Мейсон развернулся к носу яхты. Нога наткнулась на кусок
каната, и он отбросил его в сторону. Дойдя до середины правого борта, он
остановился и, погрузившись в собственные мысли, простоял так минут десять.
Неожиданно раздался женский крик, разорвавший тишину, после чего до него
донеслись беспорядочные всплески воды.
Мейсон взглянул в сторону кормы. Фигура ночного дежурного
исчезла. Быть может, он бросился к кричавшей на носу яхты женщине? Мейсон
направился туда же. Он услышал топот босых ног, и вслед за этим на него
налетела человеческая фигура. Руки Мейсона ощутили мягкий и тонкий шелк одежды,
а ноздри почувствовали легкий аромат духов. Женщина, столь внезапно оказавшаяся
в его объятиях, была в полной панике. Сердце ее, казалось, старалось выскочить
из сведенного судорогой тела. В руке тускло блестел металлический предмет. При
слабом свете Мейсон увидел, что это револьвер.
Снова раздался крик с носа яхты. Но на этот раз кричал
мужчина. Это были слова, знакомые морякам всего мира: «Человек за бортом!
Человек за бортом!»
Неясные звуки, похожие на удары тела о борт яхты, раздались
за бортом с противоположной стороны. Потом все смолкло. Ни всплесков воды, ни
ударов тела о борт. Со всех сторон стали открываться двери, и на палубу
выбегали испуганные люди. Слышались громкие голоса, шум бегущих ног.
– Пожалуйста, – произнес хриплый от волнения женский голос,
– пожалуйста, отпустите меня!
Мейсон увидел, что держит в своих объятиях Марион Шелби.
– Что случилось?
– Нет, нет, пожалуйста!
Мейсон вынул револьвер из ее руки:
– Что это такое?
Она сделала какое-то конвульсивное движение и прижалась к
нему еще теснее. Ее колени подогнулись, а тело стало оседать. Адвокат хотел
удержать Марион от падения, но она стремительно вырвалась из его рук и
бросилась бежать по палубе. В руках Мейсона остались лишь обрывки ее шелковой
рубашки.
Палуба ярко осветилась лампами, а в воду бросили
спасательный круг с подсветкой.
Паркер Бентон, одетый в пижаму, халат и ночные туфли,
положил руку на плечо Мейсона:
– Что случилось?
– Кто-то крикнул: «Человек за бортом!» – и послышался
всплеск воды.
– А звук выстрела вы слышали?
– Какой-то громкий звук слышал, но не знаю, был ли это
выстрел.
Бентон распорядился зажечь все поисковые огни.
Поверхность воды мгновенно заискрилась мириадами огней. С
палубы спустили маленькую лодку на веслах, которая кружила по контуру яхты.
Матрос склонился за борт.
– Прошу всех выйти на палубу! Нужно удостовериться, не исчез
ли кто-нибудь, – громко произнес Бентон. Затем он обернулся к Мейсону: – Вы находились
на палубе и одеты так, как будто не ложились спать.
– Нет, я лег и попытался заснуть. Но мне это решительно не
удалось, и я встал, оделся и вышел на палубу.
– И долго вы гуляли, прежде чем случилось это ЧП?
– Право, не знаю. Возможно, минут двадцать.
– Вы кого-нибудь видели здесь?
– На корме стоял мужчина, которого я принял за вахтенного
дежурного.
– А еще кого-нибудь?
– Видел женщину в ночной рубашке, которая пробежала по
палубе.
– Какую женщину?
– Боюсь, что не могу вам ответить, – сказал Мейсон, глядя
прямо в глаза Бентону.
Бентон посмотрел на него долгим взглядом:
– Поймите меня правильно, Мейсон. Я ведь хозяин яхты. – Он
повернулся и ушел.
На яхте кипело оживление: двери с шумом открывались и
закрывались, слышны были разговоры и споры проснувшихся гостей, чей-то
повелительный голос отдавал краткие и четкие приказы.
На воду спустили моторную лодку, которая непрерывно
курсировала вокруг яхты. Прошло минут десять. К Мейсону, все еще стоявшему на
носу, подошла Делла и оперлась рукой на перила рядом с ним.
– Что случилось, шеф?
Не отрывая глаз от поверхности воды, он ответил:
– Не знаю, Делла. Не волнуйся.
– Исчез мистер Шелби, – сказала она.
– Я считал это вероятным.
– Его жена была на палубе, – продолжала Делла, – и говорит,
что… – Она осеклась. – К нам кто-то идет. Видимо, это Паркер Бентон. Он очень
мрачен. Интересно, а что, если…
– Не уточняй ничего, Делла.
Бентон направился прямо к Мейсону и многозначительно
произнес:
– Мейсон, Скотт Шелби исчез!
– Да, я слышал об этом.
– Его жена была на палубе, и ее видели бегущей после
выстрела.
– В самом деле?
– Вы не опознали ее впотьмах? – спросил Бентон.
Мейсон промолчал.
– Она говорит, что муж позвонил ей по телефону и казался
очень взволнованным. Он просил ее принести на палубу револьвер, который оставил
в их каюте на столике. Он якобы находился на носу яхты и просил ее поспешить,
так как это вопрос жизни и смерти.
– И как же поступила миссис Шелби?
– Она выскочила из каюты, даже не надев халат и туфли, и с
револьвером бросилась на зов своего мужа. Уже подбегая к носу яхты, смутно
различила фигуру мужчины, который вроде бы вел поединок с кем-то, кто не был
виден. Вероятно, противник находился под тем местом, где стоял Шелби, на нижней
палубе.
Бентон умолк, пристально вглядываясь в лицо собеседника.
– Так. И что дальше? – спросил адвокат.
– Человек сделал неловкое движение и упал за борт. Затем она
услышала звук выстрела и всплеск воды. Она подбежала к борту и наклонилась над
ним. На лицо упавшего в воду попал луч света от фонаря с яхты, и она узнала
своего мужа. По ее словам, он делал беспорядочные движения руками, как тяжело
раненный человек, который пытается плыть. Он окликнул ее по имени и пытался
что-то сказать ей. Однако разобрать его слова она не смогла. Затем он прекратил
всякие движения, и течение увлекло его под днище. Она тщетно надеялась, что он
выплывет по другую сторону яхты. Марион Шелби сказала мне, что вы остановили ее
на палубе. Однако более связно объяснить, зачем и что происходило дальше, она
не смогла.
– Ваш рассказ в основном совпадает с тем, как я представлял
себе это происшествие, – прокомментировал Мейсон.
– Но в нем есть неувязки.
– Вот как?
– Да, – твердо заявил Бентон. – Прежде всего потому, что
Шелби никак не мог звонить по телефону с носа яхты в свою каюту.
