– Предположительно? – уточнила я
Покровский улыбнулся. Но больше всего его улыбка напоминала оскал.
– Милана считалась моей невестой. Но это не мешало ей быть первоклассной блядью. Мы расстались, крупно поссорившись. Потом эту шлюху понесло по членам всех клубных завсегдатаев. В памятную для нас с тобой ночь кто-то сказал, что видел Милану в клубе «Orange». К тому моменту я уже был прилично нажравшимся. Я зашел в VIP-ку, увидел ее, и мне сорвало стоп-кран. Окончательно.
– Только в комнате была не Милана.
– Да. Это была ты. Дальнейшее тебе известно. Это был краткий обзор. Без ответвлений и лирических отступлений.
– Ты хочешь оставить ребенка, потому что я похожа на твою бывшую невесту?
Покровский усмехнулся.
– Похожа только внешне и только на первый взгляд, как я тебе уже говорил. Я люблю детей. У меня будет ребенок. Это все, что меня интересует.
– В это «все» не входит мое мнение.
– Мнение входит. Протест – нет. Ты согласишься, – самоуверенно заявил мужчина. – У тебя не та ситуация, чтобы капризно морщить нос, отказываясь от выгодных предложений.
– Вот как? – поинтересовалась я.
– Я не идиот, Алена Трофимова, и многое понял вчера, застав не очень приятную сцену у тебя в квартире. К тому же успел кое-что пробить о тебе, девочка из детдома, испытывающая трудности с разделом имущества приемной матери. Не просто проблемы денежного характера, но и другие тоже. Тот урод… Он тебя домогается, да? Жить тебе негде. Высокооплачиваемой достойной работы тоже нет. С твоим образованием и без связей ты никогда не займешь хорошую должность. Будешь мыкаться по жизни…
– Думаешь, все можно купить, Покровский?
– Арсений. Мы же договорились.
– Я не соглашалась.
– Придется! – саркастично усмехнулся Покровский. – Или я могу расписать в красках, что тебя ждет.
– Например?
– Однажды удача от тебя отвернется. Ты же понимаешь, что когда я появился, ты избежала насилия лишь чудом? – напирал мужчина и давил катком логических доводов.
– Насильник спас меня от потенциального насильника!
– Называй, как хочешь. Тебе ребенок от меня не нужен, насколько я понял. Ты его не хочешь. А я хочу. Родишь мне ребенка. Потом – свободна. Мы в расчете, – сделал паузу. – Я устрою твою жизнь. Ты ни в чем не будешь нуждаться.
– Всего-то нужно родить.
– Да.
Покровский говорил спокойно, будто договаривался о покупке нового автомобиля.
– Нет.
– Я ожидал такого ответа. Рекомендую подумать.
– Рекомендуешь или угрожаешь?
– Мне не надо тебе угрожать, Алена. У тебя просто нет выбора. Я не позволю тебе сделать аборт. Так или иначе.
– Добровольно принудительно? – уточнила я.
– Я предлагаю тебе сделку. Выгодную сделку, – подчеркнул Арсений. – После того, как родишь и отдашь мне ребенка, ты ни в чем не будешь нуждаться. Жилье, деньги… Я могу даже подарить тебе хороший действующий бизнес, к которому тебе не нужно будет прикладывать и пальца для управления.
– Ты как золотая антилопа, Покровский. Ты не берешь в расчет одного – мои чувства. Я ненавижу и презираю тебя всеми фибрами своей души. Рассыпаясь денежными обещаниями, ты убеждаешь меня во мнении, что я не ошиблась на твой счет.
Мужчина усмехнулся, приблизившись ко мне:
– Мы добрались до разговоров о чувствах? С тобой интересно, Алена. Жаль, что наше знакомство получилось таким неоднозначным. Ты не тушуешься, хотя, несомненно, думаешь, что должна опасаться меня.
Покровский неожиданно провел кончиками пальцев по моей щеке. Я отвела лицо, но его пальцы уже прочертили горячую дорожку до самого подбородка.
– Не пачкай меня, – процедила я сквозь зубы.
– Не пачкать? – сердито сверкнул глазами. – То есть я – моральный урод, пачкающий тебя грязью? Хорошо… Тогда ответь мне на вопрос, святая Тереза. Всего один, идет?
– Всего один вопрос – и потом я свободна?
– Если ты убедишь меня.
Я рассмеялась.
– Тебе нравится играть в бога?
– Мне нравится играть в слова. С тобой. Вопрос будет неприятным, сразу предупреждаю. Итак. Вернемся в памятную для нас двоих ночь. Я был пьян и накачан под завязку, когда пришел в клуб. Но и ты, Тереза, была невменяемая. Выпивка. Наркотики… – Покровский усмехнулся. – Кокаин.
– Бред!
– Дорожки кокса на столе говорят сами за себя. А ты даже не кричала и не отбивалась. Лежала подо мной, как полумертвая муха, потому что была пьяна не меньше меня. Так? – Покровский впился ледяным взглядом мне в лицо. Утвердительно кивнул. – Так. Отсюда возникает вопрос. Ты действительно хорошая девочка? Потому что хорошие девочки не нажираются до скотского состояния, Алена.
Я перевела дыхание. Говорить о том, что меня кто-то похитил, я не стала. Это выглядело бы как оправдание. Я не хотела оправдываться перед этим наглым мужчиной.
– Двойные стандарты, Покровский. По-твоему, если девушка пьяна, это достаточный повод для того, чтобы изнасиловать ее?
– Что ты делала в том клубе? – напористо спросил Покровский.
– А что делают в клубах? Расслабляются.
– Ты кого-то ждала?
– Даже если ждала, то явно не тебя! Я ответила на твой вопрос?
– И да, и нет. А теперь подумай, сколько моральных уродов бегают за жертвой насилия, чтобы извиниться? Много? Или это ничего не стоит, Алена?
Я не знала, что ответить на эти слова. Покровский был в чем-то прав. Я была раздосадована, что начала смотреть в сторону Покровского немного иначе. Этого не должно быть…
– Ален, как бы ни мусолили с тобой тему прошлого, оно не изменится. Есть факты. Они таковы – у тебя куча проблем и нежеланный ребенок от меня. Я могу изменить твою жизнь к лучшему и забрать ненужного ребенка.
– Боже, Покровский! Зачем ты прицепился ко мне? Посмотри на себя! Хочешь ребенка? Свистни на улице! Устрой кастинг среди девушек, подходящих под твои запросы. Оставь меня в покое. Я не хочу вынашивать ребенка от тебя. Не хочу. Мне не нужен этот крошечный эмбрион, прижившийся даже вопреки принятым таблеткам! – я уже почти кричала.
– Не эмбрион. Ребенок, Ален. Моя невеста была беременна, когда погибла. Я перепутал ее с тобой и в ту же ночь узнал, что Мила мертва. Ты хотела предотвратить наступление беременности. У тебя ничего не вышло, – он чеканил слова, как автомат, не обращая внимания на мои доводы. – И не выйдет. Понимаешь, к чему я веду?
– Это просто набор предложений, Покровский.
– Нет. Это все одна цепочка. Знак сверху, что пора что-то менять в своей жизни! – Покровский помолчал и внезапно перевел разговор в другое русло. – Ты будешь завтракать?
