По толпе пробежал шепот, а марк-тан недовольно заворчал, ему совсем не нравилось это представление.
– Вот что я предлагаю, – крикнул Джошуа. – Если Утварт меня победит, клянусь вам, это станет доказательством того, что наш бог Усирис Эйдон слаб и Фиколмий говорит правду, когда утверждает, что он сильнее жителей каменных городов. Вы получите доказательство того, что Жеребец вашего марк-тана могущественнее Дракона и Дерева, символов дома Джона, величайшего во всех странах Светлого Арда.
В толпе начали раздаваться громкие крики. Джошуа стоял и спокойно смотрел на тритингов.
– А что будет должен Фиколмий? – выкрикнул кто-то.
Утварт, стоявший всего в нескольких элях от Джошуа, бросал на него злобные взгляды, очевидно, недовольный, что всеобщее внимание переключилось с него на Джошуа, и одновременно не вызывало сомнений, что он пытался понять, насколько ставка принца увеличит его славу, когда он убьет однорукого жителя городов.
– Столько же лошадей, сколько было в договоре о цене невесты. Мои люди и я будем свободны и уйдем отсюда без помех, – сказал Джошуа. – Не так уж и много, если сравнивать с честью принца Эркинланда.
– Принца без собственного дома! – выкрикнул кто-то из толпы, но его тут же заглушили громкие голоса, требовавшие, чтобы Фиколмий заключил сделку, они кричали, что он будет дураком, если позволит жителю каменных городов обвести его вокруг пальца. Марк-тан, лицо которого перекосило от едва скрываемой ярости, позволил крикам своих соплеменников пролиться, точно ливню. Он выглядел так, что, казалось, был готов схватить Джошуа за горло и собственноручно задушить.
– Ладно. Сделка заключена, – прорычал он наконец и поднял руку, показывая, что принимает предложение Джошуа, зрители принялись радостно вопить. – Клянусь Громовержцем травы, вы его слышали. Сделка заключена. Мои лошади против его пустых слов. А теперь давайте побыстрее покончим с этой глупостью. – Веселье марк-тана практически испарилось, он наклонился вперед и заговорил очень тихо, так, что его услышал только Джошуа: – Когда ты умрешь, я убью твоих женщин и детей собственными руками. Очень медленно. Никто не смеет делать меня предметом шуток перед моим собственным народом и не отбирает у меня законно принадлежащих мне лошадей.
Фиколмий отвернулся и направился к своему табурету, хмуро поглядывая на хранителей рэнда, которые размахивали руками.
Когда Джошуа расстегнул и отбросил в сторону ремень, Утварт вышел вперед и поднял свой тяжелый клинок, поигрывая мощными мышцами, блестевшими от жира.
– Ты говоришь, и говоришь, и говоришь, маленький человечек, – прорычал тритинг. – Ты слишком много говоришь.
В следующее мгновение он тремя большими шагами преодолел разделявшее их расстояние и взмахнул мечом по широкой дуге. Найдел взлетел вверх, с глухим звоном отразив атаку, но прежде, чем Джошуа смог поднять свой тонкий клинок, чтобы нанести ответный удар, Утварт развернулся и снова, держа меч двумя руками, пошел в наступление. Джошуа успел отскочить в сторону, но на этот раз изогнутый меч задел гарду Найдела, и тот чудом не вылетел из руки принца.
Он тяжело отступил на несколько шагов назад по мягкой земле, чтобы восстановить равновесие. Утварт злобно усмехнулся и принялся кружить около Джошуа, заставляя его быстро поворачиваться, чтобы левое плечо продолжало оставаться перед тритингом. Утварт сделал ложный выпад и тут же снова атаковал. Каблук сапога Джошуа заскользил по растоптанной копытами земле, и он упал на одно колено. Он сумел отбить меч Утварта, но, когда великан тритинг высвобождал свое оружие, он задел руку Джошуа, в которой тот держал меч, и на ней появилась полоска крови.
Принц осторожно поднялся. Утварт оскалился, продолжая кружить около Джошуа. По руке Джошуа текла кровь, он вытер ее о штанину и тут же снова поднял, потому что Утварт пошел в очередную атаку. Через мгновение кровь потекла по запястью Джошуа на рукоять меча.
Деорноту казалось, что он понял странную идею Джошуа насчет договора, предложенного Фиколмию, – принц рассчитывал разозлить марк-тана и Утварта в надежде, что это приведет к ошибке, – но не вызывало сомнений, что его план не сработал. Фиколмий действительно был в ярости, но Джошуа сражался не с ним, а Утварт был не таким вспыльчивым, как, возможно, думал принц. Более того, он показал себя осторожным и осмотрительным воином. Вместо того чтобы положиться на силу и превосходство, он выматывал Джошуа тяжелыми ударами и отскакивал назад до того, как принц успевал ему ответить.
Наблюдая за их односторонним поединком, Деорнот чувствовал, как каменеет сердце у него в груди. Глупо было думать, что будет иначе. У Джошуа, великолепного мастера владения мечом, возникли бы проблемы с таким противником, как Утварт, даже в лучшие времена. А сейчас принц ранен, практически не успел отдохнуть и слаб, как ребенок. Это всего лишь дело времени…
Деорнот повернулся к Изорну, и молодой риммер мрачно покачал головой: он тоже понимал, что Джошуа только защищается, стараясь максимально отсрочить неизбежное. Изорн вопросительно приподнял бровь. Сейчас?
Молитва отца Стрэнгъярда звучала контрапунктом к крикам зрителей. Стражи, окружавшие их, не сводили широко раскрытых глаз с противников, расслабив пальцы, державшие копья. Деорнот поднял руку. Ждем…
Теперь кровь текла из двух ран – глубокой царапины на левом запястье Джошуа и широкого рассечения на ноге. Принц вытер пот со лба, оставив на лице широкую алую полосу, словно решил скопировать раскрашенные шрамы Утварта.
Потом он неуверенно отступил назад, неуклюже нырнув под вновь атаковавший его меч, напрягся и бросился вперед, но ему не удалось добиться успеха, острие его меча остановилось совсем рядом с намазанным жиром животом Утварта. Тритинг, до сих пор молчавший, грубо рассмеялся и снова взмахнул мечом. Джошуа блокировал его атаку и тут же пошел в наступление. Глаза Утварта широко раскрылись, и короткое время на поле разгуливало эхо ударов стали о сталь. Большинство зрителей вскочили на ноги и оглушительно кричали. Изящный Найдел и длинный меч Утварта исполняли диковинный, сложный танец серебряного света, сопровождая его собственным аккомпанементом.
Рот тритинга растянулся в гримасу дикого ликования, но лицо Джошуа было пепельным, бескровные губы поджаты, в серых глазах пылает последний запас силы. Джошуа отбил два сильных удара тритинга, затем тут же пошел в наступление, и на ребре тритинга появилась красная полоса. Некоторые зрители в толпе взревели и принялись хлопать в ладоши доказательству того, что поединок еще не закончился, но Утварт прищурился от ярости, бросился вперед, и на Джошуа обрушился ураган атак, будто Утварт колотил молотом по наковальне. Джошуа едва держался на ногах и начал неуверенно отступать, стараясь держать перед собой Найдел – свой единственный щит.
Слабую попытку принца пойти в ответное наступление Утварт равнодушно и легко отбил, а потом один из его мощных ударов миновал защиту Джошуа и попал ему в голову, он отлетел назад на несколько шагов и упал на колени, из раны над ухом потекла кровь.
