Бинабик еще не закончил переводить глухим голосом ее последние слова, когда Саймон, которого трясло от ярости, вскочил на ноги. Шрам, выжженный у него на щеке, отчаянно болел и пульсировал, и каждое мгновение возвращало воспоминание о том, как Бинабик, вцепившийся в спину дракона, готовый сражаться с ним в одиночку, крикнул ему, чтобы он бежал, спасая свою жизнь.
– Нет! – гневно выкрикнул Саймон, удивив даже Эйстана и Слудига, которые потрясенно слушали странный разговор троллей. – Нет! – Саймон оперся о табурет, голова у него отчаянно кружилась, а Бинабик послушно повернулся к своим правителям и невесте и начал им объяснять слова рыжего жителя нижних земель.
– Вы не понимаете, что происходит, – заговорил Саймон, – или того, что совершил Бинабик. Здесь, в горах, остальной мир кажется очень далеким – но угроза действительно существует, она может добраться и до вас. Я когда-то жил в замке, и мне представлялось, будто зло – это нечто такое, о чем болтают священники, но даже и они не особо верят в его существование. Теперь я совершенно точно знаю, что ошибался. Опасности окружают нас со всех сторон и с каждым днем становятся все сильнее! Разве вы не понимаете? Бинабика и меня зло преследовало в огромном лесу и снегах, что находятся ниже ваших гор. Оно пришло за нами даже к драконьей горе!
Саймон на мгновение замолчал, у него продолжала кружиться голова, он тяжело дышал. Ему казалось, будто он держит в руках нечто скользкое и извивающееся, которое пытается выскользнуть из его пальцев.
«Что я могу им сказать? Наверное, я кажусь им безумцем. Бинабик говорил то же самое, что и я, но они уставились на меня, будто я лаю, как собака! Они убьют Бинабика, а виноват буду я!»
Саймон тихонько застонал и предпринял новую попытку донести до правителей Иканука свои разбегавшиеся мысли.
– Нам всем угрожает опасность. Ужасная опасность наступает с севера – я хочу сказать, нет, мы сейчас находимся на севере… – он опустил голову и на мгновение задумался. – К северу и западу отсюда находится огромная ледяная гора. Там живет Король Бурь… но он не живой. Его зовут Инелуки. Вы о нем слышали? Инелуки. Это страшное, невероятное существо!
Он наклонился вперед, едва не потеряв равновесие, и, вытаращив глаза, посмотрел на встревоженные лица Пастыря, Охотницы и их дочери Сисквинанамук.
– Он ужасен, – повторил Саймон, глядя в темные глаза девушки-тролля.
«Бинабик назвал ее Сискви, – подумал он. – Наверное, он ее любил…»
Ему показалось, что какая-то сила вцепилась в его сознание и принялась его трясти, так гончая хватает крысу. Неожиданно он начал падать вперед и вниз, в длинную, вращавшуюся шахту. Темные глаза Сисквинанамук стали невероятно глубокими и огромными, а потом изменились. Через мгновение она пропала, с ней ее родители, друзья Саймона, сам Чидсик Аб Лингит. Но глаза остались, превратившись в другой серьезный взгляд, медленно заполнявший все поле его зрения. Эти карие глаза принадлежали девочке из его народа, той самой, что приходила к нему в снах… и наконец Саймон ее узнал.
«Лелет, – подумал он. – Девочка, оставшаяся в лесном доме, потому что ее раны были слишком серьезными. Девочка, которую мы отдали на попечение…»
Саймон, – произнесла она, и ее голос диковинным эхом прокатился в его сознании, – это моя последняя возможность. Мой дом скоро будет разрушен, и мне придется бежать в лес – но сначала я должна кое-что тебе сказать.
Саймон никогда не слышал голоса Лелет, но ему казалось, что пронзительные интонации вполне подходят ребенку ее возраста, – однако что-то в нем было не так: слишком серьезный, слишком четкий и наполненный осознанием себя. Скорость речи и фразеология больше подходили взрослой женщине, вроде…
Джелой? – спросил Саймон, и, хотя у него не возникло ощущения, что он произнес это вслух, он услышал, как его собственный голос эхом промчался по какому-то пустому месту.
Да. У меня почти не осталось времени. Я бы не смогла с тобой связаться, но малышка Лелет наделена некоторыми способностями… она подобна горящему зеркалу, в которое я направляю свою волю. Она очень странный ребенок, Саймон.
Действительно, практически лишенное выражения лицо девочки, произносившей слова, каким-то образом казалось не таким, как у других детей, смертных. Было что-то диковинное в глазах Лелет, смотревших на него и одновременно сквозь и за него, как будто сам он был подобен дымке.
Где ты?
В своем доме, но это ненадолго. Моя защита разрушена, озеро наполняют темные существа. Я приняла решение бежать и не противостоять сейчас урагану, чтобы сражаться потом, когда наступит подходящее время. Вот что я должна тебе сказать: Наглимунд пал. Элиас одержал победу – но настоящим победителем является Он, тот, о ком мы оба знаем, темное существо с севера. Однако Джошуа жив.
Саймон почувствовал, как внутри у него растет ледяной ком страха.
А Мириамель?
Та, что называла себя Марией, а также Малахией? Я знаю только, что она покинула Наглимунд: но больше глаза и уши друзей не смогли мне рассказать. И еще: ты должен запомнить мои слова и подумать над ними, поскольку Бинабик из Иканука от меня закрылся. Тебе следует отправиться к Скале Прощания. Это единственное безопасное место в грядущей буре – по крайней мере, так будет некоторое время. Иди к Скале Прощания.
Что? Где она находится? – Наглимунд пал? Саймон почувствовал, как отчаяние наполняет его сердце. В таком случае все действительно потеряно. – Где эта скала, Джелой?
Неожиданно, точно удар гигантской руки, без предупреждения на него налетела черная волна, лицо девочки исчезло, оставив после себя только серую пустоту. В голове Саймона прозвучали прощальные слова Джелой:
Это единственное безопасное место… Беги!.. Буря приближается…
Серая пелена рассеялась, точно волны отлива, покидающие берег.
Саймон обнаружил, что не сводит глаз с мерцавшего, прозрачного желтого света в канавке с ярко горевшим маслом. Он стоял на коленях в пещере Чидсик Аб Лингита. Рядом застыло напуганное лицо Эйстана.
– Какие демоны на тебя напали, парень? – спросил стражник, поддерживая тяжелую голову Саймона и помогая ему сесть на табурет.
Саймон чувствовал себя так, словно его тело состояло из тряпок и зеленых веточек.
– Джелой сказала… она сказала, буря… и Скала Прощания. Мы должны идти к Скале Прощ… – Саймон не договорил, поднял голову и увидел, что Бинабик стоит на коленях возле помоста. – Что Бинабик делает? – спросил он.
– Ждет решения, – мрачно ответил Эйстан. – Когда ты упал, он сказал, что больше не будет сражаться. Что-то долго говорил королеве, а теперь ждет…
– Но это неправильно! – Саймон попытался встать, но у него подогнулись колени, в голове гудело, будто кто-то стучал по железному котелку молотом. – Так… неправильно.
– Такова воля Бога, – с несчастным видом пробормотал Эйстан.
