Глава 14
Артем
Я с трудом открываю глаза. Во рту отвратительный привкус, словно я проглотил содержимое кошачьего лотка, а голова тяжелая, как тот чугун, что мы вчера разглядывали на развороте журнала по-домоводству. Да, вчера Алиска затащила нас с Артуром в самую настоящую библиотеку.
Если бы мне сказали раньше, что я, взрослый мужик, владелец приличных размеров бизнеса, поддамся на уговоры этой хитрой зеленоглазой лисы и потащусь в это заведение, вызывающее тошноту еще со школьной поры, я бы послал этого чувака нахрен.
С трудом фокусирую взгляд на обстановке вокруг и почти падаю с кровати. Твою мать. Это что-то запредельное. После библиотеки вчера была вечеринка в клубе. Но утреннего похмелья в меню не было.
После холодного душа становится легче, в голове проясняется и я осторожно переступая ногами, возвращаюсь обратно в спальню. Алисы нет, но с кухни слышны звуки музыки. Ее любимая группа. Сегодня именно я тот проспавший все на свете сурок. Одеваю спортивные штаны, которые почему то валяются на полу под стулом, и потягиваясь, вспоминаю куда засунул футболку. Ее нигде нет. Достаю новую из шкафа, озадаченно оглядываясь вокруг, и иду на кухню. Алиса там, в моей футболке, стоит у плиты. Повиливая самой классной задницей на свете, лисичка печет блины.. Она в наушниках и не слышит, как я подхожу. Руки сами собой тянутся к груди под футболкой: - Привет, лисенок…
- Доброе утро, Тём, - она прижимается ближе, не выпуская из рук сковородку, - осторожно, горячо…
- Горячо не там, - я прислоняюсь совсем близко, и зарываюсь носом в волосы, вдыхая потрясающую смесь фруктового шампуня и ее духов, - а вот здесь. Мои пальцы сжимают вершинки грудей, уже напряженные и сразу же реагирующие на ласку.
- Мне осталось немного, подождешь? – Алиса наливает на раскаленную сковороду жидковатое тесто, и оно моментально покрывается пузырьками, превращаясь в самый настоящий блин.
Из спальни доносится звук телефонного звонка, и я вспоминаю, что сегодня рабочий день. Черт!
- Мы можем никуда не уходить, - мурлычет Алиса, разворачиваясь и наконец избавляясь от своего тяжелого орудия с длинной ручкой. Сковорода в женских руках – страшное дело, самое настоящее оружие массового поражения. Она приподнимается на носочках, и целует меня, оставляя на языке сливочный вкус утреннего кофе.
- Хочешь угостить меня блинчиками с сюрпризом? – я не против угостить ее и сам, а от одной только мысли о сладком вкусе оргазма именно этой женщины начинают ныть зубы, - или может…
Телефон снова начинает орать голосом невыспавшегося младенца, и я автоматически бросаю взгляд на часы. Восемь. Кому ж так приспичило с самого утра?
- Может что-то срочное? – Алиса целует мою шею, спускаясь ниже, - и важное…
Когда телефон звонит в третий раз, я с трудом выдергиваю себя из этих теплых соблазнительных объятий, шагаю в спальню и откапываю среди подушек свой аппарат. Там несколько неотвеченных вызовов и сообщение. От Никиты. Странно. Наш горячий парень должен был вернуться пару часов назад. Может что-то с телефоном, хотел предупредить, что задержится? Вчера пришли бумаги с разрешениями, и нужно было все подписать и отправить с утра обратно.
Я набираю знакомый номер, решая, что быстрее будет поговорить, чем тыкать пальцем в экран, набирая ответ: - Да, Никит, слушаю…
Тот быстро и четко обрисовывает ситуацию и уточняет, почему нет Артура. Того уже ждет вагон и маленькая тележка неотложных дел. И целый список вопросов, которые нужно решить.
Я вспоминаю вчерашний вечер, и в мозгах что-то щелкает. Какая-то мысль мелькает, но я не успеваю поймать ее, и внутри остается лишь ощущение, что упустил что-то важное.
Баратов устало интересуется, почему оболтус, назвавшийся боссом, постоянно отлынивает от работы, и я напоминаю Никите, что субординация – вещь конечно не слишком приятная, но в его случае жизненно необходимая. Если конечно не хочет схлопотать от упомянутого босса очередную затрещину.
Обещаю дать знать, как только свяжусь с Артуром и вешаю трубку.
Алиса зовет меня завтракать. Я иду на кухню, на ходу набираю друга. Абонент недоступен. Несколько раз подряд. А вот это уже не смешно.
- Лис, а ты нашего жгучего брюнета не застала случайно утром? – делаю вид, что просто стебусь, чтобы не волновать лисичку раньше времени.
Та качает головой и спрашивает: - А что случилось?
Ее глаза прожигают меня насквозь, с желанием отыскать и сразу испепелить на месте то плохое, что найдет. Она сейчас, как мать младенца. Готова пристрелить любого, кто посягнет на ее беззубое счастье.
- Нет, просто так спрашиваю, - я делаю смешное лицо, отвлекая ее и макаю палец в варенье.
А пока лисичка задумчиво хмурит брови, провожу им прямо по кончику носа: - Вот теперь ты настоящая лиса!
- Тём, оно же липкое, - она хохочет и трет нос салфеткой, та прилипает к сладкому и зрелище становится еще комичней. В итоге мы вместе заканчиваем завтрак, Алиса умывается, и начинает носиться по квартире, в поисках то одежды, то косметики. Через полчаса мы стоим в коридоре, готовые к выходу.
Я подвожу ее до работы, и, придумав несуществующую встречу с заказчиком, еду в клуб.
Никита встречает меня хмурым лицом и свежими новостями. И они, твою мать, настолько херовые, что все сказанное мною можно смело записывать в книгу рекордов, потому что столько мата в одном предложении я обычно не употребляю.
- Вот, на столе лежало в его кабинете, - Никита протягивает конверт с моим именем, и ставит на стол бокал с коричневой жидкостью.
- Я за рулем, - отмахиваюсь, но не убираю спиртное, в этом конверте может быть все, что угодно, возможно, алкоголь мне еще пригодится.
Разрываю плотную бумагу, достаю большой белый листок. Там корявым почерком Артура написано несколько абзацев.
Я читаю, тянусь к коньяку, который все-таки поставил на стол хмурый Кит, и выпиваю его залпом.
Он сбежал. Твою мать! Этот идиот не придумал ничего умнее, чем оставить нас с Алисой вдвоем.
Я машу рукой Никите, напряженно застывшему у двери и все это время наблюдавшему за мной: - Все хорошо, живой…езжай домой, Никит, я тут займусь…Тот заметно расслабляется и уходит, прикрыв дверь. И демонстративно поставив начатую бутылку на полку около двери.
Я еще раз читаю написанное и зло луплю кулаком по столу. Ну каков ублюдок, а!?
Внутри, в глубине, поднимает свою маленькую головку собственник, радостно потирает ручонки и шепчет:- Алиса будет твоя, только твоя…
Но я слишком хорошо знаю нашу девочку, чтобы представить ее реакцию на это вот произведение.
« Так будет лучше, я видел ее глаза…эти отношения слишком сложные…я не достоин…береги ее…»
В моей голове снова проносятся ряды непечатных слов, и руки аж ноют от дикого желания выбить весь этот бред из кое-чьей бестолковой башки. Но, скорее всего, этот умник уже далеко.
