временем снова вывели на поверхность разные страты, залегающие сложными извилистыми полосами по всей стране. Распределение по возрасту пород прослеживается приблизительно с севера на юг – от древнейших в высокогорьях Шотландии до самых молодых образований, возникших в последние 65 миллионов лет, на юго-востоке страны. Крайне любопытно наблюдать, как местная геология в целом определяет характерные черты строений по всей Британии: мы видим черный гранит в городских зданиях Абердина и на фермах Дартмура, темно-желтый песчаник каменноугольного периода – в Эдинбурге и Йоркшире, золотистый юрский известняк – в деревнях Котсуолдса, а теплый красно-коричневый оттенок обожженной глины – в кирпичах и черепице в Лондоне и его окрестностях. Издревле мы берем то, что лежит у нас под ногами, и используем для своих нужд, и геологу достаточно взглянуть на фотографию традиционного строения, чтобы точно определить, в какой части Британии она сделана.
Геологическая карта Британских островов
Изображение создано автором этой книги в программе Mathematica 11.0 на основании карты UK geological map (www.bgs.ac.uk/discoveringGeology/geologyOfBritain/makeamap/map.html) с любезного разрешения British Geological Survey.
Там, где не было подходящего местного камня, приходилось искать выход из положения. Из мела ничего не построишь – он мягкий, крошится и не выдерживает непогоды. Зато его иногда применяли в виде так называемого «кланча» – мягкого мергелистого известняка, в виде щебенки или глыб неправильной формы, или нарезали на блоки и выкладывали стены: так делали, например, в Восточной Англии, а также в Нормандии. Но в целом по всему меловому ландшафту приходилось искать замену. Многие сельские дома на меловых равнинах Суффолка и Норфолка строились на деревянных каркасах, которые оплетали прутьями и промазывали мокрой землей с соломой, а затем белили меловым раствором. Деревянные каркасы прочны и, если хорошо защищать их от влаги, способны простоять сотни лет. Поскольку на меловых равнинах не из чего делать черепицу, дома в таких географических регионах по традиции кроют тростником или длинной соломой, оставшейся после обмолота пшеницы. Поэтому, хотя такие домики на деревянных каркасах и под соломенными крышами стали символом настоящей английской деревеньки, на самом деле это отражает недостаток подходящего строительного камня в местной геологии
[331].
С приходом Промышленной революции местные особенности строительства стали заметно размываться. Было налажено массовое производство кирпичей для строительства фабрик, заводов и жилья для рабочих в растущих городах, строительные материалы начали перевозить на значительно более дальние расстояния по каналам, а затем и по железной дороге. Сланец, который уже давно добывали из кембрийских пород в Сноудонии в Северном Уэльсе, насчитывающих полмиллиарда лет, стали применять в качестве кровельного материала по всей стране. Сланец – это горная порода с мелкозернистой структурой, сформировавшаяся из аргиллита на морском дне, который затем оказался под высоким давлением и подвергся метаморфозу. При этом все образующие его плоские частицы легли параллельно друг другу, поэтому умелый удар долотом раскалывает его на тонкие, идеально ровные пластины, которые прекрасно подходят для кровельных материалов. Валлийский сланец весь XIX век снабжал этими тонкими пластинами растущие промышленные города, и до наших дней его тонкие пластины кембрийского возраста покрывают крыши зданий по всей Британии
[332].
Горные породы из разных регионов планеты сыграли важную роль в истории человечества не только как сырье для строительных проектов: геодинамические процессы во многом определили и развитие современных городов.
Если вы когда-нибудь бывали на Манхэттене или посещали его при помощи Google Earth, то помните, что там есть два крупных участка, застроенных величественными небоскребами: тесное скопление в главном финансовом районе на южной оконечности острова и Средний Манхэттен, где красуются Крайслер-билдинг, Эмпайр-стейт-билдинг и Рокфеллеровский центр. Между этими сверхвысотными зданиями пролегает полоса более низких строений. В конце шестидесятых годов прошлого века один геолог впервые предположил, что такое распределение зданий повторяет невидимую страту, скрытую глубоко под улицами острова
[333]. По всему городу наблюдаются обнажения темной твердой метаморфической породы, так называемого аспидного сланца, который когда-то был глиной или илом, но трансформировался под влиянием высочайших температур в глубинах земных недр; в обеденный перерыв ньюйоркцы часто сидят на таких камнях в Центральном парке и жуют бутерброды. Нью-йоркский аспидный сланец образовался под крупной горной грядой, которая проходила вдоль всей восточной территории США от побережья Лабрадора до самого Техаса, а дальше тянулась по Восточной Мексике и Шотландии – это было еще до образования Северного Атлантического океана: Гренвильское горообразование проходило посередине сверхконтинента, более древнего, чем Пангея, – так называемой Родинии. Около миллиарда лет назад континент Лаврентия столкнулся с двумя другими континентальными плитами, заставив их слиться, и в месте шва и возникли Гренвильские горы. Прошли эпохи, континенты разделялись и перестраивались в различные конфигурации, и медленная, но упорная эрозия полностью уничтожила горный хребет, так что в наши дни осталось только его основание.
