– Скорее, в инкогнито.
– Я бы с тобой познакомился. Можно? – улыбнулся Арсений.
– Только после танца, – согласилась я, легко принимая правила игры.
Арсений прижал меня крепче.
– Знакомиться в толпе неинтересно. Шумно. И нет ощущения таинственности…
Едва смолкли последние ноты музыки, Арсений повел меня за собой, покинув основной зал. Покровский завел меня в соседний зал. Он меньше размером, в нем выключен свет. Шум праздника остался за закрытыми дверьми.
Мы были одни в полутемном помещении. Я прижалась к стене спиной. Арсений навис надо мной, опершись раскрытой ладонью о стену.
– Итак, мисс инкогнито, я украл тебя с шумной вечеринки. Что дальше?
Блеск в глазах Арсения завораживал. Я чувствовала тепло сильного тела, находящегося близко от моего.
Запретно близко и невероятно волнующе…
– Не знаю, – рассмеялась я.
Кончики пальцев покалывало от желания дотянуться до его лица, скрытого под маской.
– Может быть, ты снимешь маску?
– Зачем? Мы же играем в незнакомца, не так ли?
– Играем…
Я поверила в выдуманную нами игру каждой клеточкой своего тела. Настолько поверила, что сейчас с любопытством смотрю на черную маску, якобы не зная, кто скрывается за ней.
Это было немного наивно. Я могла узнать Арсения по короткому жесту или одному случайно брошенному слову. Но сейчас я играла и верила в свою игру.
Меня раздирало любопытством. Кажется, не было ничего важнее, чем заставить Арсения снять маску и показать свое настоящее лицо.
– Сними ее.
– Снять? – коротко рассмеялся, наклоняясь ко мне.
От Арсения пахло свежим парфюмом и немного терпким вином. Я не пила спиртное из-за беременности, но сейчас хотелось почувствовать винный привкус, даже если его придется слизывать с губ мужчины.
– Сниму, – пообещал. – Но не просто так. Что мне за это будет?
– А что ты хочешь получить?
– Тебя, – коротко ответил Арсений, притягивая к себе.
– Меня или призрак бывшей невесты? – уточнила.
В тот же миг поняла, что задала едва ли не самый важный вопрос.
Кого он видит, когда смотрит на меня жадно и голодно? Меня? Меня или свою бывшую?
– Тебя, Алена. Я уже сотни раз говорил, что похожесть – лишь кажущаяся, – выдохнул Арсений. – Так что я хочу тебя.
Жар опалил низ живота прихотливыми касаниями. Я попыталась перевести все в шутку:
– Слишком большая плата за то, чтобы ты снял маску.
– Ты научилась торговаться. Это очень хорошо. Снижаю ставку. Твой поцелуй.
– Поцелуй?
– Да. Добровольный. Хочу узнать, как ты целуешься, когда хочешь этого.
– Хочу? Ты очень самоуверен, Арс.
– Мне говорили, что я нравлюсь женщинам. Осталось выяснить, успел ли я понравиться тебе…
– Смотря, насколько ты хорош…
Я пыталась шутить, чтобы вернуться в плоскость игры. Но понимала, что меня накрывало желанием, острым и жадным. Не дающим покоя, до сильного зуда…
Арс стиснул пальцы на талии сильнее, продолжая неумолимо вжимать меня в свое тело. Он был напряжен, как струна, натянутая до предела и готовая сорваться. Я прикоснулась к нижнему краю его маски. Мне хотелось узнать его поближе. Распробовать…
В голове теснились мысли. Я старательно игнорировала шепотки потаенных отголосков страха.
– Разрешишь? – спросила я, поддевая пальцами края маски.
Плавно сдвинула маску вверх, одновременно слыша, как Арсений начал дышать тяжело и часто.
Приподняла его маску, смотря на четко очерченные мужские губы. Красивые и по-особенному изящные, как все в нем. Его губы тонко намекали на то, что их обладатель умел потрясающе хорошо целоваться. Притягивающие губы, почему-то вызывающие мысли о запретном плоде, полным отравы. Но устоять невозможно.
Я ощутила чувства Арсения так же, как свои. Сейчас он испытывал то же самое влечение, что и я. Вернее, оно проснулось в нем намного раньше. А я остро и сильно почувствовала его именно сейчас.
Безумное, непреодолимое влечение. Просто прикоснуться к его губам, впиться резко и быстро, до боли, почувствовать винный привкус. Ощутить его на своих губах и понять, как он тает на моем языке.
Я сделала неосознанное движение вперед. Мы оба тяжело дышали, застыв близко друг от друга.
Это еще не поцелуй. И, возможно, он им никогда не станет.
Потому что я все равно робела взять желаемое. Или просто считала это неправильным где-то в глубине души. Неправильно проникаться чувствами и желанием к насильнику.
Арсений задержал дыхание, словно боится спугнуть меня. Он ждал движений с моей стороны, а я застыла в жалком миллиметре от его губ. И этот недо-поцелуй – был самым интимным и волнующим, что я испытывала за всю свою жизнь.
Я чувствовала себя так, словно стояла на краю пропасти. Боялась сделать последний крохотный шаг в манящую бездну. Что, если за этим все… прекратится?
В последний момент я отодвинулась и вернула его маску на место.
– Все-таки нет, да? – разочарованно протянул Арсений.
Он резким движением сорвал с себя маску. Смотрел прямо мне в глаза и разворачивал грудную клетку обжигающе-ледяным взглядом.
Пристальный, испытующий взгляд, которым он сканировал меня.
– Почему нет, Алена? Боишься? Разве я сделал тебе что-нибудь плохое? Кроме той ночи? Я сотни раз извинялся перед тобой за те события! Этого недостаточно? Разве я сейчас груб с тобой?
Он поддел указательным пальцем мой подбородок. От миниатюрного движения и прикосновения его пальцев каждая клеточка кожи начала пылать.
– Ну же, не молчи…
Арсений провел большим пальцем по моим губам. Я боролась с желанием прихватить его пальцы губами и задержать.
Боролась со штормом желания внутри.
– Забудь хотя бы на один вечер. Новый Год. Все имеют право загадать желание. Я хочу тебя. Стань моим подарком?
– Ты слишком много хочешь. Хватит того, что ты принудил меня дать согласие на брак, – я выпалила совсем не то, что думаю.
Едва не прокляла в этот момент свое непобедимое упрямство и какие-то нелепые моральные кодексы, навязанные общественным мнением.
Тысячи равнодушных ртов твердят о том, что любить насильника нельзя. Нельзя сопереживать ему и уж тем, более, желать. И если на месте неприязни начинают пробиваться ростки чувств, нужно вырвать их с корнем, а тебя предать анафеме.
– Вынудил? – рыкнул Арсений. – Какое отношение это имеет к тому, что есть сейчас? Я тебя вынуждаю?
