Арина мотнула головой, отгоняя пораженческий настрой, проблем хватает и без этого. Пока никто на него права не заявлял, а волчицы на это скоры, значит все не так однозначно.
Да и голод не отменяет.
Стоило ей забросить в рот кусочек выпечки, с чем-то явно рыбным, как дверь, выходящая во двор, распахнулась, словно от удара, от чего непрожеванное тесто встало поперек горла.
В дверном проеме стоял, конечно же, он. Почему-то Макс был слегла потрепан и практически раздет. В одних лишь мешковатых спортивных шортах, да босиком, он навеивал очень необычные желания и стремления.
Например, поправить разметавшиеся, вставшие дыбом блондинистые волосы.
Оказалось, что челка у него длинная, и имеет свойство падать на глаза, тогда как виски и затылок выбриты почти в ноль. Как-то в обычном виде она этого не замечала, а сейчас… Он выглядел дико, во всех смыслах. Никакого наносного лоска, никаких деловых костюмов, скрывающих истинную суть под обманчивым налетом цивилизованности.
Чистая, ничем незамутненная сила. Воля. Подавляющая аура власти. Пригибающая голову к земле, но и будящая нечто такое глубинное, инстинктивное. Потребность подчиниться, получить его внимание и защиту. Получить сильного партнера, даже если для этого нужно поступиться частичкой независимости.
И смотрел на нее так пристально, так напряженно… Всего на мгновение Арине почудилось, что он сейчас бросится, как дикий зверь на добычу.
- Макс? – дрогнувшим голосом окликнула застывшего мужчину Арина, выдержка на секунду дала сбой, и нескромный интерес поднял голову, заставляя вновь и вновь соскальзывать взглядом на косые мышцы живота.
- Территорию оббегали, - зачем-то отчитался он.
Фигурка девушки у распахнутой двери холодильника вызвала какие-то не те ассоциации. Как верно угадала Арина, Макс успел плотно пообедать перед оборотом и пробежке по меткам в близлежащем лесу, но между тем от голода сводило скулы.
Иного голода.
Макс тягуче шагнул к ней, подкрадываясь… как тот самый хищник.
Девушка мысленно выругалась, приходя в себя, ситуация стремительно выходила из-под контроля. Макс явно недавно оборачивался, зверь еще не ушел полностью на второй план. Дэй был опасен. Они одни, в ней УКР, да еще и пробудившийся в неподходящий момент флер. В машине она это сделала специально, сейчас же… А нефиг сверкать голом торсом!
Расправила было плечи, чтобы подготовиться к достойному отпору, не физическому, куда там, только словесному, но Макс смог вновь ее удивить.
Не стал касаться.
Просто выхватил из рук оставшийся кусочек тарталетки. Губами выхватил. До невозможности близко от ее приоткрытого рта, так близко, что ей показалось, что она глотнула его дыхания. Внизу живота тут же собрался тугой комок, а бедра непроизвольно напряглись.
- Ммм, люблю рыбу, - довольно зажмурился чертов блондин и с интересом спросил, - Что еще у нас тут есть?
Но вместо того, чтобы обратить внимание на контейнер с тарталетками и прочими закусками, он оглядел Арину с ног до головы, ненадолго остановившись на глубоком декольте, вызывая еще один приступ спазмов между ног, а потом ляпнул, в своей извечной манере:
- О, оказывается у тебя там-таки что-то есть.
Возбуждение мгновенно переплавилось в ярость. Арина недовольно нахмурилась, набрала было воздуха, чтобы начать отповедь, но заметив заблестевшие глазки волчары, разглядывающего проступившие сквозь ткань платья контуры сосков, рявкнула:
- Оденьтесь, неприлично же!
Темно-блондинистая бровь поползла вверх, голубые глаза прищурились, но, к великому удивлению девушки, босс никак не прокомментировал ее слова, послушно развернулся и потопал на выход из кухни.
Тот самый, что вел на террасу.
ГЛАВА 7. Малый Круг
Тарталетки с рыбой снились ей всю ночь, ну или те несколько часов, что все же удалось поспать. Глаза смыкались от усталости, но события прошедшего дня не отпускали. Каждое из них по отдельности было… странным, а все вместе они выстраивались и вовсе в гротескную картину.
Ранний подъем. Допустим, быть в распоряжении босса двадцати четыре часа в сутки, семь дней в неделю не такая уж и редкость для хорошего ассистента. Настоящий помощник нечто вроде правой руки, записной книжки, будильника и мамы – напомнит, подсобит, проследит, накормит. Так что сам факт работы в субботу не являлся чем-то невиданным, но почему было не предупредить? Почему нужно было именно так – сорвать по звонку?
Поездка в машине. Сам волк вел себя нормально. Конечно, в пределах собственной, извращенной нормы. Чудить начала она. Проверяла действие УКР-а и флера, вот же нашла время и место! В ретроспективе мотивация собственных поступков больше не казалась железобетонной, скорее картонной и прогнившей насквозь. Да, к гадливости по отношению к самой себе она готова не была – это оказалось самым большим сюрпризом.
Даже большим, чем место назначения. Ясная Крепость. По слухам, здесь постоянно жили жены и дети самых сильных из Двуликих региона. Волки предпочитали лес – это понятно, и раз уж мужчины были вынуждены часть времени проводить в городе, то у волчиц и щенков был выбор. Большинство выбирало «волчьи общины». Арина всегда думала, что в силу примитивного мышления, махрового патриархата и прочих шор, но даже один день в Ясной зародил сомнения в правильности таких выводов.
«Деревня» была таковой только в силу царившего здесь спокойствия. Тишины, нарушаемой лишь пением птиц и гомоном детворы. Никакой грязи, никаких лопат и совков. Мощенные дорожки, аккуратные клумбы по краю, два десятка домиков, спрятанных в густой жимолости, обильно обвивающей узорные заборчики. Скорее декоративные, чем несущие какую-то защитную функцию.
В отличие от внешних стен. Высокие, с чередой дозорных вышек и с многочисленными камерами наблюдения. Они опоясывали деревню, захватывая и добрую часть подлеска – для совсем юных, те, что постарше могли уходить за стену. С сопровождением в виде кого-то из взрослых. Поэтому и Крепость. Строгие правила и порядок.
Да, волчицы и щенки могли чувствовать себя в безопасности, тут даже сказать нечего. Безопасность, спокойствие, тишина, все это было очень заманчиво. Не удивительно, что чужаков не пускали! Зачем они в хорошо отлаженном мирке?
В общем, Ясная Арине понравилась. Даже несмотря на своеобразный прием. Происшествие с молодняком было… забавным. Ну, и что, если немного поваляли в траве, испачкав джинсы и блузку? Все равно, никакой злости и обиды они не оставили, потому что в самих не было этого – тьмы и серости. Чистые чувства, искренние реакции, никакого притворства и фальши.
И это тоже было открытием, еще больше оттеняющим гниль собственных поступков.
Вот только благостному настроению, как и приступам самобичевания, активно мешал Макс. Нет, не работой, не поручением помочь с организацией сбора, тут, как раз, все опять-таки в пределах нормы, но вот остальное… Опять же, виновата была она, но нарычали на Окулова. И даже слов не нашлось, чтобы как-то оправдать бойца, хотя, по концовке, тот и сам прекрасно справился.
