– Хуже не будет, потому что хуже некуда.
– Хорошо. Идите наводить красоту, а я приступаю к своей
задаче.
Когда Мейсон вернулся, Делла изучала карту.
– Узнала? – спросил он.
– Думаю, что да. Поместье находится примерно в полутора
милях от Плезентвилля. Там четыре тысячи акров земли, и они хотят получить за
нее двадцать тысяч долларов.
– Озеро?
– Да, есть озеро, небольшой лес, родник. Это не настоящее
озеро. Его питает родник, и, судя по описанию, оно немногим больше, чем хороший
плавательный бассейн.
– Поедем туда, – сказал Мейсон.
– Но прежде, чем мы успеем вернуться, станет темно.
– Ну, что же из этого? Будем возвращаться в темноте,
посветим себе фарами.
– Шеф, вам бы следовало сначала поспать.
– Посплю после возвращения. Едем.
Понимая всю серьезность положения и зная твердый характер
адвоката, она согласилась.
Всю дорогу до Плезентвилля Мейсон превышал скорость, а
затем, следуя указаниям Деллы, которая держала в руках карту, проехал еще
полторы мили по грязной деревенской дороге, пока не увидел въездные ворота с
надписью: «Продается. За справками обращаться в контору по продаже земельных
участков мисс Эллен Кэшинг», далее указывался адрес конторы.
Они въехали в эти ворота. Делла сказала:
– Здесь недавно была машина.
– Я заметил следы. Для нас это не слишком удачно.
– Нет?
– Нет. На правом переднем колесе машины Эллен новая шина, а
левая передняя стертая, лысая. Эти следы, к сожалению, оставлены именно ее
машиной.
Предзакатное солнце заливало долину розовым светом. Следы
проехавшей машины были очень четкими, и Мейсону достаточно было бросить на них
короткий взгляд.
Остановив машину, он помог Делле выйти и спросил:
– Где мы устроим наш пикник, Делла?
– Озеро, похоже, справа от нас, к нему через лесок ведет
тропинка.
Они отправились по тропинке, которая привела их к косогору,
засаженному мощными дубами.
Они вышли на открытое место. Озеро, примерно в сто пятьдесят
футов длиной и сто футов шириной, лежало прямо перед ними. Красноватые лучи
заходящего солнца отражались в воде. Не было ни малейшего ветра, и гладь
озерной воды казалась зеркалом, умиротворенно отражающим красоту окружающей
природы.
Делла любовалась видом, и Мейсон, обняв ее за плечи, тоже
глядел на заход солнца.
– Какая прекрасная картина для объяснения в любви! –
воскликнула Делла. – Здесь рассказ Эллен выглядит вполне правдоподобно.
– Надо обследовать все вокруг, пока не стемнело! – напомнил
Мейсон.
Идя вдоль берега, они без труда обнаружили место вчерашнего
пикника. О нем свидетельствовали пустые банки и тарелки, а также
свежевскопанная земля. Разворошив ее деревянной щепкой, Мейсон обнаружил
косточки от маслин, хлебные крошки, тюбик из-под сметанного крема и, наконец,
остатки дежурного блюда: макарон с сыром.
Мейсон внимательно рассмотрел все это и грустно подытожил:
– Итак, Делла, научно доказано, что пятница тринадцатого
числа – день для меня несчастливый.
Делла взяла его за руку.
– Не хочется вас добивать, шеф, но вот и доски, которые он
использовал как плот.
Мейсон посмотрел на грубо сколоченные доски, плавающие в
воде, и отвернулся.
Мрачные и молчаливые, они брели по берегу озера, потом
остановились полюбоваться закатом. Делла вопросительно взглянула на Мейсона. Он
медленно опустился на косогор, взглянул на зардевшиеся облака. Мейсон снова и
снова анализировал предстоящий ему процесс Марион Шелби, а Делла искоса
любовалась его твердым, словно высеченным из гранита, профилем и сосредоточенным
выражением лица.
Через несколько минут Мейсон вытянулся на траве, заложив
руки за голову. Он еще раз взглянул на небо.
– Подождем, пока взойдет первая звезда. И тогда двинемся в
обратный путь.
Она приподняла его голову и положила к себе на колени, нежно
погладив его густые и кудрявые волосы. Он закрыл глаза, пробормотав:
«Великолепное ощущение».
Дыхание Мейсона стало глубоким и ровным, морщины на лбу
разгладились, и он сонно пробормотал:
– Не забудь разбудить с первой звездой.
После этого он окончательно погрузился в сон.
Но Делла разбудила его лишь тогда, когда зажглись уже все
звезды, а в воздухе повеяло ночной прохладой.
– Звезда взошла, шеф, – сказала она.
– Боже мой, Делла, который час?
– Не знаю, но думаю, что еще не очень поздно.
– Тебе следовало разбудить меня раньше.
– Я сама заснула, – солгала она.
– Честно?
– Угу. Послушайте, шеф, я обдумывала ситуацию. Тот факт, что
мисс Кэшинг сказала правду и что она действительно приезжала и устроила здесь
пикник, возможно, вовсе не связан с тем или иным поступком Скотта Шелби.
Известно, что он нырнул в воду, имитируя убийство и подстроив улики против
своей жены.
– А зачем? – спросил Мейсон.
– Это предстоит нам выяснить в дальнейшем. Я пока убеждена,
что ваши догадки правильны. Но Шелби мог договориться о своем исчезновении не с
мисс Кэшинг, а с кем-нибудь другим. У него, вероятно, было несколько женщин.
– Возможно, однако я почему-то сомневаюсь в этом. Начинаю
думать, что упустил из виду какое-то важное звено. Но обвинение, выдвинутое
против Марион Шелби, не заслуживает доверия, так как оно подкреплено слишком
стройной цепью улик. Кроме того, думаю, что Шелби жив.
– В этом вы, возможно, и ошибаетесь.
– Конечно, возможно, но почему такой странный тон?
– Потому что я чувствую, что он мертв и что его убили именно
на яхте.
– Если он действительно мертв, то я разбит окончательно и
бесповоротно, Делла. А теперь – домой! Посмотрим, что принесет нам завтрашний
день. Что это у тебя в руках?
– Пустой свинцовый тюбик. Его использовали как грузило.
Кто-то удил здесь рыбу. Возьмите его на счастье.
– Ты ожидаешь счастья в пятницу тринадцатого числа?
– А почему бы и нет? Шелби, несомненно, был распущенным
человеком, и у него была не одна женщина. Эллен Кэшинг считала, что занимает
центральное место в его жизни, однако вполне вероятно, что он сознательно
внушал ей это, так как был в ней материально заинтересован. Вполне допустимо,
что в лодке, спущенной на воду, Шелби ждала какая-нибудь другая женщина,
которая и доставила его на берег.
