– Пустяки. Нас вызовут в суд или к окружному прокурору?
– Ни о каком прокуроре не может быть речи. Ситуация такова:
мне протянули пуговицу, пообещав, что она приведет к жилету, от которого
оторвалась, а я, дурак, добросовестно пытался пришить жилет к этой пуговице.
Эллен бросила на Мейсона яростный взгляд:
– Нетрудно догадаться, кто протянул вам пуговицу.
– Я с удовольствием отвезу вас, куда вам надо, – любезно
обратился Трэгг к жениху и невесте. – Но предупреждаю, что я ношусь на
предельной скорости. Если вас это устраивает, собирайтесь поживее. Я спешу.
– Ну, молодые, отправляйтесь по своим делам, а я займусь
кухней, – сказала миссис Кэшинг.
– Там уже все убрано, – с улыбкой сказал Лэси. – Остались
лишь одна чашка и одно блюдце.
– Идемте, – сказал Трэгг.
– Увидимся попозже, мама, – нежно сказала Эллен, взяв свою
шляпу. – Если станет скучно, позвони миссис Терлок и…
– Нет, я никому не буду звонить, пока не побываю у
парикмахера. Я ведь похожа на страшилище.
Трэгг открыл дверь. Лэси улыбнулся пожилой даме:
– До свидания, мама.
– Присматривай за Элен, сынок, – с улыбкой ответила она.
– Поехали, – торопил их Трэгг.
Все молча спустились на лифте вниз.
Трэгг открыл дверцу машины для Эллен и Артура, сказав
остальным:
– Сожалею, ребята, что приходится оставить вас здесь, но я
тороплюсь, мне нужно еще попасть в главное управление.
– Незачем извиняться, – ответил Дрейк, – возможность
возвращения на другой машине – это единственная радость за весь сегодняшний
день.
Трэгг захлопнул дверцу и бросил иронический взгляд на
Мейсона:
– До свидания, Шерлок!
Глава 16
Делла Стрит вернулась в контору после четырехчасового сна и
посещения косметического кабинета, что самым благоприятным образом сказалось на
ее внешности. Она открыла своими ключами дверь кабинета Мейсона, вошла в
комнату и не сразу заметила, что он сидит во вращающемся кресле у стола.
– Шеф, в чем дело? Вы не брились, не спали! Что случилось?
– Я высунул свою голову из щели, и на нее наступили ногой. Я
тщетно пытаюсь думать, но голова пустая. У меня нет отправной точки, я выбит из
колеи.
– Значит, вы не застали у нее Скотта Шелби? Я так
беспокоилась и хотела позвонить вам, однако думала, что вы либо в турецкой
бане, либо спите.
– Это самое заколдованное дело из всех, которыми я
когда-либо занимался, Делла.
– В чем дело?
– Я всю жизнь утверждал, что косвенные улики не лгут, их
просто не умеют правильно интерпретировать. А теперь в моем распоряжении такое
количество косвенных улик, что от попытки переварить их у меня получилось
полное несварение желудка.
– Однако кто же был этот мужчина в ее спальне?
– Во-первых, это оказалась не спальня, а кухня, а в спальне
вместе с ней находилась ее мать. Рано утром она открыла дверь своему хахалю,
который прошел на кухню и приготовил для всех завтрак. Они собираются
пожениться, и он завоевывает симпатии будущей тещи.
– То есть она в халате вышла на кухню?
– Именно так. В порядке проверки Трэгг высунул свою голову
из окна спальни, а детективы Дрейка утверждали, что это окно в кухне. Именно
из-за того, что Эллен вышла в кухню в халате, они и решили, что это окно ее
спальни. Единственная информация, которую я получил за весь день, – это то, что
жених Марджори Стенхоп, солдат-инвалид, был в конторе у Шелби и поругался с
ним.
– Когда?
– По полученным данным, вчера утром, незадолго до того, как
Шелби получил приглашение на яхту. Что мне дают эти сведения? – сам себя
спросил Мейсон и ответил: – Похоже, что ничего. Они здорово сцепились.
– А как вы это узнали?
– Артур Лэси, жених Эллен Кэшинг, застал солдата-инвалида в
конторе Шелби и кое-что услышал. Но теперь я боюсь верить и этому. Известно
только, что один солдат-инвалид упрекал Шелби в том, что тот помешал ему
приобрести бакалейную лавку.
– Ну конечно, это Фрэнк Бомэр.
– Я тоже так думаю и, хотя мне это не кажется существенным,
все же попрошу Дрейка проверить.
Делла уселась на угол стола:
– Расскажите мне все подробно и обстоятельно.
– Я попал в смешное положение, стал жертвой случайных
совпадений. Если Дорсет узнает об этом – а это неизбежно, – то он уговорит эту
Кэшинг подбросить что-нибудь для эффектного газетного заголовка.
– Зачем?
– Чтобы повредить моей подзащитной. Это представят как
намеренную попытку сбить следствие с толку.
– А как держит себя Трэгг?
– Ох, как он зол на меня…
– Значит, она удовлетворительно обосновала мокрое одеяло и
мокрые мужские ботинки Скотта Шелби?
– Это не его ботинки. Они принадлежат Артуру Лэси.
– Шеф, давайте все же сначала и по порядку.
Мейсон исполнил ее просьбу. Ее лицо во время повествования
вытягивалось от разочарования.
– А ведь казалось, что фабула уже найдена.
– Я тоже так думал, – усмехнулся Мейсон. – Но тут она
представляет кучу свидетелей и железное алиби. Это дело – настоящая западня из
косвенных улик, что встречается в практике очень редко. До сих пор в эту
ловушку обыкновенно попадал окружной прокурор. Ну а теперь я на себе испытал,
каково оказаться в таком положении. И сейчас, поменявшись с ним ролями, я
чувствую себя чертовски скверно!
– Шеф, вам ничто не поможет, если вы останетесь здесь и
будете упрекать самого себя. Ступайте бриться, а оттуда – в турецкую баню.
Завтра к вам придут новые мысли и идеи.
– Я не уверен в этом, Делла. Это дело – настоящий кошмар. И
какой дьявольский день! За что бы я ни взялся, все оборачивается против меня.
Сегодня пятница и тринадцатое число – поневоле поверишь в приметы.
– Надо как-то осторожно пережить несчастливый день. На
сегодня мы все дела заканчиваем, а остальное подождет до завтра.
– Я в этом не уверен.
– Быть может, – сказала Делла, – ваша мысль и была в основе
правильная, но в дело замешана не эта, а какая-нибудь другая женщина. Если
Шелби решил отделаться от жены и сбежать с какой-то сиреной, то не обязательно,
чтобы это была именно мисс Кэшинг.
